Закон Силы (СИ) - Осадчук Алексей - Страница 46

Небольшой гарнизон аталийцев, охранявший замок, покинул его, когда запахло жаренным, забрав все самое ценное. На данный момент Шато де Вертмар пустовал. Горожане уже побывали здесь и вынесли все, что не забрали аталийцы.

Нетронутым осталось подземелье, вход в которое был запечатан магией. После внимательного осмотра я пришел к выводу, что неизвестный артефактор создал что-то вроде центрального манозамка. Аналог электронного замка из моего мира.

Золотой паразит довольно быстро высосал всю ману из энергоканалов, и мы получили доступ к тому, что прятал маршал ди Лоренцо.

Когда дверь открылась, первое, что мы ощутили, это ударивший в нос отвратительный запах нечистот, немытых человеческих тел и гниющей плоти.

Спустившись по каменной винтовой лестнице, мы оказались в длинном подземелье, вдоль стен которого тянулись клетки с запертыми в них людьми. Многие из них, судя по тяжелому трупному запаху и безжизненным энергосистемам, были уже мертвы.

Пока я медленно шел вдоль решеток, мои люди начали сбивать замки и вытаскивать полуживых узников наружу. У самой дальней клетки я остановился и вгляделся в худое серое лицо одного из заключенных. Этот бедолага был еще жив. Он лежал на полу в ворохе какого-то полусгнившего тряпья у стены и внимательно следил за каждым моим шагом.

Грубые черты лица, сухие губы, потухший взгляд темно-карих глаз и неимоверно длинный нос — я знаю только одного человека с таким носом.

Когда по моему приказу один из моих бойцов сбил замок и открыл клетку, я вошел внутрь и присел на корточки в шаге от узника. Кажется, в его взгляде мелькнуло узнавание. Его глаза широко распахнулись, и он попытался пошевелиться.

Незаметно сформировав алое плетение, я направил его на узника, а потом с улыбкой произнес:

— Виконт де Англанд собственной персоной! Кто бы мог подумать, что судьба сведет нас снова, да еще и в таком месте?

Бергония. Западное Предгорье. Долина Холмов. Военный лагерь аталийских войск.

После почти двух недель непрекращающегося ливня над Долиной холмов, где был разбит лагерь аталийских войск, наконец засияло солнце.

Правда, оно было не таким теплым и нежным, к какому привык Рикардо ди Лоренцо, родившийся и выросший на юге Аталии. Сидя у себя в шатре, каждая вещь в котором пропиталась этой ненавистной ему сыростью, маршал Аталии, прозванный Золотым львом, с грустью вспоминал о Коста дель Соль, своих владениях на берегу моря, где у него была великолепная вилла, построенная из розового мрамора.

Свежий хлеб, лучшее в мире оливковое масло, южное аталийское вино, теплые морские закаты в компании обнаженных рабынь с бархатной кожей и янтарными глазами — как же всего этого сейчас не хватало Рикардо.

Он сидел в своем походном кресле, укутавшись в пропахший сыростью шерстяной плащ, тщетно пытаясь при этом согреться возле жаровни. Впрочем, настроение у герцога ди Лоренцо было испорчено не только из-за мерзкой погоды. Главной причиной его отвратительного состояния была полученная сегодня утром весть о разгроме войска герцога ди Спинолы. Военная кампания, план которой, как ему казалось, был тщательно продуман, грозила закончиться совершенно не так, как рассчитывал Рикардо. И во всем был виноват какой-то неизвестный доселе герцогу мальчишка-бастард…

Первую победу этого маркграфа де Валье Рикардо воспринял как случайность или просто удачное стечение обстоятельств. Но со временем, с каждым новым донесением о продвижении войска этого бастарда и очередной его победой герцог ди Лоренцо начал относиться к этому человеку с большим вниманием и воспринимать его как опасного врага.

Когда-то очень давно Рикардо, еще будучи мальчишкой, путешествуя вдоль берега на галере своего деда, тогда еще герцога ди Лоренцо, наблюдал в море настоящую драму. Огромная серая акула решила поохотиться на белобрюхого дельфина, самого маленького представителя этого вида.

Тот, видимо, отбившись от своей стаи, изо всех сил пытался сбежать от гигантской хищницы, но каждый раз зубастая тварь оказывалась у того на хвосте. Лишь только благодаря неимоверным усилиям и ловкости, дельфину удавалось спасаться от острых зубов хищницы.

Рикардо до сих помнил, что чувствовал в тот день. С одной стороны, он с замиранием сердца следил за рывками и кульбитами дельфина, но с другой стороны, он в глубине души желал серой хищнице удачи и, сгорая от нетерпения, ждал того самого момента, когда гигантские челюсти, наконец, захлопнутся на теле беглеца, и море окрасится в алый цвет.

Но его ожиданиям не суждено было сбыться. Когда движения акулы стали менее резкими и быстрыми, в их противостояние неожиданно вмешались еще несколько десятков белобрюхих дельфинов, появившихся словно из ниоткуда.

Они набросились на гигантскую хищницу со всех сторон и буквально через несколько минут та, которая вот-вот должна была перекусить пополам маленького и юркого дельфина, сама стала добычей.

Когда юный маркиз ди Лоренцо, ошарашенный увиденным, обратил свой взор на деда, то заметил на его лице хитрую усмешку.

— Что? — подмигнул ему тогда герцог ди Лоренцо. — Думал, всё? Пришел конец дельфину?

Видимо, на лице Рикардо все было написано, поэтому его дед громко расхохотался.

— Что это было? — спросил Рикардо.

— Серая акула заплыла на территорию белобрюхих, — отсмеявшись, ответил герцог. — Их детеныши оказались под угрозой, вот они и устроили ей ловушку. Тот мелкий сперва измотал хищницу, а потом стая набросилась на нее.

— Ты знал, что все так закончится? — озадаченный реакцией старого герцога, спросил тогда Рикардо.

— Исход этой битвы, — пожал плечами герцог, — как и любой другой, никто не может предугадать с полной уверенностью. Думаю, на такое не способны даже боги… Иначе между ними никогда не было бы битв… Но вот что ты должен помнить всегда… Если недооценишь врага, можешь, как та акула, стать добычей.

Урок, который ему преподал дед, Рикардо ди Лоренцо запомнил на всю жизнь. Появившийся из ниоткуда маркграф де Валье, как тот мелкий белобрюхий дельфин, очень быстро обзавелся довольно большой стаей, которая, чтобы обезопасить себя и свои семьи, вознамерилась убить серую акулу…

Полог шатра приподнялся, и в проеме показалась голова Тони Наппо, личного секретаря герцога ди Лоренцо.

— Ваша светлость, — негромко обратился он к своему господину, вырывая того из мрачных мыслей. — Генералы, по вашему приказу, собрались.

— Пусть войдут, — кивнул герцог и, сбросив с плеч плащ, довольно бодро поднялся с кресла. — И прикажи подать теплого вина, как я люблю… Пряностей и меду побольше пусть добавят. Мне надо взбодриться. Эта проклятая сырость меня когда-нибудь доконает.

— Слушаюсь, ваша светлость, — поклонился Тони Наппо и исчез за пологом.

Спустя несколько мгновений полог снова был отодвинут, и в шатер стали входить генералы Золотого льва. Самые преданные и верные его люди.

Первым порог переступил граф Антонио ди Сальва. Низкорослый, черноволосый, бородатый, с темными глазами и орлиным носом — он происходил из древнего рода всадников-южан, два века назад присягнувших предкам герцога ди Лоренцо.

Преданней и послушней вассалов у Рикардо не было. Правда, все представители рода Сальва славились буйностью и жестокостью характера. Но Рикардо, как и его предки, умел извлекать из этой их особенности пользу. Генерал ди Сальва, как и все его предки, был прекрасным наездником и командовал тысячей тяжелых всадников.

Вторым в шатер вошел граф Серхио ди Алькарас. Он, как всегда, был холоден и молчалив. Этот невысокий семидесятилетний старик с бледным лицом и непроницаемым взглядом серых глаз был родным дядей Рикардо по материнской линии. Он командовал первым легионом.

Следом за ним шел его старший сын и кузен герцога ди Лоренцо, виконт Карло ди Алькарас. В отличие от своего отца, он был высок и широкоплеч. На его загорелом красивом лице играла хитрая улыбка, а в голубых глазах горел огонь предвкушения будущей битвы. Карло был дерзким и смелым, но, вместе с тем, хитрым и расчетливым. Именно благодаря этим качествам, он и стал генералом второго легиона.