Мое прекрасное искупление - Макгвайр Джейми - Страница 55
- Предыдущая
- 55/59
- Следующая
– Лииз, мы не раненые. Мы как одинаковые шрамы.
Я заморгала:
– И если бы мы ступили на незнакомую территорию, что для меня очень серьезный шаг, мы бы приспособились к новому, понимаешь? Но я не могу так просто отказаться от своих планов на будущее, основываясь лишь на этой надежде и на том, что однажды ты перестанешь грустить из-за расставания с ней. – Мои глаза наполнились жгучими слезами. – Если бы я решила отдать свое будущее в твои руки, то хотела бы, чтобы ты не жил прошлым. – Я подняла со стола фоторамку и сунула Томасу в лицо, заставляя его посмотреть на снимок.
Томас перевел взгляд с меня на фотографию под стеклом, и уголок его губ пополз вверх.
Я возмущенно развернула рамку и разинула рот от изумления. На снимке были мы с Томасом – черно-белое фото, которое сделала Фэйлин на острове Сент-Томас. Он прижимал меня к себе и целовал в щеку, а я улыбалась так, будто могла коснуться вечности.
Я подняла другую рамку и посмотрела на нее. Там были изображены все пятеро братьев Мэддокс. На третьей фотографии я увидела родителей Томаса.
– Да, сначала я полюбил ее, – сказал Томас. – Но, Лииз… ты последняя и единственная, кого я буду любить.
Я стояла как вкопанная, лишившись дара речи, а потом попятилась к двери.
– Можно… можно вернуть мне мои фотографии? – попросил Томас.
Я поняла, что бросила папку на столе и ушла, держа в руках фотографии. Медленным шагом я подошла к Томасу. Он протянул руку, и я вернула ему рамки со снимками.
– Отдам это Констанции, – сказала я, поднимая папку. Пребывая в полной растерянности, я развернулась на каблуках и вылетела из кабинета.
– Лииз! – крикнул Томас мне вслед.
Как только я оказалась за пределами кабинета, то сунула папку в руки Констанции.
– Хорошего вам дня, агент Линди, – громко сказала она.
Я вернулась в свой кабинет и села в кресло, положив голову на руки. Через пару секунд внутрь впорхнула Вэл, а следом вошел Маркс, закрывая за собой дверь.
Я подняла голову.
Вэл тыкнула в него пальцем:
– Прекрати! Ты не можешь бегать за мной по всему зданию!
– Я прекращу бегать за тобой, когда ты начнешь отвечать на вопросы! – закричал он.
– Что, черт побери, сегодня со всеми? Весь офис сошел с ума? – громко сказала я.
– Я уже дала тебе ответ! – не обращая на меня внимания, сказала Вэл. – Я же пообещала, что поговорю с ним вечером!
В дверях появилась голова Сойера, и только потом он постучался.
– Босс?
– Убирайся! – хором закричали Маркс, Вэл и я.
– Ладно, ладно, – сказал Сойер, прячась за дверью.
– И что потом? – спросил Маркс.
– Если он не съедет, тогда это сделаю я, – сказала Вэл так, будто эти слова вытянули из нее клещами.
– Ну слава богу! – громко воскликнул Маркс, обращаясь к незримой аудитории и указывая пятерней на Вэл. – Наконец-то прямой ответ, мать твою!
В кабинет ворвался Томас:
– Какого черта тут все орут?
Я снова прикрыла лицо.
– Лииз, ты в порядке? Что с ней, Вэл? Она в порядке? – спросил Томас.
Маркс первым подал голос:
– Простите, сэр. Ты… ты в порядке, Линди?
– Я в порядке! – взвизгнула я. – Я лишь хочу, чтобы этот детсад покинул мой кабинет!
Все трое замерли, потрясенно глядя на меня.
– Вон!
Вэл и Маркс ушли первыми, через несколько секунд Томас неохотно оставил меня в одиночестве, закрыв за собой дверь.
Весь остальной отдел пялился в мою сторону. Я подошла к стеклянной стене, показала им средние пальцы, крепко выругалась на японском, а потом закрыла жалюзи.
Глава 24
Я поудобнее расположила телефон, зажимая его между щекой и плечом и пытаясь в это время готовить.
– Мам, повиси секунду на линии, – сказала я, вновь поставив телефон на шкафчик.
– Ты же знаешь, что я ненавижу громкую связь. – Ее слова смешались с ароматными специями, витавшими в воздухе. – Лииз, выключи громкую связь.
– Мам, я здесь одна. Больше тебя никто не слышит. А мне нужны обе руки.
– Наконец-то готовишь для себя, а не ешь каждый вечер эти ядовитые полуфабрикаты. Ты прибавила в весе?
– Вообще-то похудела на пару фунтов, – сказала я и улыбнулась, хотя мама меня не видела.
– Надеюсь не сильно, – проворчала она.
Я засмеялась:
– Мама, ты вечно недовольна.
– Я просто соскучилась. Когда ты приедешь домой? Ты же не собираешься ждать до Рождества? А что ты готовишь? Хотя бы что-то полезное?
Я добавила брокколи, морковь и воду в разогретое рапсовое масло и перемешала все на сковороде.
– Я тоже соскучилась. Посмотрю свое расписание, а готовлю я курицу и овощи стир-фра [7], надеюсь, будет вкусно.
– Ты уже приготовила соус? Ты же знаешь, нужно сначала сделать соус, чтобы он успел смешаться и наполниться кислородом.
– Да, мам. Он уже стоит на столешнице рядом со мной.
– Ты добавляла в него что-нибудь еще? Он хорош именно таким, как его делаю я.
Я хихикнула:
– Нет, мам. Это же твой соус.
– А почему ты ужинаешь так поздно?
– Я в часовом поясе Западного побережья.
– Но все-таки уже девять часов. Не стоит так поздно ужинать.
– Я работаю допоздна, – с улыбкой сказала я.
– Они ведь не сильно тебя нагружают, да?
– Я сама себя нагружаю. Мне так нравится. Ты сама это знаешь.
– Но ты ведь не ходишь по ночам одна?
– Конечно, хожу! – съязвила я. – В одном нижнем белье.
– Лииз! – заворчала мама.
Я громко засмеялась, и на душе у меня стало хорошо. Видимо, я уже давно не улыбалась.
– Лииз? – обеспокоенно сказала мама.
– Я здесь.
– Ты скучаешь по дому?
– Только по вам. Передавай привет папе.
– Патрик? Патрик! Лииз передает привет.
Я услышала голос отца, раздавшийся где-то в комнате.
– Привет, детка! Скучаю по тебе! Веди себя хорошо!
– На этой неделе он начал пить капсулы с рыбьим жиром. Они придают ему сил, – сказала мама.
Я знала, что она хмурится, и снова засмеялась:
– Я по вам обоим очень скучаю. Пока, мам.
Мизинцем я нажала на кнопку «завершить», а потом добавила на сковороду курицу и капусту. Не успела я положить стручковый горошек и соус, как в дверь постучали. Я подождала – вдруг мне показалось, но раздался второй стук, на этот раз громче.
– О нет, вот хрень! – буркнула я, почти выключив огонь.
Я вытерла руки о кухонное полотенце и побежала к двери. Посмотрела в глазок и поспешила снять цепочку, с остервенением отпирая замок.
– Томас, – прошептала я, не в силах скрыть свое потрясение.
Он стоял передо мной в обычной белой футболке и спортивных шортах. Томас даже не потрудился обуться.
Он хотел что-то сказать, но передумал.
– Что ты здесь делаешь? – спросила я.
– Вкусно пахнет, – сказал Томас, нюхая воздух.
– Ага. – Я повернулась по направлению к кухне. – Это курица стир-фрай. Если голоден, я приготовила впрок.
– Дома только ты? – сказал он, глядя мимо меня.
Я усмехнулась:
– Конечно, только я. Кто же еще?
Он неотрывно смотрел на меня в течение нескольких секунд.
– Ты ходишь в моей толстовке.
Я опустила взгляд.
– А… хочешь, я тебе верну?
Томас покачал головой:
– Не нужно. Я просто не знал, что ты все еще ее носишь.
– И очень часто. Иногда это поднимает мне настроение.
– Мне… э… нужно с тобой поговорить. Весь офис гудит из-за твоего срыва.
– Только моего? Я эмоциональная, ведь я женщина. Вполне типично, – пробормотала я.
– Лииз, ты говорила в офисе на японском. Теперь все знают.
Я побледнела:
– Прости. Я очень расстроилась и… вот черт!
– ООС дал зеленый свет в отношении плана по устранению Гроува.
– Хорошо.
Я обхватила талию руками, чувствуя себя уязвимой.
– Но его не нашли.
– Что? А как же Сойер? Я думала, он профи в слежке. Разве он не сидит на хвосте у Гроува?
- Предыдущая
- 55/59
- Следующая