Живущая свободной - Адамсон Джой - Страница 12
- Предыдущая
- 12/34
- Следующая
А на следующий день новое приключение. В том месте, где Эльса обычно переправлялась через реку, Македде увидел огромного спящего крокодила. Джордж отправился туда с ружьем. Зверь и впрямь оказался на редкость крупным. Прикончив крокодила, Джордж измерил его. В нем оказалось три метра семьдесят сантиметров — рекорд для этой реки. Эльса вряд ли смогла бы отбиться от такого исполина.
Надо сказать, что и мне в Исиоло не приходилось скучать. Как-то вечером я сидела на крыльце веранды, любуясь закатом и ожидая, не придет ли какой-нибудь шакал или другой зверь напиться из поилки, которую мы поставили для птиц. Поилка была устроена очень просто: разрезанная пополам автопокрышка, врытая в землю. Днем из нее пили крупные птицы, белки, мангусты, по ночам наведывались водяные козлы, импалы, зебры, леопарды. Раз я даже видела, как к ней подошел слон и одним глотком опорожнил ее.
Еще накануне я по следам установила, что к нам на водопой приходил дикобраз, и теперь, чтобы приманить его снова, я положила рядом с поилкой банан. Был тихий чудесный вечер, спать не хотелось, но в конце концов я все же легла. Кроме меня, в доме никого не было, только на задней веранде спал сторож.
Среди ночи меня разбудили тяжелые шаги. Кто-то ходил в гостиной… А потом в спальне Джорджа. У меня под подушкой лежал пистолет, и все же мне стало страшно. Позвать сторожа? Но вор успеет уйти. Я встала — сердце у меня сжималось от страха — и тихонько вошла в комнату Джорджа. Никого, все тихо. Очень осторожно пробралась к ванной. За дверью что-то громко зашуршало… Меня охватил ужас, главным образом оттого, что я никак не могла понять, в чем там дело. И вдруг из ванной выскочил взъерошенный дикобраз, угрожающе шурша своими иглами. Я едва успела отскочить в сторону и тут же рассмеялась. Мой смех разбудил сторожа. Я увидела в дверях его встревоженное лицо и была очень довольна, что странный звук напугал его не меньше, чем меня.
Наконец наш колючий гость удалился. Я была ему очень благодарна за это, потому что не представляла, как от него избавиться, не напоровшись на иглы. Интересно, как это дикобраз ухитрился подняться по крутым ступенькам?
Благодаря моей первой книге Эльса сразу стала знаменитой, у нее появились тысячи друзей. Это было очень приятно, но мы опасались, как бы ее не постигла участь других знаменитостей, которым не дают покоя почитатели. Со всех концов света к нам шли письма. Их авторы непременно хотели приехать и посмотреть нашу львицу. Но мы положили слишком много труда для того, чтобы она и львята оставались дикими зверями, и не могли превращать теперь семейство Эльсы в туристский аттракцион. Как быть? Можно не нарушать ее покоя, но юридически у нас нет никакого права прогонять людей. Мы очень боялись, как бы кто не явился в лагерь без нас и случайно не натворил бед.
Из-за дождей мне пришлось долго пробиваться в лагерь. То вода почти по колено, то густая грязь… Машина часто застревала, а со мной ехали только Нуру и Ибрахим, так что мы по нескольку часов откапывали ее.
Последняя река (четвертая на нашем пути) настолько разлилась, что мы не отважились вступить с нею в поединок. Лучше уж дождаться, когда спадет вода. К тому же начало темнеть, и мои спутники, правоверные мусульмане, упали ничком, головой к Мекке, и начали читать свои молитвы.
Нуру только что вернулся, его не было полгода, он ездил домой и лечился там от какой-то болезни. Причем уверял, что заболел из-за Эльсы. Меня это очень удивило. Ведь Нуру отлично ладил с нею. Правда, его болезнь началась как раз тогда, когда мы поручили ему присматривать за Эльсой и ее сестрами. И он вбил себе в голову, что Эльса «сглазила» его!
Вот я и взяла его с собой в лагерь, чтобы победить суеверие. Ожидая, пока прекратится дождь, я рассказала ему про львят. Он слушал очень внимательно.
За ночь вода в реке спала, и утром мы уже были в лагере. Эльса прибежала на звук мотора и приветствовала нас так бурно, что мы, измученные трудной дорогой, не рады были такому приему.
Мне хотелось, чтобы Нуру поскорее увидел львят, и во второй половине дня мы отправились к логову. Вдруг мы услышали, как Эльса разговаривает с детенышами в кустах прямо перед нами. Вскоре она выскочила на тропу, поздоровалась со всеми, но особое внимание оказала Нуру. Она так бурно радовалась встрече со старым другом, что он растрогался, стал ее гладить и даже позабыл, что нужно опасаться ее дурного глаза. Потом он привязался к ней еще сильнее, чем до болезни. Правда, на этот раз Эльса не показала ему львят, она привела их в лагерь, лишь когда стемнело.
В отличие от матери львята не получили от нас никаких игрушек. Да им и так было весело. Они затевали возню в ярком свете лампы, и всегда находились палки, из-за которых стоило подраться. Нередко они играли в прятки, устраивали засады. Эльса тоже участвовала. Несмотря на свой вес, она прыгала, как котенок.
Мы поставили для них две поилки: алюминиевый таз и старый шлем на деревянной подставке. Из этого шлема в детстве пила Эльса, и львятам он тоже был больше по душе. Часто они опрокидывали его и сами пугались грохота. Потом набирались мужества и, насторожив ушки, украдкой разглядывали блестящий предмет, трогали его лапой. Мы старались сфотографировать их за игрой.
Днем было трудно сделать хороший снимок — в это время львята вели себя более степенно. Самые интересные снимки можно было получить под вечер, когда они отправлялись на свое любимое место для игр на берегу реки, возле упавшей пальмы, метрах в двухстах от лагеря. Отсюда открывался хороший вид, и по соседству росли густые кусты, где можно спрятаться от опасности, рядом солонец, а захочется утолить жажду — близко река. Да к тому же я обычно доставляла сюда для них мясо.
Спрятавшись в кустах, мы с Джорджем снимали на киноленту львят, когда они лазали по стволу и поддразнивали мать, которая всегда присматривала за ними.
Конечно, они знали, что мы тут, но это им не мешало. Если же появлялись чужие, игра тотчас прекращалась, львята бежали в кусты, а Эльса прижимала уши и принимала грозный вид.
2 апреля, проводив Джорджа в Исиоло, я опять осталась одна в лагере с нашими боями.
В эти дни я заметила, что львята даже ко мне стали относиться более настороженно. Положишь им мяса, а они ползут в обход через траву, только бы не пройти мимо меня.
Чтобы непрошеные гости не крали мяса, я вечером перетаскивала его с берега поближе к палатке и привязывала цепью. Ноша была нелегкой, и Эльса явно радовалась, что я взяла на себя труд охранять ее добычу. Зато Джеспэ мое вмешательство не нравилось. Сперва он пугал меня ложными атаками, но иногда нападал и всерьез — прижмется к земле, весь подберется и вдруг кидается на меня. Эльса немедленно вмешивалась. Она не только преграждала сыну путь, но и выдавала ему чувствительные тумаки. Потом заходила ко мне в палатку и долго сидела со мной, совершенно пренебрегая Джеспэ. А он лежал с растерянным видом, прислонив голову к шлему, и время от времени пил из него воду.
Меня очень трогало заступничество Эльсы, но я понимала и Джеспэ, которого сбивала с толку ее нетерпимость к его проявлениям инстинкта. И я всячески старалась не возбуждать в нем ревности.
Он был еще слишком мал, большой беды человеку причинить не мог, но все-таки нужно было как-то наладить добрые отношения со львятами, пока они зависели от нас и не стали еще опасными. Задача эта была не простой. Нам не хотелось, чтобы они относились к нам враждебно, но и приручать их мы тоже не хотели. Судя по всему, Эльса понимала наши трудности и по-своему пыталась помочь. Она наказывала Джеспэ, когда он бросался на меня, но и со мной не церемонилась, если я была чересчур фамильярна со львятами. Когда я подходила слишком уж близко к играющим малышам, она, нахмурившись, шла ко мне и хватала за колени. Делалось это без злобы, но строго, чтобы я поняла: лучше отступить, не то будет плохо.
Большую часть времени Эльса проводила на Больших скалах. Как-то, взяв с собой Нуру, который помогал мне нести снаряжение, я отправилась туда, надеясь запечатлеть львов на фоне неба или же снять сцену, которая мне особенно нравилась: Эльса идет вниз по крутой скале и оборачивается, ожидая львят, а они обсуждают, где лучше спускаться. Только мы установили камеру, как на вершине показалась Эльса. Но, увидев нас, она сразу же села и целый час просидела неподвижно, потом исчезла. Перед самым закатом она появилась опять и снова ушла, увидев, что мы еще здесь. Лишь когда стемнело и о съемке не могло быть уже и речи, она пришла к нам со львятами. Перед этим Эльса два дня не показывалась в лагере, хотя, наверное, сильно проголодалась. Может быть, она встречалась со своим супругом?
- Предыдущая
- 12/34
- Следующая
