Секс и ничего личного - Ясная Яна - Страница 7

Чайник звякнул крышкой, оповещая, что кипяток готов. Я вздрогнула, вываливаясь из созерцательного оцепенения, и нырнула в шкафчик в поисках заварки.

Заварки не было.

Ну, что за день!

Так, чая у меня нет. Кофе я на ночь не хочу – не хватало мне еще сильнее нервную систему на ночь взвинтить, как будто я мало взвинчена!

О, ромашка есть. Только, кажется, она у меня не первый год есть… Откуда она у меня вообще взялась, интересно? Терпеть ее не могу…

Ну, вот ее и заварю!

Пусть этот замечательный день получит логичное завершение.

День, правда, с чаем не завершился. Он плавно перетек в следующий, примерно того же градуса паршивости, что и предыдущий.

Секунды, минуты, часы утекали, а я просто не могла придумать, что мне делать. Разве что попытаться прийти к декану, упасть в ноги и обещать, что больше никогда, только пусть этот, последний раз он мне простит. Вариант этот был, конечно, не исключен. Но мне было ужасно неприятно в качестве единственной альтернативы рассчитывать исключительно на неподконтрольное мне настроение постороннего человека, а не на собственные силы.

Сосредоточиться на занятиях в таком состоянии было просто невозможно, и даже мысленные оплеухи не помогали. Все равно я или нагоню потом, или мне это уже больше не понадобится, ну и смысл?

…а гросс Теккер, к слову, ни на одной лекции сегодня не появился, так что вообще не понятно, на что именно я рассчитывала, надеясь, что он сможет выучить материал.

И я точно не рассчитывала на то, что он поймает меня после окончания занятий на выходе из корпуса, поэтому оклик “Морель!” я пропустила мимо ушей и вынырнула из своих мрачных мыслей, только когда меня ухватили за локоть и развернули.

Под моим тяжелым взглядом руку парень быстро выпустил, а вот обаятельную улыбку с него сбить почему-то не получилось. Странно, обычно работает!

– Чего тебе, гросс Теккер?

– В смысле? – он вскинул брови. – Ты мне репетиторство должна или где? Смотри, я тут пытался разобраться, то, что ты вчера объясняла в общем-то норм, ты была права, там даже в логику дальше укладывается, но вот тут у меня вопрос… – он выудил из кармана знатно потрепанные листы – измятые, исчерканные красными кружками, стрелками и знаками вопроса, в которых я с некоторым трудом опознала злосчастную работу. Ну или, что скорее, ее копию.

Мозг неожиданно подвис. Он так усиленно работал без сна и отдыха на поиск варианта иного, нежели “натаскать гросс Теккера на тему”, что возвращение к этой опции ему уже не давалось. Я стояла, смотрела на него, хлопала ресницами и молчала.

Вивьен смотрел на меня в ответ. Кажется, вопросительно. Потом вздохнул.

– Ладно, перейдем к следующему пункту – к тебе или ко мне?

Мозг тут же развис и взбодрился.

– В смысле к тебе или ко мне? Какой быстрый, ты сдай сначала!

Гросс Теккер закатил глаза.

– Я про учебу, Морель, о чем у тебя все мысли?! – но прежде, чем я успела придумать какую-то гадость, которая выставит как озабоченного самца его, а не меня, он показал, что он умный мальчик и с подобными задачами может справиться самостоятельно, потому что он тут же добавил: – К тому же я смазку еще не купил, некогда было с твоей дурацкой статистикой!

Очень хотелось возмутиться, что статистика не моя и вообще, но в таком случае бессмысленный хоть и увлекательный диалог рисковал затянуться, а в моем случае время деньги – те, которые я в будущем заработаю как дипломированный специалист, так что…

– Ко мне.

Буквы учебника скакали перед глазами, отпечатывались на сетчатке, но не в голове, танцевали ламбаду и вели себя совершенно непотребно, а все потому что я пялилась на страницу забывая моргать. Ну и возможно потому, что дышать я тоже иногда забывала и от этого кружилась голова. Или голова кружилась от нервов, но с чего бы мне нервничать, не с чего же?

Вовсе даже и не решается прямо сейчас без меня моя судьба.

Вернее, решается, конечно, но я же сделала все, что смогла, верно? Так и почему мне сейчас ужасно хочется, как в двенадцать лет, отчаянно начать грызть ногти?

Дыши, Кассандра. Вы хорошо подготовились. Гросс Теккер мало того, что выучил работу на зубок, так еще и осознал, прочувствовал и вообще продемонстрировал недюжинный, непонятно где таившийся до сего дня интеллект.

Да, можно было выучить больше и лучше, но если мсье терр Мулья дал нам два дня на подготовку, может и на какие-то пробелы глаза закроет, важно ведь, знает Вивьен материал или нет. Так ведь? Так?..

Невозможность активно участвовать в непосредственно касающемся меня процессе бесила. Я и так титаническим усилием воли заставила себя остаться в комнате, а не караулить гросс Теккера под дверью деканского кабинета. Пусть даже не думают, что я переживаю, потому что о чем переживать, если я не соврала и действительно репетиторствовала? Ну и пусть не заранее, а постфактум, но вы это еще докажите!

А вдруг он из тех, кто способен действительно вызубрить весь материал за ночь до экзамена и благополучно забыть его напрочь сразу после сдачи? Мало ли что с ним станется, и он возьмет и забудет раньше!

У него же вообще непонятно что в голове!

…гросс Теккер отбросил карандаш и откинулся на стуле, потянулся всем телом, футболка натянулась на груди, вызывая повышенное слюноотделение и покалывание в кончиках пальцев.

– Нет, отличником мне не быть, я слишком люблю секс. А после этого всего у меня так башка пухнет, что какой тут нафиг секс?

Я заинтересованно вскинула брови:

– Что, серьезно? Ты сейчас не смог бы?

Ответный взгляд был полон праведного негодования:

– Слушай, тебе вот специально надо было такую отличную отмазку портить?..

Я прикрыла глаза избавляясь от некстати всплывшей вчерашней сцены и того, как я потом отбивалась от немедленных доказательств того, что все он может прям здесь и сейчас.

А вдруг ему на физ подготовке по башке мячом прилетело и расплескало ценное знание?

А вдруг декан просто к нему подхода не найдет? Это же Гросс Теккер! Он себе на уме, а у декана моего подхода точно нет (и слава Справедливости! А то конец был бы образованию с таким подходом от преподавателей!)…

А вдруг… а вдруг… а вдруг…

Стук в дверь заставил меня вздрогнуть всем телом и осознать, что вместо ногтей я грызу кончик карандаша и от этого во рту противный деревянный привкус.

Я распахнула ее, готовясь убить Гросс Теккера за то, что продлил мою агонию пустой надеждой, потому что уже искренне уверилась, что с таким количеством возможных “а вдруг” хороших новостей мне не видать. Но на пороге оказался консьерж, мсье Травини, недоуменно вздернувший бровь в ответ на мое кровожадное выражение лица.

Я смутилась и сделала лицо нормальное. Насколько это возможно.

– Вам записка, мадемуазель Морель.

– Записка? – недоуменно переспросила я, принимая протянутый мне сложенный вчетверо лист.

Мсье Травини глупый вопрос проигнорировал и правильно сделал, спасибо ему за это большое! А вместо повторения очевидного сказал:

– Ее передали утром на пропускной, но охранник смог занести мне только после окончания своей смены.

– Благодарю вас, мсье Травини, хорошего вечера.

– И вам того же, мадемуазель Морель.

Я закрыла дверь и нервно покрутила бумажный прямоугольник в пальцах, отчего-то медля.

Если кто-то оставил записку на пропускной, значит, этому кому-то нет хода на территорию Академии. Только вот за территорией академии у меня нет тех, кто мог бы оставлять мне записки. У меня и на территории, признаться, таких людей нет!

Ай, шельма, и так нервы на пределе, а я еще и на какую-то записку пялюсь так, будто это бомба, которую мне надо обезвредить!

“Кассандра, девочка моя! Ты не представляешь, как я рад, что нашел тебя. Это потребовало невероятных усилий, но все они оплатились сполна. Я понимаю, почему ты исчезла, и не виню тебя, но я верю, что ты не готова полностью вычеркнуть все то хорошее, что у нас было. Ты – мой единственный родной человек на всем белом свете, и я верю, что это имеет значение. Позволь увидеться с тобой и поговорить. Я буду ждать тебя в следующую пятницу, в кафе “У Шарля” на Биржевой площади в семь вечера. Надеюсь, ты придешь. С любовью, твой дядюшка”.