Восхождение язычника 5 (СИ) - Шимохин Дмитрий - Страница 9

— О, Яромирушка, а с рукой чего? — сразу заметила Снежана. — Будто медведь погрыз, — легко произнесла она, смерив меня взглядом.

— Здрава будь, Снежана, — ответил я. — Почитай, так и было, — попытался я улыбнуться.

— А чего не догрыз? Подавился, видать, то немудрено, костлявые вы с Рознегом, — проскрипела ворчлива старая лекарка.

— Ты говори, да не заговаривайся. Ишь чего, — ответил прадед. А у меня все же вылезла улыбка, бранятся старички.

— Ой, ну тебя, от твоего ворчанья вороны замертво падают. А ты чего застыл, али забыл, куда идти, — и Снежана двинулась к одному из домов, тем временем светлячки подплыли ко мне и начали кружить.

— Потом поиграем, позже, — отмахнулся я от них, и мы с прадедом двинулись за Снежаной.

Зайдя в дом, я улегся на лавку.

— Снежан, срежешь лоскуты мяса, да и повязку потом, а там само заживет, — проговорил я, устраиваясь поудобней.

— Тоже мне выискался лекарь, ты кого учить удумал-то? — ответила Снежана, разжигая лучины в доме.

Тут ко мне нагнулся прадед, положил руку на лоб и выпустил свою силу.

— Спи, — прошептал он, и меня потянуло в сон, а я ощутил, что легко могу перебороть воздействие деда, но не стал сопротивляться и провалился в сон.

Просыпался медленно и с трудом, тело ломило и хотелось пить.

— Проснулся, голубчик? — услышал я голос Снежаны, как только разлепил глаза. В доме было сумрачно, свет лился лишь из открытого небольшого оконца из-под потолка и от лучин.

«Надо будет светляков Снежане привезти и греющих камней», — мелькнула мысль.

— Да, благодарю, — произнес я глухо.

— Вот и славно, — всплеснула руками моя учительница. — На-ка испей взвару, полегчает, — и она протянула мне кувшин.

Привстав с лавки, я тут же хотел в него вцепиться, но правую руку прострелила боль, заставив меня скривиться, да и слушалась она плохо. Взяв протянутый кувшин левой рукой, я опрокинул его в себя. Взвар был на травах, там легко угадывались ромашка, календула и еще с десяток различных трав.

— Ух, спасибо, Снежана, — протянул я и вернул кувшин, а сам приступил к осмотру своей руки, она была перевязана и в массе своей уменьшилась.

— Ты не переживай. Все хорошо, убрали лишнее. Рубаху попортить твою тоже пришлось, — горестно всплеснула руками Снежана. — Хороша рубаха была, и материал приятный, — казалось, ей было больше жаль рубаху, нежели меня, но у Снежаны весьма специфичный юмор.

— А хочешь, я тебе такого материала привезу, сошьешь себе платье, будешь первой красавицей в Устки, — с улыбкой проговорил я.

— А и хочу, — попыталась распрямиться Снежана и руки на бок положила.

— Хах, — улыбнулся я, еще раз глядя на нее, да и она засмеялась, а потом враз поменялась и серьезно на меня глянула.

— Эх, шальной ты, Яромирка. Вечно тебя куда-то тянет, не спеши на встречу к богам, рано тебе, — поучительным тоном заговорила она, на что я, потупившись, кивнул.

— И пообещай мне одно, когда я уйду к богам, ты позаботишься светлячках. Не бросишь их, — и она строго на меня глянула.

— Не брошу, но и ты раньше времени туда тоже не спеши, — и, поднявшись, я прижал к себе старую лекарку одной рукой и выпустил силу жизни, подлечивая ее.

— Я-то не спешу, но и чую, подходит мое время, — со вздохом произнесла она, отстранившись от меня. — Все, беги к Рознегу, он там стол накрывает, ты, поди, есть хочешь. Тебе силы нужны. Он тоже тебя своей силой лечил, когда мы повязку накладывали. Все, беги, — и Снежана подтолкнула меня к двери своей сухонькой ручонкой.

Есть мне действительно хотелось, и я поспешил к прадеду, по дороге использовал силу жизни и направил ее в поврежденную конечность. Спустя пару минут мне пришлось перестать это делать, так как уже захотелось жрать, будто я не ел пару дней.

Рознег действительно накрыл целый стол, было и вареное мясо, и репа, и каша, да и кувшинчик хмельного меда он также выставил. Пока я насыщался, он насмехался надо мной, в том числе и ненавязчиво, намекал, чтобы я забирал Керона и его соплеменников с собой, не уживутся они тут без моего пригляда, коли я для них теперича вождь.

— Благодарствую, деда, за трапезу, — отдуваясь, произнес я. — Надо теперь этого идти лечить, а то помрет.

— А надо? — с прищуром взглянул на меня Рознег.

— Надо, деда. Надо. Сам видел его магию, такая и пригодиться может. Да и расскажет, как с ней лучше бороться, если опять с таким сведут боги.

— Ну, может, и так, — с сомнением произнес Рознег.

Мы не сразу отправились к троллям, пришлось немного напрячь прадедушку и попросить, чтобы он озаботился прокормом моих людей на кораблях.

Вот тут Рознег разворчался, что я его по миру пущу, перед стариком действительно стало неудобно. Ведь помогает и кормит, а мои проглоты жрут немало, так что я пообещал, что все возмещу.

Также на подворье я подобрал пару прямых жердей и отрез ткани, которую тут же пустил на ленты.

Излечивать полностью Полджина не входило в мои планы, пусть помучается. Может, это было и мелочно, но эта синекожая скотина могла меня убить, если бы я не справился с его духом, и то повезло, что у меня был кинжал, дарованный богом. Да и руки я мог лишиться или калекой остаться, если бы не был одаренным или не было рядом прадеда, так что пусть мучается.

Полджин лежал там, где я его и оставил, рядом с ним сидели Керон и еще один тролль, по моложе, почти мальчик. В лесу также виднелись еще силуэты, и, судя по всему, это были их женщины. При нашем приближении они пропали.

Керон поднялся вместе со своим соплеменником.

Это действительно оказался со всем юный тролль, худощавый, с ярко-красным ежиком волос на голове, а из одежды на нем была только набедренная повязка с каменным ножом на ней.

— Как он? — сразу спросил я у Керона.

— Жживой, но плохо, хрипит, — тут же откликнулся он. — Это Явра, он младший. Вырастет, хорош-шим охотником будет.

— Здравствуй, Явра, — произнес я, рассматривая юного тролля, который глядел на меня с опаской, парень мне что-то ответил на своем языке, а после и согнулся в поклоне.

— Он приветствует своего вождя, — тут же перевел Керон.

— Понятно, — произнес я и приступил к лечению Полджна.

Первым делом вновь погрузил его в сон, а после при помощи деда и Керона наложил шины на руки и ноги, а также бандаж на ребра. У Полджина были и другие переломы ключиц и плечевых костей, которые я залечил сразу, да и так силой жизни его обработал, на этом и остановился. Остальное пусть само заживает, не умрет, а я посмотрю и смогу сделать выводы о регенерации троллей.

Как только мы закончили, я сообщил Керону, чтобы они собирались, так как в скором времени я покину Устку, и они вместе со мной.

Керон лишь покивал грустно и с непонятными эмоциями глянул на Рознега, также я приказал ему переговорить с соплеменниками, чтобы они вели себя спокойно, и разрешил ходить к Рознегу и назначил его старшим среди тролле.

По-хорошему мне надо было этих троллих позвать и самому на них глянуть, но я спешил. Хотелось сегодня отбыть в отчий дом, а не оставаться на ночь у прадеда. Ведь я хотел увидеть мать и отца. С отцом мне надо было обязательно переговорить, ведь у меня есть одна задумка, в которой мне понадобится его совет и помощь родичей, но и этого может оказаться маловато и придется привлекать людей со стороны.

Глава 5

До отчего дома добрался под вечер. Зайдя на подворье, я первым делом отвел коня на конюшню и расседлал его, не забыв налить воды в поилку и положить сена. Выйдя во двор и покрутив головой, я никого не обнаружил, но в воздухе витал аромат готовящейся еды, так что я направился к летнему очагу и не прогадал.

Мама крутилась возле очага и, судя по всему, готовила кашу, а на столе на глиняном блюде лежали поджаренные тушки рыб. Рядом на лавке разместилась Смиляна, которая пряла, точнее, тянула нить из огромных комков овечьей шерсти. Рядом с ней сидела Неждана и тетешкалась с моим уже подросшим братом.