Приговор - Байерс Ричард Ли - Страница 31

– У нас нет с собой никаких товаров, – сухо заметил Фарон. – Не покажется ли такое объяснение слишком неубедительным?

– Я сказал ему, что семья госпожи Квентл владеет в Эриндлине земельной собственностью, которую хочет проинспектировать, и если сочтет, что все в порядке, то, возможно, пожелает договориться с перевозчиками-дергарами о доставке товаров в Граклстах. И намекнул, что Угольщику, возможно, тоже удастся поучаствовать в этой сделке.

Фарон не успел ответить, как пещера наполнилась эхом крадущихся шагов множества ног. Темные эльфы огляделись и увидели, что к ним приближается большой отряд воинов-бугберов во главе с двумя наемниками, сбежавшими от дроу несколько минут назад. За ними следовала, по меньшей мере, дюжина их товарищей, в волосатых лапах покачивались топоры и шипастые кистени, глаза горели жаждой убийства. Прочие клиенты постоялого двора Диники начали исчезать со своих мест, ища убежище побезопаснее. Неуклюжие гуманоиды ворчали и рыкали, переговариваясь на своем языке.

– Скажите, – осведомился Вейлас, – не случилось ли кому-нибудь убить, изувечить или оскорбить бугбера, пока я договаривался с Угольщиком? – Проводник оглянулся на остальных – и на Джеггреда, пожавшего в ответ плечами. Вейлас вздохнул. – Разве я неясно сказал, что не стоит затевать здесь драк?

– Это была просто стычка из-за мест, – объяснила Квентл.

Рилд поднялся, перекинул плащ через плечо, чтобы освободить руки для боя, и проворчал:

– Следовало бы предположить, что поблизости могут оказаться и другие.

– Пора напомнить этим глупым существам о порядке вещей, – заметила Халисстра.

Квентл встала и извлекла свою плетку о пяти головах, разглядывая приближающихся воинов с недоброй усмешкой.

– Джеггред? – окликнула она.

Громф Бэнр стоял на балконе высоко над Мензоберранзаном, разглядывая неяркие волшебные огни города дроу. Он ожидал уже почти час, и терпению его почти пришел конец. В большинстве случаев часом больше или часом меньше – ничто для темного эльфа, впереди у которого века жизни, но теперь было совсем другое дело. Архимаг пребывал в страхе, с благоговейным ужасом ожидая появления того, кто вызвал его на эту тайную встречу. Громф не привык к такому ощущению, и оно ему совершенно не нравилось. Разумеется, он предпринял дополнительные меры, чтобы защитить свою особу, оградив себя множеством охранительных заклинаний и тщательно подобрав соответствующее магическое оружие. Архимаг не был всецело уверен в том, что эти предосторожности смогут остановить того, кто явится на встречу с ним в это уединенное, продуваемое всеми ветрами место.

– Громф Бэнр, – приветствовал его голос, холодный и скрежещущий. Даже не успев еще начать оборачиваться, Архимаг ощутил присутствие другого, ледяной холод, который сумел каким-то образом просочиться сквозь его защиту, – признак великой и ужасной магии. – Очень любезно с вашей стороны принять мое приглашение. Мы давно не виделись, не так ли?

Древний маг Дирр вышел из тени дальней стороны балкона, опираясь на огромный посох, ноги его, казалось, вовсе не двигались, но он скользил вперед в шорохе одеяний.

Среди амбициозных дроу своего собственного Дома Дирра устраивала внешность почтенного старого темного эльфа фантастического возраста, но магическое видение Громфа проникало под личину, постигая скрытую под ней правду. Дирр был мертв, мертв все эти долгие века. От древнего мага не осталось ничего, кроме пыльных костей, соединенных воедино обрывками мумифицированной плоти. Его руки были костлявыми лапами скелета, его одежды выцвели и обветшали, на месте лица скалился ужасный череп, в черных глазницах зеленым огнем горел его могущественный дух.

– Я вижу, что моя жалкая наружность не обманула вас, – проскрежетал лич. – По правде говоря, я был бы разочарован, если бы вас удалось так легко ввести в заблуждение, Архимаг.

– Лорд Дирр, – произнес Громф в знак осторожного приветствия. Он склонил голову, не сводя взгляда с лич-дроу. – Сказать правду, я был удивлен, узнав, что вы по-прежнему с нами. До меня доходили слухи, что вы до сих пор живете, так сказать, отшельником в своем доме. Время от времени мне казалось, что я чувствую опытную и осторожную руку в делах Аграч-Дирр, но я не встречал никого, кто мог бы утверждать, будто видел вас в течение почти двухсот лет, а со времени нашего последнего разговора прошло вдвое больше.

– Я дорожу моим уединением и всемерно поощряю своих потомков, чтобы они тоже ценили его. Для всех будет лучше, если моя рука останется невидимой. Мы ведь не хотели бы заставить правящих матерей нервничать, верно?

– Разумеется. По моему опыту, они плохо реагируют на сюрпризы.

Лич рассмеялся, издав ужасный звук, от которого кровь стыла в жилах. Он придвинулся поближе, скользнув вперед, и, оказавшись бок о бок с Громфом, воззрился на город. Архимаг чувствовал, что неестественное присутствие неумершего существа изрядно нервирует его, – вновь чувство, которое ему нечасто доводилось испытывать.

Хотел бы Громф знать, какие тайны хранит этот ходячий призрак в своем пустом черепе. Что известно ему об этом городе такого, чего не помнит никто другой? Каких пустынных и ужасающих вершин знания достиг он в одиночестве за безотрадные века своего бессмертного существования?

Эти вопросы занимали Громфа, но он решил пока отложить все это на потом.

– Итак, лорд Дирр, вы просили о встрече. О чем пойдет разговор?

– Вы всегда были восхитительно прямым, молодой Бэнр, – сказал лич. – Весьма ценное качество для представителя нашего народа. Чтобы побыстрее перейти к сути дела, скажите, что вы думаете о последних бедах, так и сыплющихся на наш прекрасный город? А точнее, как вы думаете, что делать с беспомощностью, снизошедшей на нашу правящую касту жриц?

– Что делать? – отозвался Громф. – Трудно сказать, скорее вопрос должен был бы звучать как «что можно сделать?». Едва ли в моих силах упросить Королеву Дьявольской Преисподней вернуть нашим жрицам свою благосклонность. Ллос поступит так, как пожелает.

– Как всегда. Я и не предполагал, что вы ответите иначе. – Лич помедлил, нацелив на Архимага горящий зеленым огнем взгляд. – Что вы видите, глядя на Мензоберранзан сегодня, Громф?