Шлепок гнева (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович - Страница 54

Хм.

— Отвечу тебе просто — им обоим пришла пора измениться, — с облегчением выдал я, — Если они это поймут, то все возможно, даже прощение. Только я в них не верю.

Внезапная сцена. На досмотр был утащен первый гном, который далеко не сразу, но с очень большим изумлением понял, что его недра представляют собой такой же беспощадный интерес, как и у безропотно снесших анальное зондирование грызунов. И, конечно же, поднял хай до небес, присовокупив к нему попытки сопротивления, а может быть даже и мести. Усилия коротышки были вознаграждены ловким ударом приклада по голове, от чего и остальные гномы подняли волнения. Я хмыкнул.

А на что они рассчитывали? На честность агентов Канадиума, вон, стоящих вчетвером с видом трижды коронованных королей? Наивные. Они в самом деле думают, что специально подготовленные агенты, два десятка лет пристально следившие за всем в Омниполисе, дадут им хотя бы полшанса?

Нет, все в этом зале обречены.

— Конрад, а Конрад? — внезапно насторожилась ерзающая у меня на коленях девушка, — А чего ты такой спокойный? Мы, вроде бы, ничем не отличаемся от того гнома, которому сейчас штуку засунули точно до желудка…

— Мне триста с лишним лет, Алиса, — вздохнул я, — Думаешь, это первый раз, когда я в такой ситуации?

— Она явно хуже того случая, когда я пролила тебе горячий чай на брюки… — пробубнила девушка, в тоне которой появилась совсем не уместная надежда.

— Давай-ка я тебе лучше историю расскажу? — решил отвлечь я её, — Помнишь, ты спрашивала про демонов Иерихона?

— Помню, ты тупо рассказал. А волчер еще тупее потом продолжил. Шаурму сожрал и блеял что-то про Сарката, про эльфов… я на троллей-полицейских тогда засмотрелась.

— Ну вот тем более. Слушай. Когда-то эльфы правили всеми Срединными мирами, не так уж и давно, кстати. У них было несколько своих, заповедных миров, десятка три, в которых проживали их Высокие дома и прочие кланы. Те миры они называли родными. С остальных… ну, брали дань. И рабов для развлечений. Не так чтобы много, так что миры часто возмущались, а эльфы их с удовольствием прессовали. Тоже развлечение. Суть не в этом. Правили эльфы в виде Совета самых-самых королей, эдакого суперпарламента, который… в общем-то ничего не делал, а просто поддерживал статус-кво. Уровень жизни у остроухих невероятно высок, недовольство мизерное, съездить потыкать пальчиком в грязных дикарей стоит недорого… ну, понимаешь. Рай.

— И что изменилось? — несмотря на творящееся вокруг, все эти стволы, силовые поля, стальные плиты и море оружия, Алиса заинтересовалась моим рассказом.

— Случился Саркат, — ответил я ей, — Эльфийский колдун, мощный как тридцать три архимага. Талантливый как Шпилька в поисках приключений на свою задницу. Работящий как десять гномов. И терпимый, ну… приблизительно как Старри. Ему не понравилось, что эльфы остановились в развитии и, того и гляди, начнут извращения творить. Совсем уж лютые, конечно, простых у них всегда хватало. Он высказал свои соображения Совету, за что был послан… От добра добра не ищут и всё такое. Затаил обиду и ушёл. А потом вернулся.

— С демонами, — утвердительно буркнула девушка.

— С демонами Иерихона, — поправил её я, — Так вот…

— Ты посмотри, Крин, они сидят как у себя дома, — полувосхищенно заметила подошедшая к нам с «пастором» Зелисса, — Он птенцу сказки рассказывает!

— Могу лишь поаплодировать вашему самообладанию, Конрад, — кивнул с уважением жополюбивый шпион, — Но мне необходимо кое-что у вас уточнить…

— Чуть позже, — строго взглянул я на него, — Дайте закончить. Недолго осталось. Так вот, Алиса, он вернулся. Как понимаешь — не во главе армии, способной помочь ему «исправить» свой народ, а всего лишь с несколькими десятками совсем не страшно выглядящих существ. Курам на смех. Да, Саркат был могущественным колдуном, но представляешь, сколько таких наберется в десятках заповедных миров? Так подумал и Совет. Только вот демоны оказались особенными. Их рёв обрушивал миры. Один за другим. Один за другим. Заповедные миры, лесистые, солнечные, полные миллионов эльфов, попросту исчезали по желанию Сарката.

— Жуть… — вздрогнула девушка.

— Да, но не очень, — вздохнул я, — Он, всё-таки, не был отмороженным психом, а лишь хотел донести свою точку зрения, но, прежде чем эльфы качественно перепугались, он снес пять миров. Потом его нашли и победили, может быть даже в эпичной схватке… однако, и это самое важное…

— Эй, кровосос… — опять Зелисса, теряющая терпение. А вот пастор напрягся.

Это он правильно.

— Самое важное в этой истории, Алиса, это вопрос — а куда делись оставшиеся демоны Иерихона, пришедшие с Саркатом? — аккуратно подняв за подмышки девушку, я встал на ноги и поставил её лицом к себе, — Они же не умели драться, не умели колдовать, а могли только уничтожать миры…

— Их убили? — предположила Тарасова, чьи глаза внезапно стали медленно увеличиваться, — Убили, да?

Я выдержал паузу перед тем, как ответить. Небольшую. Достаточную для того, чтобы и у Эммануила Заккери появилось нехорошее выражение на лице.

— Нет, их не убили, Алиса. Они достались победителю. Тому самому разумному, кто дал Саркату по башке мечом, тому, кто предложил эльфам, чья политическая система после пропажи миров пребывала в полнейшем хаосе, дать свободу Срединным мирам. Управлять ими, а не править. Дать возможность жить всем и каждому, включая даже грязных полукровок, которые в будущем должны сослужить эльфийской расе огромную службу. Саркат умер, но выиграл свой спор, а его прощальным даром стали демоны Иерихона.

Мои кости как будто превратились в раскаленный металл, боль вонзилась в каждый сантиметр тела. Не простая, а чудовищная, невозможная, ослепляющая. В руках, стиснувшихся чуть сильнее, чем нужно, глухо вскрикнула, закатывая глаза, Алиса. Она испытывала те же самые выворачивающие ощущения. Ломающие, жгущие, невероятно острые, доводящие до судорог.

Ничего страшного, просто мы, вампиры, очень и очень универсальны. Например тем, что на наших живых костях можно вырезать тысячи символов одного крайне особенного ритуала, а потом просто вылить в нас полведра крови, чтобы всё заросло. Затянулось, но осталось… до момента, когда оно может понадобиться.

— Что с вами⁈ — Заккери был взволнован, но не понимал происходящего. Он видел только двух трясущихся от боли вампиров, запрокинувших головы.

— Ни одна… раса… — прохрипел я, глядя на него, — Не может… править… Срединными мирами. В каждой — изъян. Эльфы — высокомерны… гномы… упрямы, орки… свирепы… А люди…

— Арвистер! Что ты делаешь⁈ — завизжала Зелисса, видя, как наливаются красным светом мои глаза.

Ничего я не делаю, мне просто больно. От того и светятся.

— А люди, — выдавил я, — Жадны. Безрассуд-но.

— Конрад! — это уже «пастор», — Я сейчас активирую бомбы! Прекратить! Немедленно!

— Поздно! — выдохнул я вместе с синего цвета туманом, превосходно сочетающимся по цвету с полем, окружающим нас. Точно такой же пошёл и изо рта запрокинувшей голову Алисы Тарасовой.

Туман, быстро окутывающий нас? Это лишь часть ритуала, которая никому не принесет вреда. Наоборот, его цель — краткая, но абсолютная защита Блюстителя от всего. Совсем всего.

— Идиоты, — успеваю сказать я перед тем, как туман окутывает нас целиком, — Вы притащили с собой Блюстителя.

Кому последнему из всех может прийти в голову мысль уничтожить мир? Кто не сделает этого ни при каких обстоятельствах? Для кого мир представляет из себя живой, дышащий, бесконечный источник сил, знаний и могущества?

Правильно. Для вампира.

Он вылез из портала, неловко выглянув между стальных плит. Высокий, тонколапый, синий, с желтыми как у Шегги глазами, лишенными малейших намеков на зрачок. Со смешными нашлепками на голых плечах, так похожими на фиолетовые грибы, растущие вместо дерева на плоти. Больше всего демон Иерихона был похож на здоровенного одичавшего гоблина, безносого и безгубого, но с длинными конечностями, как у паука.