Ваше Сиятельство 8 (СИ) - Моури Эрли - Страница 2

— Дорогая, я еще не определился. Повторить, что мне особо не нравится в Лето? То, что она пальцем не желает шевельнуть для того, чтобы я был расположен к ней. Ее высокомерие так же велико, как и ее глупость. Хотя не удивительно — эти вещи всегда ходят рядом. Пусть появится передо мной, пусть извинится. Извинится за то, что так старательно пыталась поссорить нас, и тогда я подумаю. А пока, Арти, как бы тебе не было это неприятно слышать, но мне понятнее и ближе Гера, — сказал я, остановившись перед длинной лестницей, сходившей в долину.

Дальше почти всю дорогу к порталу мы молчали. Я чувствовал тревогу на душе Артемиды и вполне понимал ее причины. Они были не из-за Лето. Разящая в Сердце прекрасно понимала причины моего отношения к ее матери и мою правоту в этом вопросе. Арти все больше боялась моего сближения с Герой и ревновала к коварной обольстительнице, забравшей у нее брата и в свое время, околдовавшей самого Перуна.

У портала возле серебряных водопадов, когда мы остановились, чтобы попрощаться Артемида сказала:

— Мне хочется видеть тебя каждую ночь. Так жаль, что это невозможно. Между нами, как всегда, пропасть: пропасть во времени земном и небесном; пропасть из дел и забот, которыми мы оба заняты. Знаешь, чего я хотела бы?

— Скажи. Иначе я буду теряться в догадках. Без сомнений и у тебя, и у меня много разных желаний. Даже тех, которые касаются нас двоих, — я любовался моей небесной возлюбленной, стоявшей перед водопадами, которые грохотали за ее спиной. Их длинные струи блестели серебром, так же как ее волосы.

— Я бы хотела, чтобы у тебя не было никаких забот и обязательств на земле, тогда бы ты смог переселиться в мои владения, и мы жили бы в одном времени, были почти всегда рядом, — сказала Артемида и продолжила: — Но я понимаю, что это невозможно. Ведь я призвала тебя, чтобы ты исполнил то, что назначено в Вечной Книге. Иногда мне кажется, что для богов куда больше невозможного, чем для людей. Более чем люди мы зависимы, ограничены и менее счастливы. Люди за свою короткую жизнь способны пережить больше радости и испытать больше счастья, чем боги за вечность.

— Нет же, Арти! — я попытался не согласиться с ней.

— Помолчи! — она приложила палец к моим губам. — Ты улетишь в Индию и никому неизвестно что будет там и как долго это продлиться. На тех землях люди поклоняются другим богам. Там другие законы и другие божественные потоки. Я мало буду знать о тебе и что с тобой происходит. Меня это очень тревожит. А завтра ты отправишься со своей невестой на Карибы — мне грустно. При этом я рада, что ты будешь именно с Ольгой Ковалевской. Я к ней немного ревную, но знаю, что она самый светлый человек возле тебя. И еще знаю, что ты сегодня будешь очень расстроен.

— Чем расстроен? — Небесная Охотница удивила меня, при чем не только последними словами, но и всем сказанным.

— Я не скажу. Не скажу, чтобы не портить тебе этот день. Но тебе, Астерий, будет полезно пережить это. Полезно вспомнить, что иногда переживают другие. Хотя я не сомневаюсь, что ты переживал подобное много раз. Я хочу… — она замолчала и отвернулась.

— Дорогая моя, в чем дело? Говори уже, раз начала! — попросил я, отчаявшись ждать продолжение и слушать вместо ее слов грохот падающей воды.

— Нет. Уходи, тебе пора, — не поворачиваясь, сказала Артемида.

— Ладно. Я терпелив. Ты не первый раз многое недоговариваешь. При чем недоговариваешь в очень важных ситуациях. Так, например, было в случае с Айлин, когда вы без меня определяли ее судьбу. Было и потом… — не могу сказать, что я рассердился на нее, но меня это задело. При чем больше, чем тот раз, когда Ольга вместе с Ленской о чем-то шептались, держа от меня в тайне суть их разговоров, которые явно касались меня. Странно, что моих женщин объединяла одна общая черта — держать, что-то от меня в секрете и при этом считать, что это мне во благо. Исключением, наверное, была только Элизабет.

Хорошо, я потерплю до вечера. Тем более сегодняшний вечер должен был решить еще и этакую затянувшуюся интригу, которую посеяла Светлана Ленская. Сейчас у меня был соблазн повернуться и пойти к порталу, не прощаясь с Артемидой. Да, Астерий — далеко не маленький мальчик, чтобы играть в обиды, но я иногда так делаю. Потому, что это бывает полезным. Все же, видя подавленное настроение Артемиды, я подошел к ней, обнял и поцеловал в губы.

Выйдя из храма на Гончарной, я неторопливо скурил сигарету возле «Гепарда», давая время генератору набрать рабочий ход и проверяя сообщения на эйхосе. От Ольги не было ни слова, это меня несколько удивило. За то пришла информация от Майкла: он отчитался, что отправил письма графу Бекеру и герцогу Энтони Уэйну, а также сообщил, что ждет приезда Торопова для согласования деталей предстоящего разговора насчет временного обмена экспонатами коллекций. Кстати, после того как я посвятил Геннадия Степановича в проблемы, связанные с раскрытием тайны древних виман и поиском Хранилища Знаний, в мой изначальный план Торопов внес интересные коррективы. Было решено, что полезнее вывести на сцену некоторого ненастоящего коллекционера древних реликвий, подобного графу Бекеру, но проживающего в России, и действовать как бы через него. Майкл здесь играл бы роль консультанта, мало что решающего, но сведущего во многих научных вопросах. А также важно сделать копии Свидетельств Лагура Бархума. При чем всех пяти пластин. Хотя четвертая и пятая пластина стараниями хромого бога превратились в изящные кинжалы, воспроизвести их возможность имелась, ведь их грифельные оттиски лежали в моем сейфе. Этот вопрос я собирался согласовать с князем Ковалевским и решить его в ближайшее время.

Еще в своем эйхосе я нашел успокаивающее и трогательное сообщение от Элизабет:

«Демон мой, спасибо за заботу. Я очень виновата перед тобой. Раскаиваюсь, прошу прощения. Ты желаешь оградить меня от неприятностей, а я сама в них лезу, создавая тебе ненужные хлопоты. Буду сидеть сегодня дома, пока ты не приедешь — так я себя наказала».

Пока я его слушал, пискнул эйхос — пришло сообщение от Талии:

«Елецкий, я всю ночь не спала. Это пиздец! Сейчас я у Родерика, он только пришел в чувства. Почти не разговаривает. Мне кажется, он просто не хочет говорить со мной. И вообще ни с кем. Мне больно, Саш. Жесть, как больно! Целители сказали, что его невозможно вылечить. Нарушены какие-то ебаные каналы. Говорят, его никто не вылечит, нужно только молиться Асклепию, иначе он будет слабеть и умрет. Я бы молилась, но эта же сука Гера специально так все сделала, чтобы Родерику ничего не помогло! Она хочет, чтобы я вместе с ним страдала. Саш, ты мне нужен! Давай встретимся! Я приеду к твоему дому буду сидеть под дверью, пока ты не появишься».

Вот еще история. Мне захотелось закурить вторую сигарету, при всем том, что я торопился. Я открыл дверь «Гепарда», сел за руль, вертя в пальцах коробочку «Никольских» и задумался. В том, что Гера желает наказать Талию за ее скверные поступки, у меня имелись большие сомнения. Величайшая вообще не склонна воспитывать кого-то за исключением тех случаев, когда ей это выгодно самой. А значит, было здесь что-то другое. О том, что таким образом Гера думает добиться чего-то от меня, тоже не казалось достаточно логичным. Да, я готов попросить за Родерика, но ведь не Герой единой.

Выведя «Гепард» со стоянки, я направился в Хамовники, к Северному проспекту. У Элизабет я не собирался задерживаться. Лишь хотел убедился, что с ней все в порядке. Знаю, боевая электрическая магия иногда очень скверно сказывается на энергетических телах и проблемы могут появиться не сразу, а через несколько часов или даже дней. А Родерик ударил Элиз изо всех своих немалых сил. Но вроде обошлось без заметных последствий. И ее аномалия, которую чеширская баронесса принимала за демона, тоже не пострадала. В этом я убедился еще вчера, когда англичанка пришла в себя и я отвозил ее домой, перед тем как отправиться к Артемиде.