Ложь и правда о советской экономике - Спицын Евгений Юрьевич - Страница 55

Вечером 5 марта 1953 года, за час до официальной кончины И. В. Сталина, состоялось совместное заседание Пленума ЦК КПСС, Совета Министров и Президиума Верховного Совета СССР, где после выступлений министра здравоохранения А. Ф. Третьякова, Л. П. Берии и Г. М. Маленкова были де-юре утверждены все принятые накануне решения членами нового Президиума ЦК:

1) На базе Министерства государственной безопасности и Министерства внутренних дел создавалось объединенное Министерство внутренних дел СССР, которое возглавил Маршал Советского Союза Лаврентий Павлович Берия, а его первыми заместителями были утверждены генерал-полковники Богдан Захарович Кобулов и Сергей Никифорович Круглов. Хорошо известно, что предложение о назначении Л. Б. Берии на пост главы объединенного МВД СССР внес глава правительства Г. М. Маленков, хотя обстоятельства принятия данного решения вызвали полемику в литературе. Традиционная точка зрения, представленная в работах большинства авторов, состоит в том, что это была личная инициатива «лубянского маршала», который на новом посту получил мощный инструмент в борьбе за единоличную власть и реализацию своего проекта «реформ». Однако ряд мемуаристов и публицистов (С. Л. Берия, Б. В. Соколов[373]) высказали экзотическую версию, что Л. П. Берия с большой неохотой согласился вернуться в МВД, рассчитывая посадить в расстрельное кресло министра С. А. Гоглидзе или В. С. Рясного, и его пришлось чуть ли не упрашивать, в том числе лично Н. С. Хрущеву, занять этот пост. Хотя в самих хрущевских мемуарах как раз содержится традиционная версия этого события[374].

2) На базе Военного министерства и Военно-Морского министерства вновь создавалось единое Министерство обороны СССР, руководителем которого был назначен Маршал Советского Союза Николай Александрович Булганин, а его первыми заместителями стали Маршалы Советского Союза Александр Михайлович Василевский и Георгий Константинович Жуков.

3) Министерство иностранных дел СССР после долгого перерыва вновь возглавил Вячеслав Михайлович Молотов, первыми заместителями которого были утверждены Андрей Януарьевич Вышинский и Яков Александрович Малик.

4) Наиболее важные отраслевые ведомства, которые были существенно укрупнены, в частности Министерство внутренней и внешней торговли СССР, Министерство машиностроения СССР, Министерство транспортного и тяжелого машиностроения СССР и Министерство электростанций и электропромышленно сти СССР, возглавили многоопытные и проверенные сталинские управленцы: Анастас Иванович Микоян, Максим Захарович Сабуров, Вячеслав Александрович Малышев и Михаил Георгиевич Первухин. При этом А. И. Микоян и М. З. Сабуров сохранили прежний статус заместителей председателя Совета Министров СССР, а вот В. А. Малышев и М. Г. Первухин, напротив, утратили его. Кроме того, вместо М. З. Сабурова новым главой Госплана СССР был назначен его первый заместитель Григорий Петрович Косяченко.

5) В развитие реформы Президиума ЦК было принято решение сократить количество кандидатов в члены этого высшего партийного ареопага с 11 до 4 членов. Причем все прежние кандидаты в члены были «выведены за штат», а новые набраны из числа трех прежних полноправных членов Президиума ЦК — председателя Президиума Верховного Совета СССР Николая Михайловича Шверника, заместителя председателя Совета Министров СССР Пантелеймона Кондратьевича Пономаренко и Первого секретаря ЦК КП Украины Леонида Георгиевича Мельникова, а также давнего бериевского соратника Первого секретаря ЦК КПАз Джафара Аббасовича Багирова, никогда не входившего в состав Президиума ЦК.

6) Состав Секретариата ЦК КПСС был сокращен с прежних 11 до 6 человек: Г. М. Маленкова, Н. С. Хрущева, М. А. Суслова, С. Д. Игнатьева, П. Н. Поспелова и Н. Н. Шаталина, что, по мнению ряда авторитетных историков (Ю. Н. Жуков[375]), красноречиво говорило о важной аппаратной победе Г. М. Маленкова, поскольку Семен Денисович Игнатьев, Петр Николаевич Поспелов и Николай Николаевич Шаталин были прямыми его креатурами и проводниками его взглядов. Вместе с тем Н. С. Хрущев, будучи наряду с Г. М. Маленковым членом нового состава Президиума ЦК, априори становился вторым секретарем ЦК, поскольку все остальные члены Секретариата ЦК практически сразу после смерти И. В. Сталина остались за его бортом. Четыре прежних секретаря ЦК — П. К. Пономаренко, Н. М. Пегов, Л. И. Брежнев и Н. Г. Игнатов — были отставлены со своих постов уже 5 марта, а двое других — А. Б. Аристов и Н. А. Михайлов — 14 марта на очередном Пленуме ЦК. Кстати, на том же Пленуме ЦК с поста секретаря ЦК уйдет и сам Г. М. Маленков. И в итоге единственным секретарем ЦК, одновременно входившим в состав Президиума ЦК, стал Н. С. Хрущев, что даст ему отличные стартовые возможности для дальнейшей борьбы за власть не только с Л. П. Берией, но и с самим Г. М. Маленковым.

7) На пост нового председателя Президиума Верховного Совета СССР был рекомендован Маршал Советского Союза Климент Ефремович Ворошилов, а прежний, чисто номинальный глава советского государства Н. М. Шверник был перемещен на хорошо знакомый ему пост председателя ВЦСПС, который он занимал до марта 1946 года.

Таким образом, еще при жизни И. В. Сталина в верхних эшелонах власти произошла серьезная рокировка сил, которая, по мнению многих современных историков (Р. Г. Пихоя, Ю. Н. Жуков, А. В. Пыжиков, Е. Ю. Зубкова, В. П. Наумов[376]): 1) положила начало новому периоду в политической жизни страны, который в позднесоветской и современной историографии принято называть эпохой коллективного руководства; 2) резко укрепила позиции двух самых влиятельных членов «узкого руководства» — Г. М. Маленкова и Л. П. Берии; 3) возвратила на политический Олимп практически отстраненных от реальной власти самых видных членов старой сталинской когорты — В. М. Молотова, К. Е. Ворошилова, А. И. Микояна и Л. М. Кагановича.

Между тем Р. Г. Пихоя и А. К. Сорокин[377] акцентируют внимание на том факте, что тогда же, 5 марта, на совместном заседании Пленума ЦК, Совета Министров СССР и Президиума Верховного Совета СССР Г. М. Маленков в своем выступлении проинформировал всех собравшихся членов и кандидатов в члены ЦК, что Бюро Президиума ЦК «поручило тт. Маленкову, Берия и Хрущеву принять меры к тому, чтобы документы и бумаги товарища Сталина, как действующие, так и архивные, были приведены в должный порядок». По его мнению, этот контроль над личным сталинским архивом, как в свое время аналогичный контроль «триумвирата» в составе И. В. Сталина, Г. Е. Зиновьева и Л. Б. Каменева над личным ленинским архивом, стал немаловажным рычагом влияния на всех потенциальных политических противников и конкурентов. Таким образом, Г. М. Маленков, Л. П. Берия и Н. С. Хрущев «неявно объявлялись главными политическими лидерами в коллективном руководстве» и, по свидетельству ряда членов Президиума ЦК, первые месяцы после смерти вождя всегда «группировались, чтобы навязать свое мнение в Президиуме ЦК». Хотя это умозаключение не вполне разделяют целый ряд из коллег, в частности В. П. Наумов, А. В. Пыжиков и Ю. Н. Жуков[378], которые резонно полагают, что позиции Н. С. Хрущева в те мартовские дни были на порядок ниже позиций Г. М. Маленкова, Л. П. Берии и даже В. М. Молотова.

Новая властная конструкция, созданная в эти мартовские дни, которая вскоре получит хорошо известное название «коллективное руководство», оказалась зыбкой. Как считают многие историки (Р. Г. Пихоя, Ю. В. Аксютин, А. В. Пыжиков, Е. Ю. Зубкова[379]), эта видимая «коллективность» зиждилась не на общности политических устремлений и целей, а на совершенно иных основах: шаткости достигнутых договоренностей, разнородности взглядов и интересов в руководстве страны и явных притязаниях ряда его членов на единоличное лидерство в партийно-государственном аппарате.