Однажды суровой зимой (СИ) - Михалева Елена - Страница 10

— Сделай это, ньяли, — тихо произнесла Малисса и заплакала. Ее руки, покрытые кровью Кердаса и убитых им демонов, размазывали по щекам слезы. Беззвучные рыдания сотрясали грудь.

Рыцарь лежал на земле без сил. Затуманенным взором он глядел вверх. Подле него на коленях сидел Далейн и держал названного брата за руку. А чуть поодаль собрались ангелы, короли и полководцы. Лишь одна молитва была у всех на устах. И та молитва была услышана.

Спустя несколько часов затянутое черными тучами небо над Эдвермором начало светлеть. А после произошло то, чего явно никто не ожидал. Во взрыве ослепительного голубого света врата в Преисподнюю были разрушены. Осталась лишь груда оплавленного камня. Так на месте кротовой норы остается горка земли. А наверху этой горки сидела она. Девочка с бирюзовыми глазами. Посох ангела она по-прежнему держала в руках. А Владыка Преисподней был повержен, как и предрекал Пророк.

Кто-то верит, что Авершам поглотила его подобно другим властителям демонов, что играли в игру.

Кто-то утверждает, что именно ангельское оружие и ангельская кровь помогли ей обезглавить великую тьму и закрыть проход в Преисподнюю в землях Эдвермора.

И все же демоны были лишены направлявшей их силы. Войскам ангелов и людей удалось уничтожить их. Но все, кто там был и видел, как бьется чародейка Авершам, твердили, что никого сильнее не встречали. Она снискала всеобщее уважение, граничащее со страхом пред ее силами.

Эстлин разбудила Вендала рано. На улице все еще было темно, а она уже заварила им чай и накрыла простой завтрак — хлеб, орехи и сушеные фрукты. Принц с трудом разлепил глаза.

— Можем все сделать через час-другой? — сонно простонал он.

— Нет, — отрезала она. — Иди умойся, приведи себя в порядок и приходи. Я буду тебя ждать.

Вендал нехотя побрел в подобие ванной комнаты, где на скамье стоял тазик с чуть теплой водой и лежала пара полотенец. В помещении было прохладно, поэтому водные процедуры особой радости не доставили.

Пока он умывался, думал о том, что ему снилось. Кажется, эпизод из детства. Он точно помнил, что видел мать, еще молодую и полную сил. Такую, какой он хотел запомнить ее. Давно она ему не снилась.

Принц вернулся в комнатку. Авершам, по своему обыкновению одетая в рубаху, чулки и свитер, сидела на полу с чашкой и пристально смотрела в огонь. Она неторопливо жевала что-то.

— Ты колдуешь? — спросил он, садясь рядом.

— Я ем, — ответила она. — И тебе приятного аппетита.

— Спасибо, — принц принялся за еду.

— Давай кое-что проясним? — Эстлин повернулась к нему. — Я не колдую вообще. Колдуют деревенские бабки и знахарки. Я — чародейка. Я творю чары.

— А это не одно и то же? — Вендал приподнял бровь.

— Нет, — она вздохнула. — Поверь. И мне не нравится, когда в мой адрес используют слова «колдунья», «ведьма», «ворожея» и все с ними связанное.

— Ладно, — пожал плечами принц. — Но я правда не вижу разницы.

— Возможно, это даже хорошо, — она стряхнула крошки с колен. — Попробуем кое-что сделать.

Авершам встала, обошла Вендала и села у него за спиной, подобрала под себя ноги. Коснулась его висков кончиками пальцев.

— Я буду задавать тебе вопросы, а ты просто отвечай на них, — сказала она.

— А ничего, что я ем? — он попробовал обернуться, но она мягко отвернула его голову обратно к очагу.

— Ешь, — ответила чародейка. — Только не вертись. И постарайся не отвлекаться на меня. Просто отвечай.

— Ты будешь читать мои мысли? — Вендал перестал жевать и напрягся.

— Я буду слушать вибрации. Буду впитывать энергию и искать следы, — она легко потерла его виски.

— Я ничего не понял, ну да ладно, — отозвался принц. — Начинай.

Он отхлебнул чай. Мята с корицей и горький привкус на фоне. Не лучшее сочетание, если быть честным. Но Авершам ничего просто так не делала, судя по всему. И сомневаться в ней — меньшее, чего ему хотелось.

— Как умерла твоя мать? — вопрос вышиб его из равновесия. Разве прилично спрашивать такие вещи прямо в лоб?

Он снова медленно обернулся. В зеленых глазах читалось недоумение.

— Как умерла твоя мать? — терпеливо повторила Эстлин и снова попыталась развернуть его затылком к себе.

Вендал перехватил ее за запястье.

— Это к делу не относится, — он ощутил негодование. Не могла начать с менее неприятной темы.

— Относится, — парировала она. — Самые глубокие травмы оставляют сильнейшие эмоциональные следы. И возможно ее смерть не была случайной. Позволь мне решить, — девушка вздохнула. Чуть наклонила голову. Погладила свободной рукой его по щеке, легко коснувшись родинок. — Пожалуйста, Вендал. Мне нужно знать.

— Ты деликатна, как молот, бьющий по наковальне, — проворчал он.

Принц снова отвернулся. Но есть расхотелось.

— А ты вспомни, кто я, — Эстлин вновь коснулась его висков. — И вопрос о деликатности отпадет сам собой.

— Ты — героиня, которой позволено вторгаться в личные дела? — съязвил он.

— Нет, — спокойно ответила чародейка. — Я — монстр. И веду себя, как подобает монстру. Бестактно.

— Не мели ерунды, — хмыкнул принц. — Монстр она. Монстр, который даже хороший чай заварить толком не умеет. Это просто оправдание твоим недостаткам воспитания.

— Уж простите, росла не во дворце, а в обители нелюдимых чародеев, — вспылила она. — Чай ему мой не нравится!

Вендал почувствовал, что разговор ушел куда-то не туда. Еще пара фраз, и магический массаж головы ему не получить.

— Моя мама умерла в самом начале войны. От эпидемии, — сказал он прежде, чем Эстлин выдала что-то еще. — Когда демоны начали вылезать посреди Эдвермора, они принесли с собой болезни затхлой Преисподней. Но кому я рассказываю. Ты все видела своими глазами.

— Королеву тоже скосила зараза? — переспросила чародейка. Кончики ее пальцев стали теплыми. — Я не знала.

— Вот видишь, — подтвердил принц. — Это не имеет связи с тем, что случилось со мной. Многие люди тогда заболели и погибли. Мама на тот момент ждала второго ребенка. Долгожданного второго ребенка. Не выжила ни она ни дитя.

— Ох, Вендал, — в голосе Эстлин прозвучала горечь. — Мне так жаль. Видеть умирающую мать — никому не пожелаешь.

— Я не видел, — сказал он тихо. — Мне было десять. И меня к ней не пускали. Она велела меня увести подальше и изолировать. Чтобы я не заразился. Думаю, она понимала, что умирает. И не хотела, чтобы единственный сын последовал за ней. О ее смерти мне сообщили слуги. И они же рассказали, что отец собрал войско и отправился в Эдвермор воевать с демонами.

— Отец не сказал тебе лично? — удивилась девушка. — Не поддержал в момент потери матери?

— Нет, — покачал головой Вендал. — Он избегал меня, когда она болела. И оставил одного среди прислуги, когда она умерла. Один лакей сказал мне, что возможно дело в том, что я слишком похож на маму. Отцу больно. Он не хочет смотреть на меня. Но мне от этого легче не становилось.

Внезапно принц ощутил то, чего не испытывал давно. Обиду, которая поднялась со дна его души и заполнила собой все, как взбаламученный ил загрязняет воду в чистой речке. А еще он почувствовал, как закололо в висках. Быть может, это то, что ищет Эстлин?

Вендал продолжил:

— А мой конюх сделал другой вывод. Что отец, который не хотел участвовать в войне и покидать семью с риском для жизни, чувствует себя виноватым. Поэтому он и поспешил в Эдвермор, куда по слухам ангелы ведут четырех избранных героев. Отец хотел отомстить за мать.

— Там мы с Орисом Винграйном и познакомились, — подтвердила Авершам.

Она неотрывно смотрела на его затылок. Голова чуть наклонена вперед. Густые темные волосы растрепаны. Плечи напряжены. Чародейка отчетливо ощущала внутреннюю боль Вендала. Старая рана, которую пришлось вскрыть, чтобы разобраться в подозрениях. Это было необходимо. От этого могла зависеть жизнь принца. Но отчего же тогда ее так мучит совесть?