Ваше Сиятельство 8 (СИ) - Моури Эрли - Страница 16

До 4036 года от Торжества Перунова все эти острова, что севернее и западнее Кубы принадлежали Великобритании, а еще ранее Теотекаилю — империи ацтеков. Россия присоединила их во Второй Атлантической войне при Петре Двенадцатом, нашем великом императоре, наказавшим Коварный Альбион за излишнюю самонадеянность. Хотели бритиши отнять у нас Кипр и Крит, но по заслугам поплатились: сами не получили ничего, зато потеряли большую часть карибских островов. Так образовалась Карибская губерния. А в 4039 году Россия вяла Кубу и южные Карибские острова, образовав вторую губернию в этом регионе — Кубинскую. Она стала значимым центром развития нашей империи в Западном полушарии.

Но это история, при чем отдаленная — триста лет уже прошло. У меня же своя история на Караибах. Прошло два дня, и я успел насытился, солнцем, ленивым отдыхом на шезлонге и морем. Хотя морем я насытился лишь относительно: когда я входил в воду и ноги не касались дна, то сразу чувствовал нарастающую угрозу. При чем гораздо более ощутимую, чем при появлении эриний. А стоило мне нырнуть, как моя интуиция прямо-таки начинала кричать об опасности. Я знал откуда эта опасность исходит — от Владыки Морей Посейдона. Его власть в Атлантике почти так же велика, как и у берегов Эллады. В каком бы теле ни был я, грозный бог чувствует меня и пытается свести со мной счеты. Наверное, он никогда не простит мне смерть Полифема. Да, это была моя идея ослепить циклопа, из-за чего он упал со скалы и разбился. Дружбу с Афиной морской бог тоже мне не простит — есть за что.

Когда мы плавали с Ольгой, я потерял осторожность — увлекся с ней игрой. Нырнул, хотел было схватить ее сиятельство за ноги, но почувствовал постороннюю силу, тянущую меня в море. Хотя до берега было недалеко, уже здесь Посейдон неожиданно проявил свое суровое могущество. Водным потоком меня тянуло на глубину. Мне пришлось применить «Туам латс флум» — что в переводе с лемурийского означает «Застывшая в воздухе капля» — одну из самых могучих магий, существующей во вселенной. Уже на глубине, сложив руки лодочкой, я собрал магическую силу в крошечной точке пространство. Время в ней замедлилось, почти остановилось. Затем я развел руки в стороны, образуя из этой точки сферу почти остановившегося времени. Лишь тогда я смог всплыть и мощными гребками преодолеть силу Владыки Морей. Кое-как добрался до берега. Упал там на песок, обессиленным не только физически, но с изрядно растраченным магическим резервом.

Ольга не поняла в чем дело: только что она видела меня рядом с собой, вдруг я нырнул и оказался сидячим на песке, метрах в двухстах от места, где мы плавали. Лишь когда она вернулась на берег, я рассказал ей, что произошло. Потом кратко поведал историю своих отношений с Держателем Вод.

Пискнул эйхос в кармане моих джан. Ольга с улыбкой посмотрела на меня. Конечно, ее интересовала моя реакция. Интересно, как сильно меня мучают мысли о Ленской: брошусь ли я сразу к эйхосу или… Я выбрал «или» и спокойно сказал:

— Дорогая, подай, пожалуйста. Может, что-то важное.

— Конечно, может важное. Например, Ленская, — подковырнула она и дотянулась до моих вещей.

Послания от Светланы не было, да я и не рассчитывал. Но пока мы резвились в теплом море, пришло три других сообщения: от Майкла, Элизабет и баронессы Кузьминой. Присланное Элизабет я не стал слушать при Ольге. Не потому, что хотел что-то скрыть, но все же Элиз часто говорила очень откровенно то, что моей невесте могло стать неприятным. Сначала я послушал Майкла — он сообщил, что все запрошенные мной материалы отправил на указанный номер коммуникатора. В ответ я поблагодарил его за расторопность. Я просил Майкла прислать снимки Свидетельств Лагура Бархума — их он делал для интриги с графом Бекером. Также просил материалы по Ключу Кайрен Туам, которые добыл Майкл. Причина моего запроса к чеширскому барону проста — я не могу сидеть долго без дела. Если Ольга способна часами нежится в тени на шезлонге, периодически окунаясь в бассейн или море, то мне через час такое удовольствие надоедает. Раз так, то почему бы время отдыха на Карибах не использовать с пользой: поработаю с доступными мне материалами. Тем более за всю жизнь в этом теле, у меня еще никогда еще не было столько свободного времени.

— Значит бросишь меня, работать, видите ли, будешь, — догадалась Ольга после сообщения Милтона.

— Оль, ну я не могу долго без дела. Не сердись, — я погладил ее мокрые волосы и плечи, счищая налипший на них песок.

— Я не сержусь. Наоборот — горжусь тобой. Только жалею, что взяла с собой мало книг, — Ольга повернулась на бок. — Придется ходить мне на пляж с Дарьей Станиславовной и ее мужем.

— Ах, ну да, у вас же общие интересы, особенно с Игорем Владимировичем, — я кивнул, пока не открывая сообщение от баронессы Кузьминой. Для меня было загадкой, почему она прислала сообщение мне, а не Ольге.

С этой семейной парой мы познакомились в первый же день наших карибских каникул. И Дарье, и Игорю было лет под тридцать, и занимались они исследованием когнитивных пределов механо-биологических систем. Вернее, исследованиями в этом направлении занимался барон Кузьмин, а его жена лишь ему помогала, имея образование биолога. Хотя это направление робототехники не являлось прямым в научных интересах Ковалевской, оно ей было очень близко, и поговорить с Игорем Кузьминым ей нашлось о чем. Особенно я это прочувствовал вчера, когда барон Кузьмин рассказывал о новом подходе к интеграции мозга какаду с электро-логической схемой. Я видел с каким интересом слушала его Ольга, а потом вступила в спор.

Недолго подержав перед собой эйхос, я включил прослушку сообщения от баронессы Кузьминой:

«Александр Петрович, извиняюсь, что беспокою. Дошли слухи, что вы немного увлекаетесь магией и сами кое-что умеете в области ментальной магии. Правда ли это? Если эти коварные слухи верны, то мне бы очень хотелось пообщаться на эту тему. И еще вопрос: у вас с Ольгой на вечер какие планы? Мой муж ждет не дождётся продолжить вчерашнюю дискуссию с Ольгой Борисовной. Скажу по секрету лично вам, княгиня Ковалевская сразила его глубиной познаний. Весь вечер восхищался и приговаривал…» — она изменила голос, неумело пытаясь подражать баритону мужа: «Ах, какая широта познаний! И это всего лишь после школы второго круга!» — голос снова стал ее по-женски мягкий, обволакивающий: «Жду ответа, Александр Петрович. Кстати, вчерашний вечер для меня был особо приятен».

— Саш, а не липнет ли она к тебе? — Ольга, внимательно слушавшая сообщение, прищурилась.

— А ты ревнуешь? — я резко повернулся к ней и приподнял пальцем ее подбородок.

— Нет. Но если серьезно, я бы не хотела, чтобы у тебя был к ней интерес. Хватит с тебя миссис Барнс. Или Элизабет уже сделали документы на другую фамилию? — спросила Ковалевская и, не давая мне ответить, вернулась в баронессе Кузьминой. — В общем, не надо западать на Кузьмину, ладно? Можешь пофлиртовать, если тебя это отвлечет от Ленской, но не переступай черту. Тем более она замужем.

— Я и не думал о таком. А эти губки… — я провел подушечкой пальца по губам Ольги, — сделают мне сегодня приятно там…

— Ты это должен заслужить. Вставай, идем в номер, — Ковалевская приподнялась, отряхивая налипший на тело песок.

— Сейчас отвечу госпоже Кузьминой, — я тоже встал, поднес ко рту эйхос и сказал: «Дарья Станиславовна, слухи вас не обманули. В самом деле увлекаюсь магией и где-то немного сам маг. Если у вас есть к этому интерес, то готов его удовлетворить. Вечер вполне можем провести вчетвером. Можно занять беседку в саду и заказать ужин туда», — предложил я и отпустил боковую пластину.

— Готов удовлетворить, — хмыкнула Ольга. — Елецкий, вот что с тобой случилось? Ты же никогда таким не был. Ты даже на меня не мог смотреть долго прямо, глаза отводил. А теперь, видите ли, самец. Ах, да, ты у нас страдающий самец. Есть у меня кое-какие соображения относительно твоей Ленской. Сказать?