Дорога беглецов (ЛП) - Перри Девни - Страница 25

— Мне не следовало сегодня тренироваться, — выдохнул он.

Я повернулась на бок, подперев голову локтем.

— Ты потренировался?

Он кивнул.

— Я вышел на пробежку сегодня утром, прежде чем отправиться в гараж.

— В такую жару? — Дикие лошади не смогли бы вытащить меня на пробежку в такую влажность. Ему следовало прийти сюда, я бы с ним разобралась. — Ты часто бегаешь?

— Подожди с этим вопросом. — Он наклонился и встал с кровати, давая мне возможность оценить его упругую задницу и силу спины, пока шел в ванную. Ему не потребовалось много времени, чтобы избавиться от презерватива и вернуться в постель, вид спереди был таким же великолепным, как и сзади.

Он повторил мою позу — лег на бок лицом ко мне, и накрыл простыней наши ноги и бедра.

— Мне нужно тебе кое-что сказать.

Мое тело напряглось. В последний раз, когда я слышала эти слова, Джемма сообщила мне, что помощница беременна.

— Ничего плохого, — ухмыльнулся он, свободной рукой разглаживая складку у меня между бровями.

— Ладно. — Я немного расслабилась.

— Я бегал этим утром потому, что мой сын попросил меня пойти с ним.

— Твой сын? — Я моргнула, прокручивая в голове это слово. — У тебя есть сын?

Брукс кивнул.

— У меня есть сын. Ему шестнадцать. Он живет то у меня, то у Мойры. На прошлой неделе он был с ней. На этой неделе он со мной.

Это объясняло, почему он отсутствовал все выходные. Меня задело, что из всех наших разговоров я ничего не узнала о его сыне.

— Почему ты мне о нем не рассказал?

— Я сделал это не потому, что пытался скрыть его от тебя. — Брукс взял меня за руку и переплел наши пальцы. — Я не хотел, чтобы ты знала о нем, а он не знал о тебе, если это имеет смысл.

— Имеет. Ты ставишь его на первое место. — Для моих родителей это понятие было чуждо. Кто-нибудь в моей жизни когда-нибудь ставил меня на первое место? Я не могла вспомнить ни одного человека, даже Томаса. Он ставил меня на первое место только если ему это было выгодно.

То, что Брукс ставил своего сына выше всех остальных, сделало его еще более привлекательным для меня.

Отец-одиночка. Хороший отец-одиночка. Этот человек становился все лучше.

— Как его зовут? — спросила я.

— Уайатт.

— Мальчик-курьер из тайского ресторана?

Брукс усмехнулся.

— Да. На самом деле он занимается доставкой из нескольких ресторанов в городе, не только из тайского.

— О. Это там он сегодня вечером?

— Нет, он дома. По вечерам понедельников мы с моими родителями ужинаем вместе. На прошлой неделе я отпросился, чтобы встретиться с тобой в кафе и угостить пирогом. Но мы с Уайаттом оба ходили туда сегодня вечером. Потом вернулись домой. Он дома, переписывается с какой-то девушкой.

— А ты пришел ко мне.

Он заправил прядь волос мне за ухо.

— Я пришел к тебе.

Теперь я увидела сходство между отцом и сыном. Когда Уайатт был в холле мотеля, я не подумала об их сходстве, потому что, ну… зачем мне было это делать? Но теперь, когда я могла это сделать, я увидела, что у Уайатта нос, как у Брукса, и такое же крепкое телосложение.

— Он знает обо мне?

Брукс кивнул.

— Да, знает.

Мне не нужно было спрашивать, как Уайатт отнесся к тому, что Брукс встречается с женщиной, живущей в мотеле. Если бы у его сына были проблемы со мной, Брукс бы уже попрощался.

— Когда ты ему сказал? — спросила я.

— В эти выходные. Я сказал ему, что влюблен в одного из своих клиентов.

— Влюблен?

— Абсолютно. — Он перекатился на другой бок, и его обнаженная грудь прижала мою к кровати. — Прости, что не рассказал тебе о нем раньше.

В Саммерсе время, казалось, замедлилось. Казалось, что мы с Бруксом были вместе уже долгое время, хотя на самом деле прошло меньше двух недель. На его месте я бы тоже не стала заводить разговор с Уайаттом раньше времени. Защитник Брукс ждал, пока не настанет подходящее время поделиться.

Чувство гордости пронзило мое сердце. Брукс считал, что я достойна того, чтобы рассказать обо мне. Он мог сохранить нас в тайне. Я ведь скоро уеду. Но он поделился мной со своим сыном.

— Я понимаю.

— Ты понимаешь?

Я кивнула, изучая гладкую кожу на его щеке. Должно быть, он побрился перед ужином с родителями. Я провела костяшками пальцев по его подбородку к виску. В его темно-русых волосах не было седины.

— Сколько тебе лет?

— Тридцать три.

Мои глаза расширились.

— И у тебя есть шестнадцатилетний сын?

— Да. Уайатт родился, когда мне было семнадцать.

— Вау.

Я сама стала родителем, когда мне было шестнадцать. Он стал настоящим родителем в семнадцать. Не было сомнений, что его юность была более тяжелой. Также было понятно, почему мы так хорошо ладили, в то время как другие мужчины моего возраста часто казались такими незрелыми.

Обстоятельства вынудили нас обоих быстро повзрослеть.

— У тебя тоже было короткое детство.

Он изучал мое лицо, и его взгляд смягчился.

— Да. Но я ни на минуту не жалею об этом. Несколько лет было тяжело, но мне помогали. У меня было больше поддержки, чем у тебя, это точно. Мои родители. И Мойры тоже.

Мойра была матерью Уайатта. Не потому ли она так ополчилась на мою машину? Потому что видела во мне угрозу не только для своего бывшего мужа, но и для отца своего сына?

— Когда вы поженились?

— Как только нам исполнилось по восемнадцать. — Брукс уронил голову на кровать и лег рядом, чтобы мы могли смотреть друг на друга. Он продолжал держать меня за руку. — Мы с Мойрой старались ради Уайатта. Но все стало слишком сложно, и я не хотел, чтобы мой сын рос с мыслью, что именно таким и должен быть брак. Мы не смеялись. Мы не разговаривали друг с другом. Мы просто… существовали.

Это прозвучало знакомо.

— Как давно вы развелись?

— Десять лет назад. А ты?

Я колебалась. Казалось, что дольше, но на самом деле прошло всего шесть месяцев с тех пор, как я застукала Томаса с секретаршей.

— Официально — три недели назад.

— О. — Взгляд Брукса упал на подушку, его хватка на моей руке ослабла. — Три недели назад. Это, э-э… три недели.

Совсем немного, если вы не знаете моего сердца. Но если знаете, то поймете, что этих трех недель было более чем достаточно, чтобы распрощаться с браком. В тот момент, когда я обнаружила Томаса с членом внутри стонущей помощницы, я разлюбила его. У меня были месяцы на бракоразводный процесс и урегулирование спора, чтобы примириться с окончанием.

Я сменила фамилию. Я договорилась о том, чтобы покинуть дом, в котором мы жили вместе. Сбежать было совсем не сложно.

Брукс провел свободной рукой по подбородку.

— Возможно, это запоздавший на неделю вопрос, но не являемся ли мы побочным действием расставания? Или каким-то шагом, чтобы забыть своего бывшего?

— Никогда. — Я подвинулась, чтобы встретиться с ним взглядом. — Ты не побочное действие расставания.

— Ты уверена в этом?

Я погладила его по щеке.

— Я провожу с тобой время, занимаюсь сексом, не для того, чтобы доказать своему бывшему мужу, что я двигаюсь дальше. Я занимаюсь с тобой сексом, не потому что мне нужно доказать самой себе, что я двигаюсь дальше. Я занимаюсь с тобой сексом, потому что ты потрясающе целуешься, твои руки на моем теле — это просто мечта, и, если ты еще не заметил, я тоже в тебя влюблена.

Брукс улыбнулся, и облегчение охватило нас обоих.

— Расскажи мне о себе что-нибудь еще.

— Например?

— Не знаю. Все, что угодно.

Я опустилась рядом с ним, закинув свою ногу на его, и прижалась к его груди. Он рукой обнял меня за плечи, чтобы прижать к себе.

Если сегодняшняя ночь будет похожа на прошлую и позапрошлую, мы будем лежать здесь и разговаривать какое-то время, прежде чем кто-то из нас решится пошевелиться. Не потребуется много усилий, чтобы разжечь этот жаркий огонь — прикосновение к моей груди, прикосновение к его бедру, шепот мне на ухо. Но сначала мы поговорим.