Охотничьи угодья (ЛП) - Бриггз Патриция - Страница 32

— Хорошо. Ясно.

— Омега такой же как альфа, просто более спокойный.

Последовала небольшая пауза, пока Рик переваривал услышанное. Анна схватила бразильских орехов и арахис. Ангусу, очевидно, бразильские орехи не нравились.

Наконец, Рик медленно произнес:

— Альфа — это самый доминирующий волк в стае, наиболее склонный к насилию.

Анна кивнула.

— Никто не нападает на него, и его работа — защищать свою стаю. На омег тоже никто не нападает, и наша работа — защищать стаю даже от них самих. Но мы более спокойны, потому что нам не нужно никого убивать, чтобы добиться своего.

— Альфа, — повторил он снова, чтобы прочувствовать это слово. И в его голосе слышался небольшой гнев.

— Альфа, — повторила Анна, грызя орех. Она не возражала против бразильских орехов, хотя предпочитала миндаль. — За вычетом большей части жесткости, мы не так сильно отличаемся. С помощью нашей магии мы делаем стаю счастливой.

Рик ухмыльнулся ей.

— В то время как альфа может вытягивать силу, даже магию, из всей стаи, маррок способен тянуть силу из всех своих альф, хотя он страшный не только поэтому. Не думаю, что мы можем делать что-то подобное. Но ты не обязан слушаться, когда большие злые волки хотят тобой командовать. Омега не значит слабый.

Очевидно, Рик все же мог быть тихим. Он смотрел на потолок, обдумывая все около десяти минут, и за это время Анна смогла прокрутить в голове все, что ему сказала. Она вела себя не как спокойный альфа, а как покорный волк.

Хотя даже не так, потому что даже покорная волчица обычно не поджимает хвост при первых признаках доминирующего волка, как делала она. Анна убила вампира. Страшная ведьма преследовала Асила, Мавра, чье имя шептали с благоговением и страхом, по всему миру несколько столетий, и Анна убила ее.

Она сердито взяла свою книгу и уставилась на страницу

— Анна, — позвал Рик.

— Да?

— Я хотел бы научить мою стаю всему, что ты рассказала. Что я не ребенок, не удобная игрушка. И не сверхпокорный волк. Они должны видеть во мне успокаивающего волка, которым я и являюсь.

Успокаивающий волк. Это название подходило больше чем омега.

— И как ты решил это сделать?

Он с озорством ей улыбнулся.

— У меня есть идея. Сегодня вечером будет пир, да? А после этого охота. Любой, кто не является покорным волком, может присоединиться к охоте. Это исключение сделано для их защиты, поскольку вокруг так много доминантов. Я думаю, что мне следует присоединиться к охоте.

Чарльз чувствовал себя комфортнее наедине с самим собой, а если это невозможно, то вместе со своей стаей в глуши. Многочасовые выступления в переполненной аудитории не входили в список того, что ему нравилось, — или того, чем он мастерски владел. Но, по крайней мере, никто не умер. Пока что.

Немцы успокоились, как только итальянская омега удалилась с оскорбленным достоинством. Итальянцы, со своей стороны, хорошо постарались скрыть свое ликование и приступили к делу. Сделки были заключены.

К двум часам дня Чарльз и финские делегаты, наконец, приступили к решению сложного круга вопросов, процесс осложнялся проблемами с переводом. Финны утверждали, что среди них никто не говорил по-английски. А Чарльз не понимал по-фински. Поэтому посредником между ними выступил норвежский волк, который говорил по-фински и по-испански, и испанца, который говорил по-английски. Чарльз подозревал, что это уловка, чтобы дать финнам время подумать над ответами, но не возражал.

Он согласился на беспроцентный заем для финнов, чтобы использовать его для позитивной рекламы компании маррока.

Хотя Чарльз сам отвечал за финансовые операции и ожидал от них отдачи, все равно это выгодная сделка.

Финны были не единственными, кто улыбался, когда они закончили.

Все внимательно следили за переговорами, многие даже делали заметки, поскольку, в конце концов, решили поверить, что маррок не собирался оставлять их ни с чем. Делегации были готовы подписать бумаги, юридические контракты, которые теперь можно подавать в суд, как и все остальные, — это преимущество, о котором никто из волков до сих пор не думал.

Постепенно, по мере того как решались дела, все начали излучать оптимизм.

— Мы договорились? — спросил Чарльз волка, который исполнял роль финского переводчика.

Когда перевод преодолел языковые барьеры и финн начала кивать, Жан Шастель встал и заявил:

— Нет.

Француз подождал, пока финн, который поднялся на ноги в середине переговоров, медленно сел, и продолжил:

— Мы не примем денег за это предательство всех договоров, которые подписали с марроком. В них он соглашается не совать свой нос в наши дела.

Он открыл блестящий портфель и достал бумаги и пергамент, который выглядел старше самого Шастеля, и был таким древним, что пах пылью.

— Нам не нужны деньги маррока. Мы не находимся под его «защитой». У него нет юрисдикции на наших территориях.

На лице Шастеля отразился мрачный триумф. Французские волки, включая избитого Мишеля, выглядели безразличными. У них не было выбора.

В комнате воцарилась неуютная тишина, все смотрели на Шастеля. Зверь не сможет помешать марроку вывести волков из тени, но мог помешать Брану помочь европейским волкам, и в конце концов, это могло обернуться катастрофой для всех.

Шастель правил европейским континентом, когда хотел, и только что пометил его как свою территорию, предоставив Чарльзу выбор: оставить претензии Жана в силе или бросить ему прямой вызов.

— Ясно, — терпеливо сказала Дана. — Спасибо вам, месье. Вас услышали. — Фейри дружелюбно улыбнулась Шастелю, затем осмотрела остальных оборотней. — Стая Изумрудного города приглашает всех собравшихся на охоту сегодня вечером на охотничьих угодьях стаи. Крови не будет, маррок попросил меня передать его извинения. Но поскольку охотится не только одна стая, мы посчитали, что отсутствие крови уменьшит шансы на насилие…

Возможно, Чарльзу было некомфортно и он не особенно хорош в публичных выступлениях, но Дана чувствовала себя как рыба в воде. Когда Бран попросил ее выступить судьей, Чарльз заволновался, потому что она не знала волков. Но его отец только улыбнулся на его беспокойство.

— Она знает мужчин, — ответил он. И был прав.

Всех волков уже известили об охоте. Тем самым Дана лишала Шастеля его славы и власти, и все это понимали. Если бы не вмешательство фейри, Шастель мог бы закончить встречу, вынудив Чарльза, и возможно Артура, противостоять ему или отступить.

И если бы они с Артуром бросили Шастелю вызов и убили его, Дана была бы обязана их уничтожить. Хотя сомнительно, что она бы справилась с ними обоими одновременно. Но поведение Артура очень трудно предсказать.

И ничего бы из этого не сработало, если бы она не доказала перед всеми, что сильнее Шастеля. Француз позволил ей взять верх, потому что боялся бросить ей вызов. И пока она бубнила информацию, которую уже все знали, потому что Чарльз отправил им по электронной почте все подробности охоты неделю назад, каждый волк в комнате понимал, что она делает.

Шастель встал и бросился к выходу из комнаты, бросив свои бумаги. Ангус тут же заблокировал дверь.

Это был безрассудный поступок. Если Шастель решит не обращать внимания на то, что Ангус находится под защитой маррока, тот может погибнуть. И может, он на это и рассчитывал. Если бы Шастель первым пролил кровь… Но француз сдержался. С трудом.

— Мадам? — неуверенно спросил Ангус.

Зверь повернул голову к фейри:

— Мне нужен свежий воздух. Здесь чем-то воняет.

Нежная улыбка Даны ранила словно острый кинжал.

— Конечно, — отозвалась она. — Можешь идти.

Ангус отошел в сторону и открыл перед Жаном дверь.

И Зверь отступил. Но отступил с триумфом. Ни один из иностранных волков не стал бы оспаривать право Шастеля принимать это решение за них. Если маррок все же раскроет оборотней, это отразится на всей Европе. Но и неспособность европейских волков убедить человеческое население, что они не представляют угрозы, тоже отразится на территории маррока.