Паранормы-2. Незримая пуля - Головачев Василий - Страница 11

Худое нервное лицо старшего Безоружного (он никогда не загорал из-за рекомендаций врачей: кожа не выдерживала прямых солнечных лучей) показалось Нестору исполненным печали, и он с тревогой спросил:

– Ты чего, пап? Случилось что?

– Угадал, – хмыкнул Евлампий Калистратович, – возникла проблема.

– Заболел? Вид неважный. Не ковид, случайно?

– Я привился, не ковид, хуже. Хотелось бы, чтоб ты подъехал на денёк в ближайшее время, сможешь?

– Намекни хотя бы.

– Замели меня, – пошутил Безоружный-старший с кривой улыбкой, – дело шьют.

– За что?! – искренне удивился Нестор, не понимая, за что отцу могут «шить дело».

– Закон вышел о недопущении клеветы на должностных людей, слышал о таком?

Нестор надул губы, размышляя.

– Что-то помнится… нельзя в соцсетях ругаться и оскорблять государевых слуг…

– Короче, в одной компании я, дурень старый, пошутил про нашего городничего…

– Про кого?

– Нашего мэра. Да нашёлся стукач в нашей компании, «честно» настрочивший донос в местное ФСБ. Ну, за мной и пришли на следующий день, допросили, завели дело, скоро суд. А пока что взяли подписку о невыезде.

– Обалдеть! Бред какой-то! Стукачи в наше время?!

– Увы, это уже целая система. Чиновная мафия воспитывает новое поколение обывателей-стукачей. Это и «помощники» ДПС, и докладчики на соседей, и сдвинутые на «общественном порядке» больные люди, и просто психи. И хотя масштабов западного стукачества, где все докладывают в органы обо всех, эта проблема у нас не достигла, благодетелей становится всё больше.

– Где ж ты умудрился пошутить? В своем РГО?

– При чём тут РГО?

– Ты же там читаешь лекции.

– Когда это было? – криво усмехнулся Безоружный-старший. – Я уже три года работаю в адвокатской конторе.

– Где?!

– Помощником адвоката.

– Я не знал!

– Не спрашивал, вот и не знал.

– Как тебе, географу по образованию, удалось стать юристом?

– Есть система переучивания… в общем, такие вот дела.

– Но если ты помощник адвоката, мог бы получить поддержку от своих коллег и приятелей.

– Во-первых, все стали бояться попасть под такое же преследование. Во-вторых, сама система адвокатуры требует больших связей, которых у меня нет. Я это слишком поздно понял. Ещё не встречал адвоката, который испытывал бы хотя бы малейший дискомфорт, защищая заведомых ублюдков и бандитов, не говоря уже о муках совести.

Нестор вспомнил случай со Стасом Ревенко, другом детства, которому он помог справиться с руководством товарищества собственников жилья. Родители Стаса попали под пресс председательши ТСЖ, которую прикрывали и купленные адвокаты, и купленные судьи, и добиться правды от этого связанного круговой коррупцией клана было непросто.

– Ладно, приеду сегодня.

– Вот спасибо, сынок! – обрадовался Евлампий Калистратович. – Я уж и не знал, что делать. Тебя встретить?

– Не надо, буду на машине.

– Хорошо, жду.

В гостиную вошла Жанна в халатике, освежённая душем.

– С кем говорил?

– С отцом, просит приехать.

– Что-то случилось?

– На него написали донос.

Глаза Жанны стали круглыми.

– Донос?! Ты не шутишь?!

Нестор в двух словах передал ей суть разговора с Безоружным-старшим.

– Очуметь! – отреагировала она чуть ли не словами Нестора. – Ты поедешь?

– Конечно, надо посмотреть, что можно сделать.

– Но Ланин может не одобрить поездку.

– Я всего на пару дней.

– Насколько мне известно, нас ждёт прогулка к одному неприятному типу.

– Тип подождёт.

Жанна улыбнулась.

– Мне нравится, когда ты в таком настроении. Люблю решительных мужиков.

– Не издевайся.

– Серьёзно, никогда не любила соплежуев, заполонивших соцсети.

– Ты не одна в своей нелюбви.

Жанна засмеялась, и Нестор за ней, чувствуя, как настроение улучшается.

Однако она оказалась провидицей, Ланин, вызвавший слиперов к себе к обеду, не разрешил Нестору ехать в Ярославль.

– Завтра вы должны принять участие в операции «Фармацевтика». Нужно откорректировать мозги главному теоретику Минздрава Владимиру Набиеву и его заместительше Веронике Богуславской.

– Я хотел отпроситься у вас на пару дней. – Нестор подумал и добавил: – Отец заболел.

– Вы врач?

– Нет, но…

– Если нужен врач, мы найдём. Но операция разработана, вам даются сутки на ознакомление.

– Почему так срочно?

– Потому что Набиев вознамерился поменять концепцию лечения всех видов вирусных инфекций, что может привести к полнейшему провалу советской политики здравоохранения, самой лучшей в мире. В ближайшее время он собирается направить президенту ультиматум от ВОЗ. Его надо опередить. Самое плохое, что и Набиев, и Богуславская так уложили инфу, что не поверить им нельзя, поэтому их следует отрезвить в первую очередь.

– Неужели один день решает всё?

– Нестор Евлампиевич, вы свободны.

Нестор бросил взгляд на молчавшую до сих пор Жанну и вышел.

– Подожди меня на улице, – донеслось из кабинета.

В расстроенных чувствах он выбрался из здания, ставшего штабом «Призрака», продолжая искать в уме аргументы, способные повлиять на Ланина, но не нашёл.

Выбежала Жанна, одетая в джинсу: штаны от «Леви Стросс», отмеченные драными коленями, курточка, синяя маечка, кроссовки. Про такой наряд она обычно шутила: очень практично – хоть в лес, хоть по дрова.

– Не переживай, сделаем дело и поедем к отцу вдвоём.

– К тому времени суд уже состоится, а что решит, одному богу известно.

– Не все же судьи идиоты?

Нестор невольно улыбнулся.

– Судьи тоже люди, купить которых – раз плюнуть. Дело только в цене. Своим коллегам-адвокатам отец не доверяет. Для него, да и для меня тоже, адвокат, рьяно защищающий подонка, насильника и грабителя, презирающего все нормы морали, такой же упырь и подонок.

– Не все адвокаты такие.

– Это не утешение. – Нестор направился к машине, которую ему выделили хозяйственники «Призрака» во временное пользование – серебристый «Лексус» с хищной радиаторной решёткой. – Куда поедем?

– Отвези меня к поликлинике на Мясницкой. Хочу переговорить с моей давней подругой. Потом у меня ещё есть дела. А ты пока посиди дома, поизучай материал на наших фармклиентов.

Она протянула ему флешку.

Он хотел признаться, что, скорее всего, рванёт в Ярославль с надеждой быстро решить отцовскую проблему, но передумал.

– Поехали.

Оставив Жанну у трёхэтажного корпуса поликлиники, Нестор заехал домой, кинул в сумку спортивное трико, куртку и бритвенные принадлежности – на всякий случай, и погнал машину к проспекту Мира, выходящему из Москвы на Ярославское шоссе.

Дорога заняла три часа с минутами. В городе он появился в начале четвёртого. Не мешкая, обогнул Ярославль по кольцу слева и остановил машину во дворе нового микрорайона «Сокол», где жил старший Безоружный.

Двор был полон автомобилей, однако местечко для машины гостя нашлось рядом с детской площадкой и чёрной «БМВ» седьмой серии с тонированными стёклами. Машина показалась Нестору угрюмой, но мысли его были заняты другими вещами, и он забыл о своих подозрениях, точно так же пропустив мимо сознания топтавшихся в подъезде молодых парней в спортивных костюмах.

Отец открыл ему мгновенно, словно ждал у двери.

Они обнялись.

Евлампий Калистратович был таким же высоким и стройным (в прошлом спортсмен, мастер спорта по бегу, Нестор стал бегуном не без его влияния), только заимел брюшко – в силу возраста да залысины. Усадив сына за стол на кухне, он предложил ему пообедать, и Нестор согласился, потому что потратил на дорогу немало сил.

Отец неплохо готовил сам, поэтому обед оказался настоящим: окрошка на домашнем квасе с кефиром, с добавкой хрена и горчицы, мясная запеканка и чай.

– Отлично! – похвалил Нестор повара. – Как в былые времена, когда я у тебя оставался.

– Мастерство не пропьёшь, – довольно улыбнулся Евлампий Калистратович.