Следователь, Демон и Колдун (СИ) - Александров Александр - Страница 25

- Что скажете, Френн? – Следователь слегка пихнул локтём в бок инквизитора, как раз закончившего нарезать полупрозрачными ломтиками кусок буженины. – Как вам избушка?

- Строение достойное внимательнейшего изучения, господин следователь, вот что я скажу. И я не про символы на матице, что так вас заинтересовали. Такое я и сам смогу. А вот заговоры на стенах… Любопытнейшая, скажу вам, штука. Словно кто-то писал на стене, надписи стирались, потом другие люди писали поверх написанного, и так далее, снова и снова, до тех пор, пока чёрточки и буковки не слились в своеобразную броню-кокон, что окружила этот дом. Такое нечасто встретишь. Искусство… Да и домовой тут – матёрый старый дух, так что не стоит бояться гостям ни Буки, ни Ночного Летуна... думаю, что и духов моровых поветрий местный суседко в бараний рог скрутит. Для меня, признаться, всё это ново и интересно.

- Но вы же почти всю жизнь…

- …таскаюсь по городишкам вроде Нижнего Тудыма, верно. Вот только жил я там, если вы помните, в своих апартаментах в Инквизитории, и фольклорными исследованиями не занимался. Вот вы в Тудыме адаптировались сразу, как только приехали, а я, увы, столичный хлыщ. И мышление у меня бюрократически-академическое.

- А я, сталбыть, деревенщина.

- Натуральная. На вас хоть фрак нацепи, хоть королевскую мантию, один чёрт видно, что вы из глубинки. И это еще мягко говоря… Кстати, вы не отлынивайте, а режьте огурцы и хлеб.

- Да режу, режу… Они там картошку не сожгут?

- За ней Сайрус следит. Да и домовой не даст – заслонку с печи сбросит.

- А говорите, что ничего не знаете. Скромничает он.

- Ха! Кое-что знаю, выходит. И заговор от Буки знаю. И, кстати, знаю заговор, чтобы у коровы молоко появилось.

- У вас была корова?!

- Хуже. У меня была одна знакомая молодая крестьяночка – давно. Милейшее создание…

- Ну, друзья, – Харт встал с лавки и поднял руку, в которой держал стакан с самогонкой, – первый день прошагали. Дай Небо, Святый Эфир и Лесной Дедушка, чтобы и завтрашний так же легко отмахать!

- Дай дорожку, лес честной! – грохнуло за столом. Фигаро улыбнулся, услышав как Френн, не задумываясь, ответил на тост ритуальной фразой – ой, брехал, подлец, про своё «не знаю, не в курсе», ой, брехал!.. Ну и ладно, ну и хорошо, а теперь, господа, можно и выпить.

Выпили, закусили, сбросили с себя шубы (в избе становилось всё теплее), налили по второй и за столом потёк неспешный разговор.

- …а скажите, любезный Тиккер, вот этот ваш автоматон… Прекрасное устройство, просто, я бы сказал, незаменимое… Как на него реагируют местные Другие?

- О, господин Фигаро, ну разумеется, никак. Не атакуют. Я, честно сказать, даже не уверен, что Другие его вообще видят. Они ж ориентируются по аурам; для них «существовать» значит оставлять в эфире след. А автоматон такового не оставляет. Но вы правы в том смысле, что может случайно прилететь какой-нибудь побочный удар. Поэтому под внешним кожухом у моего Зэ-Эл прослойка из кожи пятнистого телёнка семь дней отмокавшая в солёной крови.

- О как! Да вы, никак, в колдовских материях тоже разбираетесь!

- Да как же в них не разбираться, – хихикнул Тиккер, – если любой сейф достойный этого названия имеет несколько защит: от механического взлома, от огня, взрыва и, разумеется, колдовства! Что ж это за замок, который любая знахарка деревенская разрыв-травой за три секунды откроет?! Это не сейф, господа, а, с позволения сказать, ящик для посуды!

- А если Щит Ангазара? Второго типа?

- Ах, господин Френн… Что есть Щит Ангазара? Хитрое заклятье высшего сопромага, да. Но, по сути, как и любое другое заклятье, это просто завитки в эфире, узор. Тоже своего рода хитрый механизм, позвольте мне небольшую вольность трактовки. А любой механизм можно сломать. Главное знать, куда, условно говоря, закинуть гайку, чтобы мотор остановился. Работа это тонкая, потому не знаючи как к определённому заклятью подойти можно и себя спалить и сейф взорвать, но, в целом, вполне себе посильная.

«А этот прохвост недурён» Артур одобрительно хмыкнул у следователя в голове. «Вот за что я люблю технарей: они на всё смотрят как на задачу и сразу же ищут решение. А не ноют как девочки из гимназии»

«Это, я так понимаю, камень в мой огород?»

«Камень? В огород?! Это булыжник вам по темечку! Учитесь, учитесь и ещё раз учитесь!»

- Так вы тоже, что ли, колдун?

- Что вы, сударь! Я-то к эфиру чувствителен, но колдовать силушки не хватает. Так, фонарик могу зажечь, да и то не всегда. Но если мне дать эфирно заряженные спицы-конденсаторы и формулу заклятья… В общем, разберусь, что и как.

«Фигаро, я бы его нанял. Младшим замом к Брунэ»

«Тумбочкой, что ли?»

«Э-э-э-э?..»

«Из Брунэ вы вешалку сделали»

«А, вы в этом смысле… Пха-ха-ха-ха-ха, мда!.. Ладно, теперь вы меня уели… Но хорош этот Тиккер, ай, хорош!»

Достали печёную картошку, выпили по второй, и следователь смог, наконец, от всей души предаться любимому греху чревоугодия. Буженина, солонина, колбасы всех мастей, сало с нежнейшей прослойкой, копчёная осетрина – кто сказал, что одной закуской сыт не будешь? Подайте, подайте нам этого дурака, и да узрит он Закуску с большой литеры «З», закуску, которой можно так налопаться впрок, что тяжко будет пошевелить ногами под столом, закуску достойную этого названия, а не три жалких колечка сервелата, что тоскливо подсыхают на тарелке рядом с унылым крекером у какой-нибудь столичной дамочки, что днём и ночью меряет окружность талии и боится подойти к напольным весам! А заливные грибочки? А холодец, который едят неизменно и только с гигантскими порциями хрену?! А икра, которую нужно ложкой размазывать по чуть подмёрзшему хлебу и тут же отправлять в рот следом за стопкой водки? Не-е-е-е-ет, закуска, господа, это философия, это ритуал, думал следователь. И смысл этого ритуала также и в том, что попробовать со стола нужно решительно всё.

Захлопали над домом чьи-то огромные крылья, и свет керосиновых ламп на мгновенье вспыхнул ярко-зелёным. Где-то вдалеке завыла, запричитала баньши, утробно рыкнуло в чаще что-то большое, заскрипело и упало дерево. Подул ветер и снег, на мгновение, прилипнув к оконному стеклу, превратился в тонкую маску с чёрными провалами глаз. Маска залопотала безгубым ртом, что-то прошептала и растворилась во мраке.

Никто за столом не обращал на выходки ночного леса ровно никакого внимания. Компания вкусно ела, душевно пила и болтала о всяких мелочах (ибо время, когда при свете единственной свечи рассказывают истории, еще не наступило). Один Френн постоянно отвлекался; Фигаро чувствовал, что инквизитор постоянно «слушает» эфир; при этом то, что он там обнаруживал, его явно не успокаивало.

- Фигаро, вокруг нас куча Других.

- Ну и что? Они вас трогают? Вот, кстати, попробуйте тот же бутерброд, но с солёным огурчиком. Тут огурчики редкость, а вот икры навалом. Непривычно.

- Хм… Да, действительно, очень даже. Откуда, интересно, они берут сыр?.. Но, всё же. Тут, прямо за домом, чёртова свадьба. Вот прямо сейчас.

- Вы собираетесь бросить в снежный вихрь железный нож?

- Да как бы... нет, но…

- Ну вот и сидите себе спокойно. Они вас не трогают, и вы их не трогайте.

- Фигаро, там лесовик. Самый настоящий. Маскируется под елку.

- И пусть себе маскируется. К дому он всё равно не подойдёт – тут кругом обережные заклятья… Стоп. Френн, вы хотите сказать, что лесовика не уделаете? Вы? Магистр?!

- Ну, я, всё-таки, не могу в полной мере считаться магистром… Уделаю, конечно.

- И я уделаю. И Сайрус. А Зойза так просто ему железную пулю в башку припаяет.

- А баньши?

- Что – «баньши»? Она размером с вашу руку и вас боится больше, чем вы её.

- Да нет, я про то, что она… ну… поёт.

- И пусть себе поёт. Значит, сегодня в чаще волк издохнет. А, может, лиса зайца изловила. Горе, понимаю. Помянем пушистого.

- Вы так просто ко всему этому относитесь…