Цветочек. Маска треснула. Том 2 (СИ) - Гичко Екатерина - Страница 103

– Так это ж Темхан, – отозвался вольный, уворачиваясь от хвоста нага, – у него всё по праху. Мы уж его и били…

Мужик осёкся, Ссадаши всё же сбил его с ног, но вот припечатывать ударом не спешил: ощутил некую близость после признания в обиде, учинённой певцу. Ей-Тёмные, ему уже хотелось залезть на крышу и консервативно потребовать от барда следовать оригиналу.

– Эй, Збун, а нам их до смерти или как? – сообразил вопросить у главы стражи… вольный.

– Очумел? Бока намнём и в сточную канаву!

– Ба, всё ещё обиду держишь? – развеселился Милаш, уворачиваясь от нападения и нагло присасываясь к трубке.

Противника и так бесил вёрткий соперник, который, казалось, просто развлекался и не собирался серьёзно драться, а тут он ещё и курить посмел во время боя.

– Ах ты скляда дымящая! – взревел он.

В слепой ярости мужчина бросился к Милашу, пытаясь выхватить из его руки трубку. Тот поспешно отдёрнул её, и на его лице мелькнуло беспокойство. Что не укрылось от вольного.

– В трубке вся сила его! Хватай ребята!

– Не тронь! – заорал вскинувшийся Збун, но его ор потонул в ликующих воплях.

Милаш засунул трубку за спину, заткнул за пояс и прижался к нише, где продолжали стоять девушки.

– Хватай её!

– Ломай!

– Эй, Милаш, да отдай ты её, – развеселился Ссадаши, о котором все позабыли.

– Не смей отдавать! – рьяно воспротивился Збун. – Пошли прочь от него, сволочуги!

– Я не могу отдать, – обаятельно улыбался виконт, – это памятный подарок папы.

– Совсем двинутый? – разозлилась за его спиной Дерри. – Вас сейчас изобьют. Отдайте им эту проклятую трубку. Пусть поймут, что их это не спасёт.

– Боюсь, после этого никто не спасётся… – загадочно пробормотал Милаш и страдальчески застонал, когда бард возвестил:

– Любовь твоя жрёт нутро…

– Боги, давайте спасёмся от него? – искренне предложил Ссадаши.

– Эй, родственник, – Милаш раздражённо зашипел, когда его ударом впихнули глубже в нишу, – помог бы, а то стоишь как дева нежная.

Даже Шширар взглянул на господина осуждающе. Он-то трудился, не покладая хвоста.

– Он за спину её упрятал!

– Да подавитесь! – Дерри выхватила трубку из-за пояса виконта и через его плечо швырнула в проулок.

– О боги… – Збун в ужасе обхватил ладонями лицо, смотря, как в воздухе, крутясь, летит трубка.

– …лакаешь кровь, – тоскливо тянул бард.

– Ха! – ликующий вольный опустил сапог на упавшую трубку, и чересчур громкий хруст прошил воздух необъяснимой тревогой.

– Идиоты, – неожиданно прилично выругался Збун, и от этого стало ещё тревожнее.

Хруст повторился, и Ссадаши невольно повернул голову на звук. Столпившиеся вокруг Милаша стражники и вольные отшатнулись в пугливом молчании. Виконт стоял неподвижно. Лицо будто закаменело, даже локоны застыли.

Опять захрустело. Глаза Милаша медленно сузились, от уголков расползлись лучики морщинок, и по лицу поползли трещины.

Звучание лютни, куда более приятное, чем напевы барда, утихло.

– Разбито тело-о-о-о…

От виконта рванул чёрный сгусток и врезался в плечо певца. Тот с криком рухнул вниз, но, судя по последовавшим ругательствам, пострадал несильно.

Вокруг тела Милаша стало скапливаться что-то тёмное. Оно было заметно глазу, даже несмотря на ночь. Кудри зашевелились, отрастая и становясь больше похожими на полосы вьющегося от костра дыма. В тёмных глазах затлели угли, и по лицу мужчины с треском начала расползаться пугающая улыбка.

– Мать-Божиня…

Драка в миг утратила весёлую беспечность.

– Не шевелитесь! – страшно зашипел Збун. – Не провоцируйте.

Ссадаши ошеломлённо моргнул, постепенно осознавая, что родичей Дейны стоит пригласить на свадьбу до её свершения, а не после. И да, им стоит хорошо поговорить.

Милаш приоткрыл рот и выпустил дым так, словно только что затянулся любимой трубкой. А затем слегка шевельнул ладонью. Воздух упруго дрогнул и отшвырнул всех стоящих наземь. Ссадаши пришёл в себя уже на другой стороне проулка, прижатый к ограде мощным телом Шширара.

От Милаша тянулся туманный дым. Он как живой расползался в разные стороны, щекотал испуганно вскрикивающих мужчин и словно когтями разрывал брусчатку.

– Шширар, – напряжённо позвал Ссадаши, даже не пытаясь выбраться из-под тела охранника.

– Наследственность, – уверенно выдохнул тот, продолжая пялиться на виконта почти не мигая.

Почему-то Ссадаши решил, что ничего хорошего от проявления этой наследственности им ждать не стоит. Дядюшка Дейны изменился не только внешне. Он и внутренне ощущался совершенно другим. Не тем человеком… нелюдем, которым был до этого.

– Напугал? – Милаш медленно развернулся и с улыбкой уставился на смертельно побелевшую Дерри и сжавшуюся за её спиной Неру.

– Ты… дура, – выдохнула Нера.

Кузина нервно сглотнула и промолчала.

– Не стоит бояться, – виконт склонился над ними, и расползающаяся от него тьма закрыла сияние ночных светил. – Я люблю прекрасных женщин… Обожаю их!

– Милаш, – Ссадаши наконец отпихнул Шширара и напряжённо позвал виконта. – Ты слышишь меня?

– Конечно, – на нага уставился полыхающий углями глаз.

Язык чесался спросить Милаша, кто он такой, но такие вопросы явно стоило приберечь для более адекватного состояния.

– Нам нужно доставить их в безопасное место.

– Я. Помню, – уголки губ вновь приподнялись в пугающей улыбке.

В следующий миг тьма пихнула девушек ему в руки, и Милаш удовлетворённо протянул:

– Теперь они в полной безопасности.

Поспорить было сложно.

– Эй ты, пустил нас! – Дерри опомнилась и яростно забрыкалась, но виконт с лёгкостью поднял её одной рукой и прижал к своей груди, а второй рукой так же поднял и прижал к себе обомлевшую Неру.

– Выбросила мою трубочку? – прошелестел на ухо принцессе Милаш. – Расстроила меня? Теперь будь мила утешить.

– На погребальном…

– Заткнись, мелкая! – прошипел Ссадаши.

– Нет, пусть говорит. Её губки, – чёрные ресницы затенили горящие глаза, – столь восхитительно свежи. А эта, – он посмотрел на едва ли не в обмороке лежащую на его груди Неру, – так очаровательно напугана. Я их утешу.

– Господин Збун, – тихо позвал наг, – вы уже знакомы с этим господином?

– В прошлый раз за ним пришла Инан, – неохотно отозвался стражник, – и он пробыл у неё трое суток. Её работницы потом неделю отдыхали.

– Нам это не подходит, – с сожалением отмёл наагалей.

Послышался топот, и в проулок ворвалась парочка, которую Ссадаши оказался неожиданно рад видеть. Хотя он обещал выпороть одну несносную девчонку, если она вновь посмеет сбежать из-под охраны.

– Твою мать! – ужаснувшийся Шерр отшатнулся и едва не выскочил из проулка.

Дядя недовольно зыркнул на них и, обвернувшись слоями дыма, просто исчез.

Дейна закрутилась на месте, выискивая дядюшку, и наконец торжествующе уставилась на крышу соседнего дома. Милаш появился там, прямо на коньке кровли.

– Где она?! – рявкнула девушка, и мужчины мгновенно её поняли.

Збун лишь качнул головой, и Шерр, протяжно застонав, рухнул на колени и поднял чубук. Присевшая на корточки Дейна ткнула пальцем в мундштук.

– Снимай цепочку, – мрачно велела она брату.

Всё-таки мохнатого Шерра столица переживёт, а вот любвеобильного дядю вряд ли.

– Я лучше сперва подкрадусь, а потом сниму, иначе он опять переместится.

– Снимай и отдавай мне. Меня он подпустит.

– Только тебя никто к нему не пустит, – прошипел за её спиной Ссадаши.

Дейна вздрогнула и круглыми глазами уставилась на нага. Нет, она его заметила сразу. Но дядя занял всё её внимание. Боги, только бы Варон сумел успокоить тётю, иначе эта парочка устроит конец света.

– Значит, лезу я, – Шерр криво усмехнулся.

– Я тебя слышу, ребёнок, – прошелестел Милаш с крыши.

– Дядя, ну чего ты устроил? – парень миролюбиво улыбнулся.

– Это не я, – виконт уставился на бледное лицо Дерри. – Да? Вот эти милые леди устроили, да?