Ложь и правда о советской экономике - Спицын Евгений Юрьевич - Страница 31

Между тем самой заметной публикацией, вышедшей уже после смерти И. В. Сталина в мае 1953 года, стала статья «Кому служит кибернетика», опубликованная в журнале «Вопросы философии», которая, по мнению того же В. Д. Пихоровича[212], вероятнее всего, как раз и стала фактической основой для той самой статьи в «Философском словаре», о которой говорилось выше. Причем та часть данной статьи, посвященная собственно самой кибернетике, имеет следующую структуру: 1) описание огромного значения, которое имеет применение вычислительных машин для науки, техники и промышленного производства; 2) сетования (со ссылками на американских ученых) на то, что в самих США эти машины используются в основном только тамошним военным ведомством, и 3) критика претензий кибернетиков на то, что вычислительная машина де-факто являет собой аналог человеческого мозга и что разница между ним и машиной носит исключительно количественный характер. Причем самое любопытное состояло в том, что критика Н. Винера и его коллег шла не с позиций марксистской философии, а исключительно с позиций павловского учения о высшей нервной деятельности человека.

Характерно также и то, что автор этой статьи не подписался собственным именем, а скрылся под псевдонимом «Материалист». Профессор Д. А. Поспелов[213] объяснил это тем, что автор статьи, «по-видимому, чувствовал некоторый страх», однако это объяснение лишено всякой логики, так как «придворные философы», как их именует сам Д. А. Поспелов, вряд ли могли кого-то испугаться, кроме своих кураторов из аппарата ЦК. Более разумно предположить, что автор этой статьи просто не хотел портить отношения с коллегами, поскольку даже самый поверхностный сравнительный анализ данной статьи и статьи из «Философского словаря» показывает, что вторая публикация представляла собой сжатую копию первой, а посему можно предположить, что обе эти статьи принадлежат перу одного и того же автора, то есть не философа, а «технаря».

Между тем именно при И. В. Сталине, причем еще до войны, было положено начало созданию очень важной и перспективной отрасли научных знаний — вычислительной технике — и началось строительство научно-исследовательских институтов, специальных лабораторий и новых промышленных предприятий по изучению, проектированию и производству кибернетического оборудования, формирование новых научных школ, подготовка научных и инженерных кадров, в том числе на специализированных вузовских кафедрах и в аспирантуре, написание специальных учебников и т.д. Затем весной 1948 года академик Михаил Алексеевич Лаврентьев, занимавший тогда посты вице-президента АН УССР и директора Института математики АН УССР, направил И. В. Сталину письмо, где поставил вопрос о необходимости существенного ускорения исследований в сфере вычислительной техники и о перспективах использования электронно-вычислительных машин[214]. Ответ вождя на письмо известного ученого, которого активно поддержал новый президент АН СССР Сергей Иванович Вавилов, не заставил себя ждать. Уже 29 июня 1948 года за подписью И. В. Сталина выходит Постановление СМ СССР № 2369, в соответствии с которым в системе Академии Наук СССР создавался новый Институт точной механики и вычислительной техники, первым директором которого был назначен выдающийся ученый, генерал-лейтенант, академик-секретарь АН СССР Николай Григорьевич Бруевич. Тем же Постановлением были выделены необходимые средства, а руководству Госснаба СССР (Л. М. Каганович) и Министерств машиностроения и приборостроения СССР (П. И. Паршин) и высшего образования СССР (С. В. Кафтанов), а также АН СССР (С. И. Вавилов) было предписано в кратчайшие сроки 1) возвести в Москве отдельное здание Института точной механики и вычислительной техники, 2) оснастить его всем необходимым оборудованием, 3) представить в правительство предложения по подготовке специалистов по счетным, счетно-аналитическим и счетно-решающим машинам и приборам и 4) разработать и представить в союзное правительство предложения по развитию и производству вычислительного оборудования и машин.

Как установили современные историки науки (Б. Н. Малиновский, А. П. Частиков[215]), после выхода этого Постановления в штат нового академического Института из Энергетического института (Г. М. Кржижановский), Института математики АН СССР (И. М. Виноградов) и Института машиноведения АН СССР (Е. А. Чудаков) были сразу переведены около 60 ведущих научных сотрудников, в том числе такие пионеры советской кибернетики и вычислительной техники, как профессора Н. Е. Кобринский, Л. И. Гутенмахер и Л. А. Люстерник. Кроме того, в декабре того же 1948 года в недрах Министерства машиностроения и приборостроения СССР под руководством Михаила Авксентьевича Лесечко было создано Специальное конструкторское бюро средств автоматизации (СКБ-245), которое позднее будет преобразовано в отдельный Научно-исследовательский институт электронных математических машин (НИЭМ).

Одновременно в августе 1948 года в Лаборатории электросистем Энергетического института АН СССР, который многие годы возглавлял легендарный советский ученый академик Г. М. Кржижановский, под руководством член-корреспондента АН СССР Исаака Семеновича Брука и его молодого коллеги Башира Искандаровича Рамеева был создан первый проект Автоматической цифровой электронной машины (АЦЭМ), на который в декабре того же года Союзпатент выдал авторское свидетельство № 10475. К сожалению, этот проект так и остался нереализованным, однако всего через пару месяцев после его создания авторы данного проекта составили очень любопытный документ под названием «Проектные соображения по организации лаборатории при Институте точной механики и вычислительной техники АН СССР для разработки и строительства автоматической цифровой вычислительной машины», который тот же профессор А. П. Частиков[216] совершенно справедливо назвал «одной из первых страниц истории отечественной вычислительной техники».

Чуть позже, в октябре 1948 года, после получения первой достоверной информации об американской вычислительной машине ENIAC в Московском институте точной механики и вычислительной техники и в Киевском институте электротехники под началом Сергея Алексеевича Лебедева и Льва Израилевича Гутенмахера независимо друг от друга начались первые работы по макетированию отдельных элементов ЭВМ, опробованы различные варианты триггерных схем с применением неоновых ламп и разработаны схемы разнообразных счетчиков, сумматоров, дешифраторов и других приборов. В результате этой кропотливой и столь нужной работы уже в начале 1949 года под руководством С. А. Лебедева был создан первый образец советской ЭВМ-Малая электронная счетная машина (МЭСМ), а в начале 1950 года Л. И. Гутенмахер, который сразу после войны разработал несколько разнообразных проектов первых электронных аналоговых вычислительных машин (АВМ), представил новый проект безламповой ЭВМ с использованием электромагнитных бесконтактных реле на феррит-диодных элементах, на базе которого в 1954 году будет создана ЛЭМ-1. В том же 1949 году на базе Московского завода счетно-аналитических машин и Специального конструкторского бюро во главе с Михаилом Авксентьевичем Лесечко был создан новый Научно-исследовательский институт «Счетмаш», а в Алма-Ате открыты две новейшие лаборатории — машинной и вычислительной математики. Затем в 1951 году глава Лаборатории электросистем Энергетического института АН СССР И. С. Брук при активном участии своих новых учеников, среди которых особо выделялся будущий академик Николай Яковлевич Матюхин, создал Автоматическую вычислительную машину «М-1», работавшую на полупроводниках. После создания этого настоящего «чуда техники», с работой которого приезжали знакомиться Л. П. Берия, Н. А. Булганин и Г. М. Маленков, новый президент АН СССР А. Н. Несмеянов, академики А. Ф. Иоффе, П. Л. Капица, И. В. Курчатов, С. Л. Соболев, Ю. Б. Харитон и ряд других видных ученых, лаборатория И. С. Брука приступила к созданию новой, более совершенной цифровой вычислительной машины «М-2». На сей раз коллектив ее разработчиков возглавил его новый ученик Михаил Александрович Карцев, который на базе опытного завода Института горючих ископаемых АН СССР и опытного производства ОКБ МЭИ всего за десять месяцев создал еще более совершенную ЭВМ «М-2», работавшую на базе магнитного барабана с электронной памятью.