Ложь и правда о советской экономике - Спицын Евгений Юрьевич - Страница 30

Наконец, для более плотной координации работ военных и оборонщиков 16 февраля 1951 года Постановлением Политбюро при Совете Министров СССР было образовано Бюро по военно-промышленным и военным вопросам, на которое возложили прямое руководство ключевыми военными и оборонными ведомствами страны. Председателем Бюро был назначен первый заместитель главы правительства маршал Н. А. Булганин, а его членами — министр Вооруженных сил маршал А. М. Василевский, военно-морской министр адмирал И. С. Юмашев, министр вооружения генерал-полковник Д. Ф. Устинов и министр авиационной промышленности генерал-лейтенант инженерно-технической службы М. В. Хруничев[203]. Бюро занималось всеми вопросами, которые были связаны с рассмотрением планов текущих военных заказов, научно-исследовательских работ по военной технике, вопросами принятия на вооружение новых и снятия с вооружения устаревших образцов и рядом других проблем, связанных с обеспечением армии и флота вооружением и военно-техническим имуществом. Отдельного аппарата (за исключением небольшого секретариата) Бюро не имело, и его функции выполняли отраслевые группы Управления делами Совета Министров СССР, которое возглавлял Михаил Трофимович Помазнев. Позднее, сразу после окончания XIX партийного съезда, 18 октября 1952 года, это Бюро было упразднено и его сменила Постоянная комиссия по вопросам обороны при Президиуме ЦК в составе Н. А. Булганина (председатель), Л. П. Берии, К. Е. Ворошилова, Л. М. Кагановича, М. Г. Первухина, М. З. Сабурова, А. М. Василевского, Н. Г. Кузнецова, В. А. Малышева, С. Е. Захарова и Г. П. Громова (секретарь).

Итогом столь масштабной и напряженной работы всего советского народа стало не только создание надежного ракетно-ядерного щита нашей страны, что резко охладило всех «ястребов» в Вашингтоне и Лондоне, вынашивавших с 1945 года разные планы ядерного удара по СССР. Самое главное состояло в том, что именно это позволило: 1) запустить новый тип управления проектами национального масштаба и значения; 2) создать эффективный механизм управления прорывными национальными проектами, основанный на сочетании в одной организационной структуре, то есть Спецкомитете, фундаментальной и прикладной науки, десятков опытно-конструкторских, проектных и строительных организаций и сотен промышленных предприятий; 3) создать самые передовые отечественные технологии и новейшие инновационные отрасли советской экономики — атомную, ракетно-космическую и радиоэлектронную[204].

Говоря о прорывном развитии оборонных отраслей советской экономики и новейших научных технологий, мы не можем не сказать и пару слов о пресловутой «проблеме кибернетики». Хорошо известно, что начиная со времен горбачевской перестройки на волне очередной антисталинской истерии стал очень активно навязываться постулат о том, что в позднесталинскую эпоху кибернетика, становление которой традиционно связывают с именем известного американского ученого Норберта Винера, чуть ли не с подачи самого И. В. Сталина была объявлена реакционной буржуазной лженаукой. Более того, по утверждению В. В. Шилова[205], заклеймившего ряд своих коллег[206] ярлыком «мифотворцев», работа Н. Винера «Кибернетика, или управление и связь в животном и машине», вышедшая в 1948 году, не была сразу засекречена и отправлена в спецхран. Все, кто пожелал, смогли с ней спокойно ознакомиться и в оригинале, и в переводе на русский язык. Однако, как утверждает известный философ В. Д. Пихорович, «Кибернетика» Н. Винера на многих советских специалистов, реально занимавшихся проблемами вычислительной техники еще с начала 1930-х годов, «произвела, скорее, отрицательное впечатление, поскольку в ней они увидели беспочвенные фантазии и оторванное от реалий тогдашней науки и техники философствование и необоснованные претензии на всеобщность методов частных наук»[207]. Хотя совершенно неожиданно эта книга Н. Винера заинтересовала ряд советских ученых, которые к вычислительной технике никакого отношения не имели, но были «склонны весьма преувеличивать ее возможности» в области научного познания и практического применения. Именно они, сгруппировавшись вокруг учебного семинара научного сотрудника Математического института АН СССР Алексея Андреевича Ляпунова, и выступили самыми горячими защитниками кибернетики. Более того, как полагает тот же В. Д. Пихорович[208], в самих буржуазных странах кибернетика, напротив, не успев, по сути, появиться на свет, вскоре де-факто исчезла, превратившись в информатику или computer science. Кстати говоря, даже сам «отец кибернетики» господин Н. Винер с определенного времени стал выступать с серьезными опасениями по поводу высказанных им же идей о возможности применения электронно-вычислительных машин в управлении всеми общественными процессами, а в конце жизни вообще отошел от этих идей.

Ни для кого не является особым секретом, что уже давно целая когорта либеральных авторов (С. Э. Шноль, Д. А. Поспелов, В. В. Шилов, Л. Грэхэм[209]), не очень разбираясь в сути самой кибернетики, неустанно продолжают талдычить о том, что, дескать, все тогдашние партийные пропагандисты и их научная обслуга по прямой указке «безмозглых партийных вождей», прежде всего самого И. В. Сталина, стали всячески гнобить одну из самых передовых научных дисциплин и отрицать наличие неких общих законов получения, хранения, переработки и передачи информации, утверждая, что эта лженаука была создана коварными империалистами с целью разжигания пожара новой мировой войны, маскировки неразрешимых классовых антагонизмов буржуазных государств, дезинформации мирового общественного мнения и т.д. Между тем хорошо известно, что И. В. Сталин был энциклопедически образованным человеком и, в отличие от сонма нынешних полуграмотных либералов, изучал труды многих выдающихся мыслителей прошлого и настоящего, в том числе знаменитые «Законы» Платона, работы А. Ампера, Дж. Максвелла и других выдающихся европейских и русских ученых, и изначально всю систему управления строил на основе научного подхода, прежде всего марксистской диалектики, поэтому утверждать, что он преследовал эту научную дисциплину, просто абсурд.

Все современные антисталинисты, традиционно утверждая, что против кибернетики выступали все «придворные» философы и партийные пропагандисты, подтверждают этот тезис тем, что в «Философском словаре» за 1954 год была опубликована отдельная статья под названием «Кибернетика», в которой ее назвали «лженаукой». Однако, как установил профессор В. Д. Пихорович[210], из «достоверных источников, пожелавших остаться неизвестными», ему стало известно, что эта статья была написана Екатериной Алексеевной Шкабарой — заместителем директора Института точной механики и вычислительной техники АН СССР, главой которого в то время был один из главных разработчиков первых советских электронно-вычислительных машин академик Сергей Алексеевич Лебедев, то есть чистый технарь, а вовсе не философ и тем паче не партийный пропагандист.

При этом заметим, что сам И. В. Сталин по проблемам кибернетики не высказывался вообще, так же как не выходило никаких Постановлений ЦК ВКП(б) и не проходило никаких общесоюзных конференций и дискуссий по данной проблеме, организованных аппаратом ЦК. Более того, как признают ряд либеральных авторов (Л. Грэхэм[211]), в 1950–1953 годах по этой проблеме были опубликованы всего ряд небольших статей, в частности две статьи в «Литературной газете», принадлежавшие перу известного поэта и публициста Б. Н. Агапова («Марк III, калькулятор») и психолога М. Г. Ярошевского («Кибернетика — «наука» мракобесов»), и две статьи в журнале «Техника — молодежи», автором которых был известный популяризатор науки К. А. Гладков («В джунглях американской науки» и «Кибернетика или тоска по механическим солдатам»).