Александр. Том 1 (СИ) - "shellina" - Страница 34

Я рывком поднял её со стула и притянул к себе. Она была довольно высокой, и мне не пришлось слишком сильно наклоняться, чтобы поцеловать нежную кожу шеи. Это платье провоцировало. От вида наполовину обнажённой груди срывало крышу, а руки сами тянулись к вырезу.

— Ты уверена? — Я дал ей последний шанс послать меня подальше. Потому что через минуту, я уже не остановлюсь, даже если Лиза передумает.

— Саша, — вместо ответа Лиза запустила руки в мои волосы и притянула голову к себе, тихонько застонав. — Я так давно…

Что давно я не стал уточнять. Или у неё давно не было связи с Сашкой, или вообще давно ни с кем ничего не было. Скорее всего, последнее. А Сашка просто кретин, вот что ему ещё было надо? Ведь, судя по её реакции и отзывчивости, если бы этот козёл уделял ей хоть сколько-нибудь внимания, она ему никогда не изменяла бы.

Я не помню, как мы дошли до спальни, по ходу движения оставляя на полу предметы туалета. Вот только на постель я опускал её уже практически полностью обнажённой, да и на мне мало чего осталось. В последний раз заглянув ей в глаза и не увидев в них даже тени протеста, я просто упал в ощущения, выбросив на время все мысли из головы. Последняя мысль, которая промелькнула, прежде чем я отключился от реальности, была о том, что, возможно, всё будет хорошо.

Утро началось для меня в семь. Это был тот максимальный компромисс, на который пошёл Скворцов. Он чуть ли не на прямое неповиновение пошёл, убеждая, что даже семь утра — это очень поздно для подъёма, и что это недопустимо, и… Он много чего говорил, взывая к моему разуму, чести, и просил не гневить бога. Причём здесь последнее, я так и не понял. Но мне удалось отстоять именно сеть утра, а не пять или полшестого, как было раньше.

Когда полог приподнялся, я успел укутать в одеяло обнажённую жену. Илья же невозмутимо сообщил.

— Доброе утро, ваше величество. Большая радость, что вы уже проснулись. Горничная её величества сейчас подойдёт, чтобы помочь её величеству одеться по-домашнему. Распорядиться подать завтрак в гостиной?

— Да, это будет кстати, — я заставил себя реагировать нормально. Как мантру повторял про себя: «Саша, спокойно. Ничего страшного не произошло. И то, что в твоей постели именно Лиза, вызывает лишь чувство глубокого удовлетворения у того же Скворцова. Вон он как пыжится, старается улыбку спрятать».

— Саша, — я обернулся к Елизавете, которая смотрела на меня слегка испуганно. — Я уснула. Уснула так, что не смогла уйти в свои комнаты.

Я долго смотрел на неё. Конечно, ты уснула. Мы же с тобой полночи не спали. Вслух же сказал.

— Лиза, займись выбором апартаментов, чтобы наши спальни были соединены дверью, раз уж я так сильно тебе мешаю спать. — Кто вообще растащил покои супругов чуть ли не в разные углы дворца?

— Что ты такое говоришь, ты мне вовсе не мешаешь, — она вспыхнула, и тут же села, позволив одеялу упасть, обнажив весьма соблазнительную грудь. Я прищурился. То, что не только я перешёл на «ты», внушало осторожный оптимизм. Хотя после того, что мы творили ночью, продолжать «выкать» друг другу, казалось, мне по меньшей мере странным, если не извращённым.

— Лиза, то, что ты сейчас делаешь, имеет название. Это называется «провокация». — Схватив одеяло, я укутал её, чтобы избежать соблазна. — Могу, конечно, ей поддаться, всё-таки я человек не слишком стыдливый, но, Лизонька, ответь мне: ты хочешь прочувствовать нечто пикантное, занимаясь любовью, в то время как мой слуга гремит тазами, а твоя горничная стоит возле постели с домашним платьем в руках? Если да, то я открыт для экспериментов.

Она не ответила, только вспыхнула, но взглянула лукаво, и от этого взгляда мысли сразу же свернули в сторону, хм, библиотеки. Там ведь должен быть экземпляр Кама сутры? Или же проклятые англичане, захватив Индию, лишили нас даже этого произведения древнего искусства?

— Саша, ты придёшь сегодня ко мне? — внезапно серьёзно спросила Лиза.

— Нет, конечно, — я фыркнул, а её улыбка начала пропадать. — Я же уже сказал: ищи приличные комнаты, чтобы не бегать друг за другом по всему дворцу. Мы, в конце концов, женаты. Но если по какой-то причине переезд не состоится, то это ты снова придёшь сюда, чтобы порадовать своего мужа и императора. Ты же придёшь сюда, чтобы скрасить моё одиночество?

— Саша, — она замолчала, а потом выпалила. — Я сделаю всё, чтобы угодить своему повелителю. — И снова лукаво улыбнулась.

— Запомни этот настрой, — и я поднялся, чтобы уже хоть что-то на себя надеть. Хоть я и говорил ей про свою лёгкую развращённость, но светить своей красотой перед горничной почему-то не хотелось. Хотя, что уж там, стыдиться Сашке было нечем. Тело у него хорошо развито и довольно неплохо тренировано. А моё голодание всё-таки отразилось на внешнем облике, на мой взгляд, в лучшую сторону, пусть даже многие так не считали.

Осмотревшись по сторонам, я увидел, что одежду, которую мы вчера так неаккуратно оставили на полу, аж в двух комнатах, уже убрали. Мысленно я содрогнулся, представив себе, что убирали её тихонько в тот самый момент, когда мы с Лизой… Так, не думай об этом. Ты всегда подозревал, что слуги знают про хозяев такое, до чего тому же Макарову добраться ой как сложно.

Халат я набросил очень вовремя, потому что практически сразу зашла горничная, неся целую охапку тряпок и корзинку с чем-то ещё, чтобы помочь Лизе одеться.

Мы завтракали в той самой гостиной, в которой вчера очень неплотной поужинали. Когда завтрак подходил к концу, явился Макаров с докладом.

— Присоединяйтесь, Александр Семёнович, — я махнул рукой на свободное место, где словно по волшебству тут же появились приборы.

— А я не откажусь, ваше величество, — он сел, отложив в сторону несколько бумаг и бросив одобрительный взгляд на императрицу, сидящую в простом домашнем платье и с распущенными волосами, перехваченными лентой.

— Вам удобно вот так таскать бумаги? — спросил я, указывая на листы, которые лежали на краю стола.

— Нет, конечно, а что поделать? — Макаров приступил к завтраку, цепким взглядом уцепившись за мою полупустую тарелку.

Окинув взглядом стол, начальник Тайной экспедиции нахмурился. И этот туда же. Ну не могу я жрать столько, сколько в себя Сашка запихивал. Мне и половины хватает. Вот кратность приёма пищи надо отрегулировать, тут я не спорю. Но того, что притаскивали на стол, мне много. Тем более что многие блюда очень сытные.

— Сшейте их, если они в таком виде на хранение пойдут, — я пожал плечами. Почему-то для меня отсутствие таких вещей, как папки, ручки и трусы с ширинками на брюках, были этаким триггером, напоминающим, что я не сплю. Потому что мой мозг никогда не смог бы сгенерировать отсутствие, мать его, папки. Это ведь не высокие технологии, в конце концов. Уж папку смастерить — большого ума не надо. — Или конверт из кожи сделайте, чтобы бумаги в нём таскать.

— Это очень хорошая идея, — задумчиво произнёс Макаров, глядя на бумаги. — Мне нужно её обдумать со всех сторон.

— Обдумайте. — Я отложил вилку в сторону и поднял чашку с кофе.

— Пожалуй, я пойду к себе, — Лиза встала, и Макаров вскочил на ноги. Я тоже заставил себя подняться. Поцеловав жене руку, отпустил её, и когда она вышла, снова сел за стол. Макаров последовал моему примеру.

— Мне радостно видеть вас вместе за завтраком, ваше величество. — Заметил Макаров.

— У вас есть что мне доложить, Александр Семёнович? — я снова взял чашку с кофе.

— Да, ваше величество. Вчера лихие люди ограбили за одну ночь четыре купеческих склада. А офицеры полиции только руками разводит. Людей, говорят, не хватает. Аж до меня такие вести дошли, хоть я к полицейским делам касательства не имею. Такие дела. А ко всё ещё не переназначенному первому гражданскому генерал-губернатору идти боязно, чтобы узнать, что делать. Никак не могут решить между собой, кого гонцом послать. — Доложил Макаров.

— И кто у нас первый генерал-губернатор? — я сделал глоток.