Русальная неделя (СИ) - Бачурова Мила - Страница 31

— Чего делать-то будем?.. — спросил Захар, у которого, похоже, опять душа в пятки ушла.

Что делать… Вход в башню один, оттуда меня и ждут. Место узкое, вдвоём не развернёшься.

— Значит, так, — решил я. — Тихоныч — вылазь. Давай-давай! Сейчас темно, в темноте не разберут, кто есть кто. Идёте вместе с Захаром к карете. Ты, Захар, голоси как можно громче, что это беспредел, вы этого так не оставите и сейчас же привезёте сюда городскую стражу разбираться. Потом садитесь в карету и езжайте. Чтобы эти подумали, мы с Захаром оба уехали.

— А куда езжать-то? В Поречье? — спросил Захар.

— С дуба рухнул? На версту отъедете — и стойте, пока я знак не подам.

— Какой знак?

— Подам — увидишь. Всё поняли? Исполнять!

Тихоныч вылез наружу. За ним показалась тётка Наталья. Позади неё маячила перепуганная Груня, прижимающая к себе ребёнка.

— А вы запирайтесь, — приказал я. — И сидите, пока я условным стуком не стукну.

Отстучал кулаком простенький ритм.

— Запомнила! — прошептала Наталья. — Господь вас благослови, ваше сиятельство! — и схоронилась. Я услышал, как щёлкнула задвижка.

Повернулся к Захару с Тихонычем.

— Ну что, погнали? Давайте, веселее. Отставить кислые лица! Всё нормально будет.

— Идём, — хлопнул Захар по плечу Тихоныча.

Но тот замешкался.

— Я, Владимир Всеволодович, ещё одно заметил.

— Ну?

— На руке у одного — перчатка была. Такая же, как у вас. Без пальцев.

Я присвистнул и покачал головой. Н-да… Ситуация.

— Принял. Ничего, не напрягайся раньше времени. Перчатку надеть — много ума не надо. Я вот свою тоже с одного такого умника снял.

Тихоныч и Захар вышли из дома. Вскоре я услышал, как Захар очень достоверно блажит про беспредел и про стражу. Молодец. Интересно, театральные училища у них тут изобрели уже? Захарку с руками бы оторвали.

Я стянул сапоги и на цыпочках, беззвучно ступая по погружённому в темноту дому, прокрался к лестнице, ведущей в башню. Мою башню, между прочим! Мой дом — в котором только-только успел порядок навести! Злость, кипящая внутри, усилилась.

А там, наверху лестницы, кто-то стоял. В этом я был уверен — слышал дыхание, чувствовал запах пота. Иногда этот придурок что-то бурчал себе под нос. Если присмотреться, можно было даже разглядеть пятно — его силуэт. То есть, самое главное — я видел, куда нужно попасть.

Предполагалось, видимо, что я припрусь сюда со светом и сам буду лёгкой мишенью. Ну, ждите другого дурака, чё. Правда, ждать вам осталось недолго. Эх, сейчас бы Знак, позволяющий видеть в темноте! Земля стекловатой тому охотнику, который Земляне его зажопил.

Лестница была винтовая, не очень высокая. Я согнул ноги, сделал несколько подготовительных махов руками и прыгнул.

Угадал — руками вцепился в балясины, держащие перила. Плотник молодец, не подкачал. Балясины поставил уверенные, мой вес они выдержали без труда. Правда, беззвучно этот финт провернуть не получилось, и стоящий прямо надо мной ублюдок насторожился.

Пробурчал:

— Чего это тут? Крысы, чтоль?

Крысы, ага. Штук в количестве десяти.

Я повисел несколько секунд, подождал, пока придурок шагнёт в сторону, и подтянулся. Ноги поставил на опору, выпрямился и перемахнул через перила.

Дальнейшее было уже совсем просто. Полшага, и я сзади ублюдка номер один. Жизнь другая, но руки всё равно как будто помнят: я ласково обхватил его голову и дёрнул. Никакой особой силы в этом деле не нужно — главное резкость. И ребёнок справится.

Хрусть — тело обмякло. Я помог ему лечь на ступени так, чтобы не скатиться. Грохот нам пока не нужен.

За дверью слышался гул голосов. Вдруг приглушенно завизжала Маруся. Значит, жива, это хорошо. Что с Данилой — разберёмся очень скоро.

Я вытянул из ножен меч. И тут же открылась дверь.

— Ну всё, веселья не будет, — произнёс кто-то басом. — Герой-то так себе оказался — вона, вместе с дружком в город поскакал, за стражей.

— Гы, — сказал я.

— Заходи, чего стоишь. Девку попользуем — хороша, зараза! — да обратно двинемся.

В этот самый момент за дверью чиркнули спичкой, и загорелся фонарь. Силуэт ублюдка номер два чётко обрисовался. Должно быть, свет упал и мне на лицо, поскольку ублюдок номер два попытался отпрянуть.

Этого я допустить не мог. Левой рукой схватил его за волосы и рванул на себя, а правой подал вперёд меч. Клинок прошёл насквозь. Выдернув его, я вытянул ублюдка на площадку, одновременно бедром толкнув дверь.

Дверь закрылась. Второе тело я уложил поверх первого. Сука, новёхонькую лестницу мне сейчас всю усрёт дерьмом своим, которое у него вместо крови… Придётся опять плотника приглашать. Одни расходы из-за выродков этих. Но я не я буду, если из этой ситуации с прибытком не выйду.

Тут к двери подошёл очередной любопытствующий. Маруся кричала, уже совершенно не заглушаемая — видимо, ублюдки решили, что опасаться некого.

— Мужики, вы чего? — Любопытствующий высунул голову в дверь и замер, увидев, как один мужик лежит на другом в интересной позе. — Вы чего это творите? Там баба же есть! — это он пролепетал в каком-то священном ужасе.

Меня не заметил — я стоял сбоку, подняв меч над головой.

Был соблазн сострить что-нибудь про Роскомнадзор, но всё равно ведь не поймёт никто. Только слова тратить. Поэтому я просто молча опустил меч.

Голова высунувшегося со стуком полетела вниз по ступенькам. Тело я, рванув за руку, положил на первых двух. И закрыл дверь.

Вытащил у верхнего из-за ремня пистолет, взвёл курок.

К двери с той стороны опять кто-то подошёл.

— Что-то тут неладное! — услышал я встревоженный голос.

Догадался, надо же. Ты прав, ублюдок. Да только твой незаурядный интеллект тебя не спасёт. Вот теперь — немного магии.

Я почувствовал, как меч отозвался на призыв. Лезвие засветилось.

Меч я держал в левой руке. Отвёл её назад и с силой выбросил вперёд.

Дверь клинок пробил, как картонную, а потом я ощутил мимолётное сопротивление плоти. И услышал вскрик.

Дальше таиться не было смысла. Я рывком открыл дверь, выдернул второй пистолет у висящего на двери подонка. И, протиснувшись мимо него, оказался в своей комнате, не забыв закрыться Доспехами.

Мгновения мне хватило, чтобы оценить обстановку. Маруся лежала на кровати лицом вниз. С двух сторон её держали за руки и за ноги двое, третий задрал юбку. Похоже было, что сопротивлялась девчонка изо всех сил, и подход к ней нашли только такой. Причём буквально минуту назад.

Фонарь стоял на столе. За столом сидел самый главный — с перчаткой на руке. Охотник. В этот раз — настоящий. Никаких подделок. А в руке он держал рюмку с наливкой. Мою, сука, рюмку, с моей наливкой!

Ещё двое стояли у подзорной трубы. Они направили её вверх. Видимо, пытались разглядеть в небе созвездия.

Связанный Данила валялся возле будки телепортаций с выломанной дверью.

— И-и-и! — провозгласил потенциальный насильник.

И с него упали штаны.

Да, ситуацию я оценил мгновенно и принял во внимание всё. Палить по охотнику бессмысленно — его прикроют Доспехи. Тот, что без штанов, в первые секунды будет думать о штанах. Чтобы, будучи без штанов, думать о других вещах, нужна серьёзная спецподготовка, а подготовку этих чертей я уже оценил и весьма невысоко. Собственно, затеять потрахушки в подобной ситуации — это уже диагноз неутешительный.

Я выпалил с двух рук одновременно. Положив таким образом двух астрономов-любителей и очистив себе одно направление атаки.

Охотник выронил рюмку и вскочил, вытаращив глаза. Горе-насильник повернулся, величественно взмахнув хоботом, и наклонился за штанами. Те, что держали Марусю, отпустили её и уставились на меня.

Тот, что слева, получил в рожу Ударом и, перекувырнувшись, грохнулся на пол этой рожей вниз. Больше он не шевелился.

Тому, что справа, повезло ещё меньше — его я оприходовал Мечом. Он только вскрикнуть успел — алая полоса перечеркнула туловище от плеча до бедра. Дальше я не смотрел — было неинтересно.