Иннокентий 3 (СИ) - Коруд Ал - Страница 12

— Это все правда? Скажи честно!

«Прочитал все-таки больше, чем следовало!»

Иннокентий развел руками:

— Точно не знаю.

Крапивин сделал хороший глоток неразбавленного рома и мрачно уставился на жутко непонятного для него человека. Да и человека ли вообще? Столько странностей в одном лице несказанно пугало. Даже его, опытного разведчика, повидавшего всякое.

— А кто знает? Все твои прошлые предсказания подтвердились. Минута в минуту. Как такое вообще возможно? А политические тенденции? В Иране обычные демонстрации понемногу превращаются в революцию. Как ты и написал. Да и будущую нестабильность в Польше. Через год с небольшим там полыхнет. Чертовы пшеки! Но сейчас ты обещаешь нам самую настоящую войну с тысячами погибших. И ведь там будут наши пацаны. И главное — во имя чего? И в совершенно чужой нам стране.

Иннокентий выслушал сбивчивую речь майора, затем поднял указательный палец:

— Ну, а сейчас послушай меня, Илья Семенович, внимательно. Вопросы о происхождении информации никогда, слышишь, никогда не должны подниматься с вашей стороны. Будем считать, что она поступает мне от некоего оракула вроде Мессинга. Если вы начнете давить и требовать, то наше сотрудничество тут же прекратится. Ты меня знаешь. В итоге вы потеряете больше.

Крапивин качнулся на плетеном кресле и выдохнул:

— Договорились!

Отчего-то Иннокентий ему поверил. Доступ к подобного рода информации дает в руки майору огромные возможности. Это же будущая власть, карьера. Да все, что угодно! Если он искренний фанатик коммунизма, то для своей страны горы свернет. Но сейчас Васечкина больше беспокоили люди, стоящие за этим КГБшником невысокого ранга. Где он и копался в поисках агента мифической службы? Во что ввязался авантюрист из будущего?

— В качестве жеста доброй воли могу ответить на несколько вопросов.

У майора тут же резко пересохло в горле, и он потянулся за бутылкой:

— Это все можно предотвратить?

— Наверное, да. Другой вопрос: что, будущее тогда пойдет совсем иной дорогой и станет непрогнозируемым?

— Это как?

Васечкин выпил. Ром был хорошим. Элитным. Он жадно закусил крепкое спиртное нежным мясом лобстера, высасывая из него сок, и уставился в океан.

— Мы меняем одно событие, и оно уже не влечет за собой цепь других. Ты читал «БИ грянул гром» Рэма Бредбери?

— Да. Попалась как-то на глаза. Я как раз о ней вспомнил, когда получил в Испании пакет от тебя. Сначала подумал, что ты также увлекаешься фантастикой.

— Пока не перепроверил факты?

Крапивин криво ухмыльнулся:

— Скажу честно. День сидел в прострации.

— Вернее, пил?

— И пил тоже. Так не каждый день сталкиваешься с такими жуткими пророчествами. И еще вдобавок от весьма странного лица.

Кеша, наконец, решился на так мучивший его вопрос. В его родном городе несколько знакомых друзей отца погибли в Афгане. Так что он считал это личным делом.

— Вы сможете остановить вторжение в Афганистан?

Крапивин повернулся к Васечкину. Его черты лица заострились. В разведчике ощущалась угрюмая, присущая русским решимость:

— Сейчас точно постараемся. Апрельский переворот в Кабуле ты ведь предугадал? И куда покатятся эти камни, также ясно.

— Не я предсказал. Я — лишь передающее лицо.

— Да не суть, от кого ты получаешь такую ценную информацию. Главное, что она поможет нам избежать войны…

— И распада Союза.

— Чего?

Разведчик мгновенно побледнел. Кеша не хотел говорить об этом так рано. В папке лишь содержались данные о том, что страна сползает в жесточайший кризис, из которого не выкарабкается. Но отчего-то сейчас ему хотелось наотмашь ударить КГБшника и окунуть его душу в кромешный мрак ужасного будущего. Что-то в Петрове-Васечкине изменилось в последнее время, и он уже не видел себя лишь обычным обывателем. А тут, получив такие возможности, можно и попытаться сыграть на опережение. Судьба подобные шансы дает не просто так. Ну, станет он банальным миллионером, устроит собственную жизнь по кайфу. А потом сможет ли спокойно смотреть на то, как его родную страну терзают на куски стервятники? Да и кто помешает ему устроить и то, и другое. Иннокентий точно не бессребреник! Ярым патриотом себя доселе не считал, но внезапно понял, что ошибался. Нельзя переносить личные детские травмы на всю державу.

— Распад СССР — один из вариантов наступающего упадка. Неужели вы там, в КГБ не видите, куда страна катится?

— Видим, — майор отхлебнул из стакана и поморщился. — Сейчас бы лучше водку.

— С нее на жаре плохо будет, — Кеша пил и не пьянел, наливаясь прозрачностью мыслей. — И надо не думать, а действовать. Чистыми ручками остановить весь будущий ужас не получится. Нынешнее руководство Союза надо убирать в обязательном порядке.

Майор оторопело уставился на молодого мужчину:

— Ты что мне предлагаешь? Совершить переворот? Я боевой офицер!

— Тогда будущие миллионы погибших и умерших на твоей совести.

Иннокентий сознательно нагнетал. И фразы являлись вовсе не его придумкой. На одной из прошлых работ в будущем трудился в их конторе парень из нацболов. Вот такие речи любил закатывать! Потом уехал воевать на Донбасс. И за этот поступок Петров его начал здорово уважать. Человек имеет принципы и готов за них кровь проливать. Вот это поступок! А тут сопли какие-то. Потому они страну и просрали! Надо дать разведчику время очухаться. Пусть примет неизбежность и сделает выбор. А он его обязательно сделает. Не на кабинетной работе сидит и наверняка под пулями ходил, не гнулся.

— Поговорим после. Ты сначала свяжись со своими благодетелями и обговори мои условия. Я хочу переговорить с одним из тех, кто на самом деле решает. Но независимо от нашего сотрудничества мы все равно будем работать автономно. Так будет лучше всем.

Крапивин уже пришел в себя и с мрачной решительностью ответил:

— Хорошо! Я прочитаю завтра твои выкладки, потом закончим сделку, отправим товар и решим, где встретимся. Но, скорее всего, не в Панаме.

— Эй, только не на Кубе!

КГБшник гнусно улыбнулся. Нагнетать он также умел.

Глава 8

Море, солнце, пальмы. Бокас дель торе

Наверное, для зажиточного европейца это место и есть настоящий рай. Над островами распростёрло свои объятья жгучее тропическое солнце, окутывая жаром и отбивая напрочь охоту к всяческой деятельности. В тени террасы было так хорошо, что не хотелось даже двигаться, а не то, чтобы вставать и куда-то идти. Карибское море плескалось в нескольких метрах от их шезлонгов, легкий ветерок обдувал полуобнаженные тела. Нега сегодня донельзя растомила молодых людей. Хотелось лежать, лежать и лежать, и никуда не спешить. Видимо, так на их организмах сказались последние довольно нервные недели. Иннокентий все-таки пошевелился и полез в сумку-холодильник. Жару без питья он переносил тяжеловато.

— И мне милый, пер фавор.

— Держи.

Бутылка с ледяной минералкой немного освежила их мысли.

— Пойду, что ли, искупнусь.

— Только далеко не заходи.

— Хорошо!

Уже целую неделю они проводили на тропическом архипелаге Bocas-del-Toro, расположенном на Карибском побережье Панамы неподалеку от границы с Коста-Рикой. Бесконечные песчаные пляжи, обрамленные лишь высокими пальмами с вечнозелеными пушистыми верхушками, безбрежное лазоревое море, чистое небо, и почти нет туристов. Мечта любого отпускника! Только ты, солнце и море! Обслуживание по меркам будущего достаточно скромное, но, по сути, большего и не надо. Проживать в кишащем людьми отеле лишь ради комфорта — удовольствие сомнительное. Во всяком случае, для таких молодых людей, как они, точно. Хотелось спокойствия и тишины. Остальное не так важно.