Ловцы книг - Фрай Макс - Страница 27

– Надеюсь, однажды мне приснится, как я тебя убиваю, – вздохнул Анн Хари. – Мечты должны сбываться. Не наяву, так хотя бы во сне.

– Ничего не имею против. Хочешь видеть во сне кошмары, кто ж тебе запретит. Но самой ужасной новости ты пока не услышал. Потому что я не сказал. Исправляюсь: я звоню из кафе «Адессина». Не представляю, что означает это причудливое название…

– Адессина – курортный посёлок на берегу Зелёного океана. Вроде хозяйка оттуда родом, или её родители, точно не помню. Короче, всё в порядке с названием. Географию надо было в школе учить.

– Ясно, спасибо, – невозмутимо поблагодарил ШиКоНах. – Но важно другое. Это кафе всего в двух кварталах от твоего дома.

– Я в курсе.

– И только попробуй мне не открыть!

– Кофе сначала там выпей, – сказал Анн Хари. – Он в «Адессине» хороший. Или водки. Или съешь что-нибудь. Короче, раньше, чем через час, я тебя на порог не пущу. Дверь у меня крепкая, ломать задолбаешься. На самом деле я тебе уже почти рад. Увижу – ещё больше обрадуюсь. Но сначала мне надо в душ.

– Вот это нормальный уже разговор, – обрадовался Ший Корай Аранах, гад, зараза, злодей каких мало, какое же счастье, что он приехал, хотя лучше бы всё-таки не сейчас.

Попрощавшись, Анн Хари поцеловал телефон, а потом со всей дури швырнул его в стену. Совершенно нелепый поступок, но на душе наконец-то стало почти хорошо. Он во всём любил точность, а это было очень точное выражение обуревавших его сложных и противоречивых чувств.

Огляделся – бардак, конечно, ужасный. Хотя, вроде, иногда убирал. Собрал пустые бутылки, отнёс их на кухню, сложил в специальный ящик для мусора и отправился в душ.

ШиКоНах, невысокий и почти невесомый, похожий на облако из-за копны серебристых кудрявых волос, такой темнокожий, словно сотню лет загорал на пляже (где на самом деле вряд ли хоть день пролежал), выглядел так, словно выскочил на минуту из дома, а не прилетел в специально нанятом самолёте на другой континент. Впрочем, скорей всего, как-нибудь так и случилось: вышел в домашней куртке и шортах через дорогу в кофейню, или на угол газету купить, по дороге его осенило, что можно обзвонить окрестные аэродромы и узнать, летают ли их самолёты в Шри; слово за слово, договорился о срочном полёте, вызвал такси и поехал как был.

– Выглядишь как чучело, – сказал гостю Анн Хари.

– На себя посмотри.

– Смотрел только что. У меня в ванной зеркало в полный рост. По-моему, я красавчик. Можно снимать в рекламе. Осталось придумать, чего.

– Того, что ты пил, по моим прикидкам, примерно с начала весны.

– Да ну тебя. Всего двадцать дней; последний, кстати, явно был лишним, – усмехнулся Анн Хари. – Так и запишем в инструкции по использованию моего тела: больше девятнадцати дней подряд не поить. А всё остальное время я сюда добирался. На корабле, потом на поезде до Черраны. С Грас-Каном что плохо: будь ты хоть триста раз его уроженцем, а прямо на берегу океана он тебя никогда не ждёт. Обязательно надо забраться куда-нибудь вглубь континента; спасибо хоть не приходится подолгу блуждать, как туристам, в худшем случае, день-полтора. Ты конечно круто провернул с самолётом! Мне почему-то ни разу в голову не пришло. Но мне бы наверное и сил не хватило посадить его прямо рядом с Грас-Каном. Хотя пока не попробуешь, не узнаешь…

– Вот именно, – согласился Ший Корай Аранах. – Я и сам не знал заранее, как получится. Просто взял и сделал, потому что мне припекло. А это ваш местный обычай – подолгу стоять на пороге? Если надо, я буду. Но не уверен, что это действительно обязательно, ни о чём подобном прежде не слышал и не читал.

– Прости. Заходи. Ты учитывай, я же растерян.

– И, подозреваю, в похмелье.

– От местных вин его не бывает, сколько ни выпей. Никакого ущерба здоровью от них. Я за этим сюда и приехал, а не из каких-то сентиментальных соображений. И при всём уважении, не затем, чтобы спрятаться от тебя. Так что вряд ли это похмелье. Просто организм отвык быть трезвым… и настолько живым. Весь мир как будто звенит, мигает и куда-то несётся, и я вместе с ним. И кажется, что на улице слишком светло, хотя объективно уже стемнело. И ты припёрся чуть ли не в тапках, как будто мы в Лейне, а не в двух декадах пути от него.

– Это не тапки, а нормальные уличные сандалии. Я всегда весной в них хожу.

– Выглядят так, словно ты в них родился. И прожил непростую долгую жизнь.

– Долгую, – согласился Ший Корай Аранах. – Но кстати довольно простую, спасибо моей судьбе. И большую её часть – без этих сандалий, им всего-то лет семь.

Он наконец вошёл. И обнял Анн Хари так крепко, словно тот собирался вырваться и убежать.

Мелкий-мелкий, а сильный, зараза такая. Жалко, он потусторонних языков никогда не учил и не хочет, – привычно подумал Анн Хари. – А как было бы здорово ругать его вслух любыми словами! И чтобы он всё понимал.

– Что у тебя случилось? – спросила зараза. В смысле, лучший друг. ШиКоНах.

– Да ничего выдающегося. У меня случился только я сам.

– Тогда ладно. Это знакомое бедствие. Переживём. Веди на кухню, сварю тебе кофе. Я зёрна купил в «Адессине». Не был уверен, что у тебя дома есть.

– Я сам ни в чём пока не уверен, – вздохнул Анн Хари. – Может и есть, только где? Спасибо, что купить догадался. И что вообще прилетел. На самом деле это фантастика. Как в какой-нибудь книжке. Трудно было вот так, в самолёте, которым управляешь не ты сам, а лётчики, приземлиться в пригороде Грас-Кана?

– Подозреваю, по-настоящему трудно лётчикам было бы не приземлиться в пригороде Грас-Кана со мной на борту.

– Что касается лётчиков, – сказал Ший Корай Аранах, разжигая огонь под кофейником. – По справедливости, платить за перелёт должен ты. Я надеялся, они с тебя за наши интересные приключения три шкуры сдерут, чтобы впредь неповадно было драматически пропадать. Но лётчики меня подвели. Наотрез отказались выставлять тебе счёт. Сказали, плата за полёт до Грас-Кана – сама возможность здесь побывать. Ребята в восторге, что тут оказались; один рассказал, что когда был студентом, ездил с друзьями в Шри, лето напролёт катались по всему континенту автостопом и в поездах, Грас-Кан искали, но не повезло, не нашли. Ну зато теперь получилось. Счастливая у него оказалась судьба! Я им сейчас из кафе звонил спросить, как устроились, так они умоляют задержаться тут ещё дня на три. Я сказал, чёрт с вами, гуляйте. И мы с тобой тоже будем гулять. Я же сам впервые в Грас-Кане. И мне здесь так нравится, словами не описать! Оказалось, низкий коэффициент достоверности – это такой особый разлитый в воздухе кайф. Отличный город. Зря ты меня никогда сюда в гости не звал.

– Так я сам здесь в последнее время почти не бываю, – неохотно ответил Анн Хари. – Хотя очень люблю Грас-Кан. Но с тех пор, как папы не стало, мне тут тяжело. Раньше я ездил к нему, а теперь, получается, приезжаю к его отсутствию. В дом, где больше нет ни его, ни того меня, которого он любил. Это даже не то чтобы плохо. Просто слишком сложное чувство, как с ним жить, я пока не решил… А твоим лётчикам, раз они от денег за перелёт отказались, давай оплачу хотя бы гостиницу и остальные расходы. У нас тут многое можно бесплатно, но когда ты турист и вовсю развлекаешься, беспечно платить приятней, чем договариваться и просить.

– На твоём месте я бы тоже так сделал. Хороший жест. Позвоню им, скажу, что мы с тобой так решили, возражения не принимаются. И посоветую, пользуясь случаем, неукротимо кутить… Всё. Кофе готов. И не вздумай к нему придираться.

– Когда это я придирался? – удивился Анн Хари.

– Всегда. Спасибо, конечно, что только мысленно. Но ты пьешь мой кофе с таким выражением, как будто сейчас закричишь.

– Об этом и речи быть не может. Кричать не стану. Я, если ты до сих пор не заметил, любые трудности стойко переношу.

– Ты-то – да-а-а-а, – вздохнул ШиКоНах. – Я бы предпочёл, чтобы ты переносил их чуть менее стойко. Мне бы мог пожаловаться, например. А то делаешь вид, будто всё отлично, а потом исчезаешь с концами на какую-то невыносимую вечность, отключив телефон.