Ложь и правда о советской экономике - Спицын Евгений Юрьевич - Страница 85

Как считает тот же Г. И. Ханин, первое, что бросалось в глаза при знакомстве с этим пятилетним планом, состояло в том, что он целиком был нацелен на научно-технический прогресс и на макро-, и на микроуровне. Предполагалось ускоренное развитие отраслей, определяющих научно-технический прогресс, по которым СССР все еще серьезно отставал от ведущих буржуазных держав, то есть электроэнергетики, приборостроения, радиотехнической, электронной, станкостроительной, химической и другой отраслевой промышленности. При этом речь шла не о каком-то вялом устранении существующего отставания, а о скачкообразном рывке вперед. Так, по плану VI-й пятилетки производство низколегированных сталей планировалось увеличить аж в 17 раз, литейного оборудования — в 8 раз, холоднокатаного листа — в 4 раза, автоматических и полуавтоматических линий — в 5 раз, синтетических волокон — тоже в 5 раз и т.д.

Еще одной особенностью VI-го пятилетнего плана был решительный сдвиг к специализации производства, в отличие от прежней его замкнутости, в рамках отдельных предприятий и министерств. Наиболее наглядно эта тенденция проявилась в планировании специализированного производства изделий общемашиностроительного назначения, в частности литья и штамповок, что де-факто отсутствовало в предыдущий период. С этой целью планировалось строительство 23 специализированных литейных заводов и ряда аналогичных литейных цехов, оснащенных новейшей техникой общей мощностью 1,5 млн. тонн стали в год. Точно таким же образом предполагалось создать и несколько десятков специализированных инструментальных заводов, а также заводов по производству запчастей для всей сельхозтехники по единым стандартам и полной номенклатуре.

В плане VI-й пятилетки был взят и традиционный курс на интенсификацию промышленного производства, но уже не столько за счет строительства новых предприятий, сколько за счет реконструкции устаревших промпроизводств, лучшего использования имевшихся производственных мощностей, а также резкого увеличения производительности труда на основе его автоматизации, механизации и резкого усовершенствования организации всего производства. Концентрированное выражение данный курс нашел в конкретных заданиях по снижению себестоимости промышленной продукции на 17%, что в целом соответствовало параметрам предыдущей пятилетки.

Существенным новшеством нового пятилетнего плана стало выполнение решений июльского 1955 года Пленума ЦК, где была поставлена задача сделать мощный рывок в научно-техническом прогрессе и соединить науку, проектирование и производство, что пока еще было слабым местом советской экономики (за исключением оборонных отраслей). Для того чтобы решить эту важную задачу, необходимо было создать целую сеть отраслевых НИИ, быстро оснастить их опытными заводами, полноценными полигонами, испытательными стендами, уникальными приборами и т.д. Все это, конечно, требовало немалых материальных затрат и создания новых промышленных отраслей, например научного приборостроения.

Понятно, что вопросы научно-технического прогресса, где, по мнению ряда ученых (О. Л. Лейбович, Г. И. Ханин, Р. А. Белоусов[631]), отчасти наметилось новое серьезное отставание от ведущих западных держав, были поставлены в центр деятельности всех хозяйственных министерств и партийных органов. По планам пятилетки на создание новых НИИ и КБ, а также НИОКР были выделены огромные ассигнования, давшие такой масштабный эффект, что во второй половине 1950-х годов СССР буквально потряс весь буржуазный мир своими научно-техническими достижениями в области авиации, космических исследований и ядерной энергии. Но не менее важными оказались достижения и в области научно-технического прогресса во многих отраслях гражданской промышленности. Число внедренных видов машин и оборудования за годы VI-й пятилетки выросло в несколько раз, а в ряде отраслей — в 5-10 раз[632]. А это значит, что было налажено производство тысяч наименований машин и приборов, которые ранее не производились вообще. В ряде отраслей советской промышленности технический уровень уже не уступал аналогичному уровню самых передовых буржуазных держав, например в черной металлургии и электроэнергетики, а кое в чем даже превосходил. Правда, в других отраслях это отставание все еще сохранялось, но и оно заметно уменьшалось.

При этом надо признать, что до сих пор отсутствуют сводные данные о масштабах такого отставания, что породило давнюю дискуссию во всем экономическом сообществе. Например, академики С. Ю. Глазьев и Д. С. Львов[633], сопоставляя отставание СССР от «эталонных государств буржуазного мира», утверждают, что с 1950 года разрыв между техническим уровнем советской экономики и экономикой ведущих западных держав неуклонно увеличивался. Однако их оппонент профессор Г. И. Ханин[634], ознакомившись с исходными данными их расчетов, резонно усомнился в их «полной убедительности и обоснованности». По его предположению, основанному на детальном анализе статистических данных, в 1950-е годы по гражданской технике и технологии отставание СССР от США не увеличивалось, а, напротив, сокращалось, в том числе за счет бурного развития военной техники, на которую приходилось более половины всей продукции советского машиностроения. Более того, по целому ряду важных позиций, в том числе производству водородного оружия, зенитных и баллистических ракет, средних танков и артиллерийских систем, отставание было минимальным или, напротив, превосходило показатели так называемых «эталонных государств». Кроме того, тот же Г. И. Ханин уверяет, что по таким ключевым отраслям, как черная металлургия, электроэнергетика и станкостроение, отставание было либо минимальным, либо вовсе было преодолено. Если сразу после войны по таким основным характеристикам развития черной металлургии и электроэнергетики, как мощность агрегатов (доменных и мартеновских печей, турбин и генераторов), СССР довольно серьезно отставал от США, то уже во второй половине 1950-х годов превзошел своего «конкурента». Что же касается станкостроительной промышленности, традиционно требующей очень высокой культуры производства, то здесь в одном только 1958 году на 14 ведущих станкостроительных заводах страны, где производилось свыше 40% всех отечественных станков, были введены поточные линии, в результате чего их выпуск вырос в три раза. Более того, в результате внедрения поточных линий на этих заводах резко (от 40 до 240%) выросла фондоотдача, что следует признать крупнейшим достижением всей советской индустрии того времени[635].

В Директивах по реализации VI-го пятилетнего плана предусматривался существенный рост капитальных вложений в неизменных ценах аж на 67%. Однако, учитывая практически двойное увеличение расходов на жилищное строительство и ввод в строй учреждений здравоохранения (поликлиник, больниц, здравпунктов и аптек), реальный рост капитальных вложений в производственную сферу был заметно меньше, чем в прошлой пятилетке. И тем не менее за три года VI-й пятилетки в строй было введено почти 2700 крупных промышленных объектов, в том числе Горьковский, Ярославский, Сталинградский и Омский нефтеперерабатывающие заводы, Мариупольский «Азовмаш», Жезказганский горно-металлургический комбинат, Заволжский моторный завод, Павлодарский комбайновый завод, Красноярский химико-металлургический завод, Серовский завод ферросплавов, Бердянский завод стекловолокна, Казанский завод математических машин, Новокаховский электромеханический завод, Чебоксарский агрегатный завод, Минский электротехнический завод, Ульяновский завод тяжелых и уникальных станков, Житомирский и Уманский заводы электроизмерительных приборов, Пензенский, Арзамасский и Махачкалинский приборостроительные заводы, Сталинградский, Барнаульский, Червоноградский и Нововолынский заводы железобетонных изделий, Пензенский и Омский электромеханические заводы, Алма-Атинский домостроительный комбинат, Саратовский химический комбинат, Ивановский камвольный комбинат, Красноярский шелковый комбинат, а также газопровод Ставрополь — Москва, что позволило газифицировать более 160 городов страны, и другие крупные объекты советской индустрии. Причем, как и в V-й пятилетке, особое внимание было уделено росту производства электроэнергетики, поэтому ускоренными темпами были построены и сразу введены в строй Волжская, Новосибирская, Иркутская и Абаданская ГЭС и Томь-Усинская и Верхнетагильская ГРЭС. Тогда же начался и первый этап создания Единой энергетической системы страны, которым руководил первый заместитель министра строительства электростанций СССР Петр Степанович Непорожний.