Закон джунглей. Книга 10 (СИ) - Маханенко Василий Михайлович - Страница 51

Я знал этого даоса, один раз мне уже приходилось с ним встречаться. Тогда дело закончилось тем, что он обрушил целую гору на ковчег древних, после чего наш мир изменился. Докравит, второй после Императора, закончил с ядом и лечением Турона, после чего сложил руки перед собой и спокойно произнёс:

— Мне нужна твоя пластина, искатель Зандр. За всю историю этого мира не было ни одного случая, чтобы Небо оставило без внимание нападение на Вершителя судеб. Если Небо изменило к тебе своё расположение — ты умрёшь. Тот, кого отметил своей милостью Император, не имеет права запятнать себя гнилью. Пластину!

Всегда считал, что даосы высших этапов возвышения полностью лишены эмоций. Они величественны, могучи, невозмутимы и делают лишь то, что считают правильным. При том, что зачастую правильное в их понимании совершенно отличается от общепринятого. В любом случае — второму после Императора не пристало стоять в полнейшем недоумении, переводя взгляд с наших пластин на нас и обратно. Шокированный Докравит… Кажется, в этой жизни я видел вообще всё.

— Как это возможно?

— Всем было бы намного проще, если бы ты дал нам чуть больше информации, Докравит, — скрипуче произнёс библиотекарь, что даже не думал сбегать или прятаться.

— Эти двое напали на Вершителя судеб. Эти двое использовали марионетку, созданную через сопряжение, чтобы ограбить пространственную аномалию контрабандистов. Небо не могло оставить такие деяния без внимания.

— Так может оно и не оставило? Может, оно действительно обратило своё внимание на происходящее и приняло какое-то своё решение? Об этом ты не думал, Вершитель судеб? — карлик явно что-то понимал, но напрямую говорить отказывался.

— Ты знаешь, что здесь сказано? — Докравит общался с библиотекарем этапа мастер как с равным.

— Откуда? Пластины исследователей и так-то являются для нас неизведанной областью, а конкретно эти, содержащие в себе частичку силы Императора, и вовсе за гранью допустимого. Возможно, кто-то из моих братьев и мог такое прочесть, но они уже отправились на встречу с Небом и пьют с ним чай. Нет, Докравит, мне неведомо, что там написано.

— Вкладывая свою силу в пластину искателя, глава клана, в нашем случае глава клана и Император, обращаются к Небу, чтобы оно присмотрело за пластинами. Изначально искателям даровали огромную власть, сопоставимую с властью Вершителей судеб, однако кроме власти им выдали и огромную ответственность за свои действия. Первые искатели появились пять тысяч лет назад, как противовес нам, Вершителям судеб. Искатели являлись судьями, разъезжающими по всему миру и устраняющими несправедливость, как они её понимали. Вот только понимали они её по-разному и постепенно превратились в тех, кого уничтожили собственные пластины. Они стали неугодными Небу, и оно само очистило мир от грязи. Вторая попытка повторить эксперимент с искателями случилась три тысячи лет назад. Спустя пятьсот лет не осталось ни одного. Небо всех уничтожило. Пятьсот лет назад Император принял третью попытку создать противовес своим слугам, но на этот раз он решил облегчить участь тех, кто вздумал стать искателем. Отныне пластины не убивали своих обладателей. Они слушали вердикт Неба и изменяли свой статус, позволяя уже нам, Вершителям судеб, определять, стоит оставить искателю жизнь или нет. Три статуса. Угоден, безразличен или неугоден Небу. Третьи должны уничтожаться сразу — они не оправдали надежд. Вторые должны пристально рассматриваться на предмет нарушения и только первых запрещалось нам трогать. Ибо те, кто угоден Небу, неподвластны Вершителям судеб. Таково решение Императора.

— Но на наших пластинах ни одного этого статуса нет, — произнёс я, поняв, куда клонил Докравит. — Что там написано, старший?

Вот как мне информация нужна! Я даже слово «старший» вспомнил! Докравит посмотрел на библиотекаря, на что тот даже руками всплеснул:

— Ты же знаешь, Вершитель, что я никому ничего не скажу! Если историю про исследователей мы знали, тем более ты упустил несколько весьма важных подробностей, то происходящее сейчас вызывает у нас весьма здоровый интерес. Ты же не станешь отрицать, что здоровый интерес — это нормально?

Докравит ещё раз взглянул на пластины, что всё ещё держал в руках, после чего подошёл ко мне и лично надел пластину обратно на шею. Сделав аналогичное с Вилеей, глава Вершителей судеб проверил состояние Турона, что постепенно начал приходить в себя. Дырки в груди уже видно не было.

— Прежде чем что-либо пояснять, хочу услышать причины вашего нападения на Вершителя судеб. Наша прошлая встреча закончилась на моменте спасения Дарны Фэн и Леога Голта из ковчега древних. Судя по потому, что я вижу, за это время с вами прошло много всего. Чтобы понимать мотивы ваших поступков и хоть как-то сопоставить их с тем, что я прочитал на пластинах, мне нужно знать всё.

— Эта информация не предназначается для ушей библиотекарей, — ответил я. — Точнее, бесплатно им её выдавать я не собираюсь. Слишком большую плату за свои услуги требуют ушлые карлики. То, что я расскажу, слишком дорогого стоит, чтобы просто так отдавать её уважаемым библиотекарям.

— Библиотекари торгуются с искателями? — Докравит перевёл взгляд на карлика.

— Искателями? Закон запрещает торговать знаниями с искателями, Докравит, — лукаво улыбнулся карлик. — Орден библиотекарей официально заявляет, что с момента указа Императора и Короля, да будут дни их вечны, ни разу не торговали информацией с искателями. Только с исследователями. Точнее с теми, кто не отказывается так себя называть. В любом случае, определённо с теми, кто угоден Небу.

— Император узнает о вашей изворотливости, — пообещал Докравит. В его словах не было ни намёка на злость или угрозу. Только констатация факта. Неожиданно второй после Императора закашлял и, озарив себя лечебной техникой, достал из кармана платок и вытер появившуюся на губах кровь. Рядом с Вершителем судеб появилось сразу шесть кресел. Одно занял он, три, как я понял, предназначались нам с Вилеей и карлику.

— Вы двое так и собрались там прятаться? Я здесь не для того, чтобы вершить правосудие в отношении клана Феникс. Усаживайтесь.

Понятно, два последних были отданы Дарне Фэн и Безымянному, что продолжали стоять у дальней стены. Когда все заняли свои места, между креслами появился небольшой столик. Судя по тому, что на нём тут же появился наш чайник и пиалы — это уже творение Вилеи, а не Докравита. Даже несмотря на происходящее безумие, моя жена не упускала возможности проявить своё гостеприимство. Хотя, о каком гостеприимстве сейчас может идти речь? Тем не менее Докравит даже ухом не повёл. Взяв наполненную пиалу, он отпил чай и прикрыл глаза, перекатывая его во рту. Проглотив, Вершитель судеб извлёк из кошелька пустой свиток и начал что-то на нём размашисто писать.

— Ты не до конца раскрываешь вкус чая, выращенного в центральном дворце мира демонов, искатель Вилея, — с каким-то невероятным для существа такого уровня дружелюбием произнёс Докравит. — Прими этот рецепт. Если следовать ему, чай приобретёт свой истинный вкус, который закладывали в него изготовители.

Глаза Вилеи округлились. Она приняла ценнейший подарок и, не стесняясь, что на неё смотрят остальные, принялась читать. Я же в это время попробовал ещё раз накинуть пространственную аномалию на валяющиеся на полу шесть абсолютных артефактов. Вновь неудача! Складывалось ощущение, что они каким-то образом объединились с дворцом и незаметно забрать их у меня не получится.

— Мне не нравится твоя настойчивость, искатель Зандр, — Докравит не позабыл о пиале и продолжал пить, показывая, что даже в исполнении моей жены чай получился весьма неплохого качества. — У тебя нет права владеть абсолютными артефактами. Они перейдут в собственность империи.

— Чтобы потом вновь оказаться в пространственных аномалиях контрабандистов? — не удержался я от реплики.

— Которые, в отличие от тебя, такое право имеют. Искатель Герлон единственный, кому даровано право владения абсолютным артефактом. Такова воля Императора. Прекрати свои попытки забрать то, что принадлежит империи. Не стоит испытывать моё терпение. Говори. Уверен, библиотекари по достоинству оценят рассказ исследователя.