Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 4 (СИ) - Март Артём - Страница 33

— Ничего, Витя. Он не сказал мне ничего плохого, — проговорила Марина тихо. — Он… он оказался, как настоящий отец, в нужном месте в нужное время. И помог мне.

Я глянул на паджеро. Свет в салоне все еще горел, и мужчина, сидевший внутри, пристально наблюдал за нами. Когда лампа погасла, его округлое, полноватое лицо скрылось во тьме нутра машины.

— Мы встретились с ним совершенно случайно, представляешь? — Продолжала Марина. — Я вышла на большой перемене за булочкой, в местный ларек, и встретила его. Наверное, так душевно мы с папой никогда не разговаривали. И я решилась…

— Решилась на что?

— Решилась уехать. У папы есть дача в Подмосковье, в небольшой деревушке. Мы поживем пока что там. А потом…

— Ты делаешь ошибку, — сказал я холодно. — Разве ты забыла, что говорила о нем? Разве забыла, что это из-за его долга Михалыч похитил тебя, а потом и вовсе чуть не убил?

Марина молчала. Потом обернулась на паджеро.

— Я устала, — сказала она наконец. — Устала от всего этого. Устала от бандитов, перестрелок, от вечной опасности. Знаешь, сколько раз я попадала в перестрелки средь бела дня? В этом месяце только раза четыре! Я так больше не могу… Если я уеду…

— То твой дедушка останется здесь, — не дал я ей закончить. — Один на один со всей этой сворой сволочей, которые так и ждут, пока он проявит слабину. Кулым делает то, что делает, только ради тебя, Марина. Да, он виноват в том, что пошел по кривой дорожке еще в молодости, и теперь очень жалеет об этом.

Клубящиеся весь вечер темно-свинцовые облака разрослись теперь до тяжелых туч, нависли над городом огромной громадой. Первая весенняя гроза давала о себе знать краткими вспышками молнии, пробивающимися через бугристое небо. Поднялся ветер. Сначала несмелый, он набирал силу, пробирая насквозь грозовой сыростью.

— А что мне с того, что он жалеет? — Повысила Марина голос. — Он строит из себя какого-то королька! Решил выдать меня замуж, чтобы…

— Не решал, — снова перебил ее я. — Я только сейчас от Кулыма. Разговаривал с ним буквально полтора часа назад. Он не хочет сводить тебя с сыном Косого, но хочет, чтобы ты сама отказала Максиму. Так надо, чтобы к Кулыму не было вопросов.

Марина, которая было, уже хотела возмутиться, вдруг затихла. Округлила удивленные глаза, в которых снова заплясала та самая детскость, такая привычная ее образу. Потом девушка замялась. Ей стало стыдно.

— Витя… наш договор еще в силе? — Спросила она тихо. — Ты ведь не станешь врать мне?

— Не стану.

Она сглотнула. Обернулась к отцовской машине. Дверь паджерика открылась, и мужчина, невысокий и полноватый, выбрался наружу.

— Марина! — Крикнул он, — ну ты скоро? Нам ехать! Дождь начинается!

Она ничего не ответила. Снова посмотрела мне в глаза.

— Тебе ничего не угрожает, — продолжил я, надевая на голые плечи девушки свою куртку. — Тем более всякие там фиктивные свадьбы.

Слабенький дождик мелкими каплями неприятно саднил кожу.

Девушка улыбнулась и всхлипнула. Слезы покатились по ее румяным щекам, смешались с капельками воды, появившимися на лице Марины.

Я понимал, что намерение уехать — всего лишь порыв еще не совсем зрелой девичьей души. Конечно же, Марина не хотела уезжать. Подростковый бунт играл в ее крови, да и только. Он боролся с несправедливостью, которую, как Марине показалось, проявили по отношению к ней.

Больше меня волновал он отец Марины. Человек, который так внезапно появился в городе. К тому же появился как раз в самый подходящий момент.

Девушка не выдержала и бросилась мне на грудь. Обняла. Глядя поверх ее плеча, я рассматривал отца Марины. Как там его звали? Дай бог памяти… Кажется, Иосиф. Иосиф Кулымов.

— Если хочешь, — сказал я Марине полушепотом, — можешь жить у меня. Возможно, сейчас так будет даже безопаснее. Конечно, если Кулым не против.

— Ты… — Девушка подняла на меня взгляд своих блестящих глаз. — Ты хочешь жить со мной вместе?

— Марина! — Крикнул вдруг Иосиф, — Марина! Ну ты скоро? Нам нужно ехать!

— Ладно, подожди, — тороплива заговорила девушка. — Подожди секундочку. Мне нужно поговорить с папой. Объяснить ему, что все отменяется.

Я холодно посмотрел на явно занервничавшего Иосифа.

— Хорошо, Марина. Но я пойду с тобой.

— Зачем? — Удивилась она. — Это же мой папа. Что он мне сделает?

— Он уже много чего тебе сделал. Я ему не доверяю.

— Витя… Мы с ним все обсудили. После случая с Михалычем и его бандитами, он бросил азартные игры. Теперь все хорошо.

— Мы пойдем вместе, Марина. Не волнуйся. Я ничего ему не сделаю.

На лице девушки отразились сомнения, терзавшие ее душу. Впрочем, эта эмоция неуверенности исчезла так же быстро, как и появилась. Девушка кивнула.

Я направился к Иосифу и вдруг почувствовал маленькую Маринину ручку в моих грубых пальцах. Она была тонкой, хрупкой и теплой.

Когда мы приблизились к паджерику, я заметил, что Иосиф стал нервничать еще сильнее. Неказистый мужчина принялся нервно гладить смоченные дождиком остатки волос, облипивших его круглую, похожую на лампочку голову. Крупные черты лица говорили мне о том, что Марина точно пошла не в своего отца. Она больше походила на Кулыма, чем на него или свою мать.

— Пап, — несмело начала девушка. — Вот, познакомься, это Витя.

— А… — Он разулыбался. — Здорова, Витя. Марина мне про тебя все уши прожужжала. Очень ты ей нравишься.

Иосиф говорил торопливо и нервно. Его высоковатый голос подрагивал.

— Если б не ты, — рассмеялся он. — Мы б с Мариной уже, наверное, на всех парах мчались бы к Краснодару.

Мужичок протянул мне толстую руку с пухлой ладонью.

— Значит, я появился вовремя, — ледяным тоном проговорил я, проигнорировав рукопожатие.

Он непонимающе поднял брови, быстро-быстро заморгал. Растерянно пожамкав пальцами, опустил руку.

— Я хотела сказать, — смутилась Марина. — Что я никуда не еду. Я передумала.

— Как это? — В голосе Иосифа зазвучал настоящий испуг. — Как это передумала?

— Я решила…

— Она решила остаться со мной, — отрезал я.

— Но, Марина… Ну как же это… Мы ведь с тобой решили… Мы ведь договорились…

Девушка отвела глаза. Было видно, что ей очень неудобно перед Папой, и я сжал ее ладошку крепче, чтобы придать Марине уверенности.

— Вот так, — пожал я плечами. — У Марины тут учеба, дедушка. И молодой человек, с которым она не хочет расставаться, так?

— Так… — проговорила она.

— Марина, — немного возмущенно начал Иосиф. — Если тебя заставляют остаться, только скажи, и я попрошу одних знакомых…

— Не заставляют, — ответила девушка. — Это мое решение. Прости пап. Тебе лучше ехать одному.

Иосиф нахмурил брови. Боясь посмотреть на меня, он засопел.

— Ну что ж… — заговорил он несмело. — Если так… То ладно… Очень жалко, что так все получилось, Марин. Я думал, что мы с тобой помирились. Думал, что начнем новую жизнь, как папа с дочкой. Но если ты хочешь и дальше водиться с бандитами, то я…

— Попросишь одних своих знакомых? — Хмыкнул я. — Видать, тоже бандитов, а?

Тут Иосиф решился и глянул на меня, но вскользь и испуганно.

— Ладно. Мне пора. Пока, Марин. Увидимся еще.

С этими словами он забрался в салон.

Я же боролся с желанием просто схватить Иосифа за шиворот, выволочь из паджерика и допросить о том, что же он задумал. Казалось мне, что было в его появлении что-то неестественное. Будто бы его подстроили. Делать все это я не стал, только по одной причине — не хотел напугать Марину

— Пока, пап, я тебя лю… — Марине не успела договорить, потому что тяжелая дверь джипа громко захлопнулась.

Двигатель рыкнул, запустившись, сердито зарокотал. Паджеро, ослепив нас дальним, стал медленно сдавать задом, выезжать со двора.

— Что-то тут не то, — проговорил я задумчиво. — Есть что-то странное в том, что он объявился так внезапно.

— Это уже не важно, — сказала девушка. — Если я с тобой, то больше ничего не важно.