Дрейф-механик (СИ) - Прягин Владимир - Страница 51

Помощница замолчала. Сандра хотела что-то спросить, но в последний миг передумала и только нахмурилась. Я сказал:

— Представим, что интриг нет. Дома-кураторы публично провозглашают — придумали, дескать, как связаться вне Дрейфа. Конкурирующие Дома, их лоббисты и купленные министерские бюрократы не успевают нагадить. Выглядит утопически, но допустим. Связь через океан становится общественным достоянием. Это здорово, я согласен. Но сам-то океан всё так же несудоходен. Это, по-твоему, не барьер?

— Связь — это лишь одна из простейших опций. Вспомогательная, по сути. Но через неё можно выйти и на другие, более сложные. Однако не забывай, что в схеме, которую ты сейчас смоделировал, связь наладили пока только два материка из двенадцати. Полагаешь, на этом можно остановиться?

— Ладно, — сказал я, — давай дополним идеалистическую картинку. Другие материки посмотрели на июль с декабрём и тоже прониклись. Прогрессивные силы подняли голову, реакционеры заткнулись. Связь установлена в глобальном масштабе в рекордный срок, через пару лет… Очень правдоподобно, ага…

Помощница улыбнулась, и в её взгляде мне почудилась грусть.

— Ты очень саркастичен, Неждан, — сказала она. — Твои слова буквально сочатся ядом. Хотя обрисованная тобой ситуация — вовсе не запредельный идеализм. Не глупая сказочка для детишек. Это вполне рабочая схема, пусть и слегка утрированная. Но цинизм застит тебе глаза, как и очень многим. Он мешает тебе увидеть простую вещь — мы не тормозим ваш прогресс, а даём возможность его ускорить и направить в нужное русло.

— Да ладно?

— Вся инфраструктура здесь подразумевает баланс — и техническая, замкнутая на луны, и социальная. Ни один из Домов не сможет навязать свою волю всем, даже в пределах одного континента. А уж через пролив — тем более. Просто не хватит тяги. Это плохо, по-твоему?

— Это как раз отлично, — ответил я. — Обеими руками поддерживаю. Оружие на тяге не действует, кроме стационарных маломощных ловушек, а порох вообще не воспламеняется — жирный плюс вам. Но вы при этом ограничиваете и транспорт. Плыть через океан нельзя, лететь тоже. Где тут прогресс?

— Можно и лететь, — сказала Помощница терпеливо, — можно и плыть. Просто перед этим требуется перенастроить тягу. Включить трансокеанский режим.

Мы с Сандрой уставились на неё, не веря своим ушам. Помощница безмятежно сидела, положив ногу на ногу, в нарисованном кресле и в свою очередь смотрела на нас.

— Вот это новости, — буркнул я. — А сразу сказать нельзя было? Без пафосных предисловий?

— Это не пафос. Это контекст.

— Да пофиг. И как включить трансокеанскую тягу?

— Элементарно. Надо всего лишь договориться.

И тут я завис всерьёз.

До меня, как до анекдотического жирафа, начало доходить — то, что казалось мне философствованием, имело конкретный смысл. И легко конвертировалось в инструкцию, чёткую и простую.

— Секунду… — пробормотал я. — Так вот зачем нужна связь! Скоординироваться, чтобы синхронно включить рубильники… Ну, образно говоря…

— Да, примерно так, — кивнула Помощница. — Координация в два этапа. Сначала на каждом из континентов правители всех четырёх Домов должны собраться за одним пультом. А затем все двенадцать материков должны одновременно подтвердить переключение тяги в общепланетарном масштабе. И океаны откроются, полёты станут возможны. Дрейф больше не будет нужен. Казалось бы — чего проще? Но сотни лет прошли, а всё осталось по-прежнему.

— Но никто ведь не знал! — воскликнула Сандра. — Как бы мы догадались, что надо вот так собраться?

— На мой субъективный взгляд, — сказала Помощница, — догадаться проще простого. Решение очевидно — во всяком случае, для той расы, которая меня здесь оставила. Да и ваши учёные говорят, что пульты на башнях можно использовать эффективнее, чем сейчас, но почему-то не доводят мысль до конца.

Она взяла паузу, после чего добавила:

— Видимо, тут и кроется разница в менталитете цивилизаций. Мои конструкторы воспринимали инфраструктуру Дрейфа как прозрачный намёк на то, что действовать надо вместе, а не поодиночке. Для вас же она — гигантский барьерный риф, символ разъединения.

— Да уж… — сказал я. — Могу, в принципе, представить, как договорятся Клён и Рябина. Но вот с Ольхой или Можжевельником… Даже если и соберутся на крыше, будут смотреть друг на друга волком…

— Чем искреннее они захотят сотрудничать, тем легче включится пульт. И ещё желателен благоприятный фон.

— Ты о чём?

— О настроениях в обществе, — пояснила Помощница. — О массовых эмоциях на материке. Если они позитивные, то пульт опять-таки будет работать лучше. Положительный фон — это как чистая вода, в которой приятно плыть. Отрицательный — как густое болото.

— Гм. То есть этот фон тоже можно измерить?

— Вспомни вчерашнюю вечеринку, бесцветный луч. Вот тебе пример. Людские эмоции в унисон, измеренные прибором. Но там людей было всего несколько десятков, этого мало. Значимый фон формируется лишь в масштабах страны.

— Вот, значит, что там наблюдал Конюх…

— Да, но сути явления он не понял. И зря надеялся на какую-то выгоду для себя.

И опять мы с Сандрой задумались. Помощница не торопила нас. В списке её предустановленных качеств отсутствовала нетерпеливость.

— Теперь хоть что-то понятно, — нарушил молчание я. — Но объясни мне, зачем всё это твоим инопланетянам? Зачем они тебя здесь оставили, если не собираются прилетать за отчётом?

— Вариант бескорыстной помощи человечеству тебя не устраивает?

— Ну, как бы тебе сказать…

— Разумная жизнь — явление достаточно редкое. Её надо ценить. Цивилизации, способные выйти в космос, встречаются и вовсе нечасто. В этом смысле Земля имеет серьёзный потенциал. У неё есть шанс успешно освоить эту галактику, стать здесь лидером — в лучшем смысле этого слова. Но для этого нужен, во-первых, технический рывок в правильном направлении…

— В каком именно?

Помощница изобразила усталый вздох, очень натурально. Но всё-таки ответила:

— На Земле энергетика — углеводородная или ядерная. Она способна обеспечить прогресс на определённом этапе. Но для межзвёздных путешествий она уже не годится. Хотите к звёздам? Тогда пора сменить парадигму. Если раскроете секрет гравитации, то это даст ключ к галактическим перелётам — с точными координатами и без всяких кротовых нор. Но вы пока что упорно возитесь с реакторами и нефтяными вышками. Что ж, мы даём подсказку. Точнее, целый лабораторный стенд в масштабах планеты — с максимальными мерами безопасности и возможностью понять силу тяготения.

— Вот даже как… Используя тягу, значит, можно летать не только в атмосфере, но и далеко в космос… Стоп, погоди. Ты говоришь о Земле. Но чтобы земляне сделали свой рывок, они должны постоянно следить за стендом, за вот этой планетарной системой…

— Условие то же самое. Если они там договорятся между собой, то информационный канал откроется. И вот мы подходим к ключевому нюансу. Технический прогресс должен соседствовать с социальным. Мощная техника в диком обществе — это не плюс, а минус. Если человечеству в его нынешнем состоянии дать гравитационные технологии, то оно себя же загубит. Или сначала потащит в космос свою вражду, а загубит себя чуть позже. Поэтому здесь, на лабораторном стенде, технический рывок достижим только через сотрудничество и объединение. Неужели это так сложно?

Я промолчал. Сандра подала голос:

— Уважаемая Помощница, можно задать вопрос?

— Разумеется, — улыбнулась та. — Не смущайся.

— Я ведь правильно поняла — вы здесь для того и дежурите, чтобы всё это объяснять, если кто-нибудь к вам заглянет?

— Да, это одна из функций.

— Но, например, мой наставник сюда пришёл, а вы его не впустили. Хотя он честный и хороший учёный…

— Это не моя злая воля. Сработал всё тот же принцип, лежащий в основе здешней инфраструктуры. Чтобы получить доступ к знаниям, надо действовать сообща. Сюда должны прийти как минимум двое с разных материков, не имеющие корыстных поползновений и доверяющие друг другу. Условие, повторюсь, простейшее. Но…