Нежное укрощение ярости (СИ) - "Лули Тан Цу" - Страница 11

Ну да, дети должны быть с родителями, это обязательно.

Он был в шикарном, идеально подогнанном по фигуре тёмном костюме, без галстука. Зверюга снял пиджак, пристроил на водительское кресло.

Белоснежная рубашка только подчёркивала мощь и силу Яра. Он что, собирается поехать с нами на экскурсию? Ходить среди загонов с животными? Вот в этом? Поверить не могла.

Мамаши у автобуса разом вперились в зверюгу. Было и несколько папаш. Те делали вид, что не замечают Яра, но не заметить его было невозможно.

Выше любого из них. Ощущение было такое, словно среди домашних пёсиков появился волчара. И все же это был раненый волчара.

Я вдруг подумала, что ему нужно отдохнуть, от мира. Я бы погладила его по густым волосам, уложила себе на колени, водила бы пальцем по лицу, он слишком сильный, он словно сжатый кулак, ему нужно расслабиться.

Он будто не видел никого вокруг, смотрел прямо на меня.

Смотрит так, словно хочет меня наказать. Может, за тот мой выпад?

Я замерла.

Автобус распахнул двери. Родители обернулись в мою сторону. Я вдруг поняла, что все от меня чего-то ждут, спохватилась и пригласила всех в автобус. Яр с Маратом шли последними.

Яр отправил Марата в автобус и двинулся в мою сторону. Я застыла на месте. Он словно древний воин, такие ассоциации возникали помимо воли, он казался опасным и страстным.

Не знаю от чего, но я безумно волновалась при его приближении. Да что сегодня со мной? То одежда не та, то реагирую на мужчину, как мне не свойственно.

Он подошёл и протянул руку, я протянула в ответ. Он аккуратно, двумя пальцами пожал мне руку. Так осторожно, словно боялся сломать.

— Здравствуйте. Как ваш порез? — он наклонился к моему лицу, взял подбородок двумя пальцами и чуть приподнял. «Что за бесцеремонность?», — подумала я, но не шелохнулась.

Я смотрела прямо, не отрываясь. Мой взгляд скользнул на его губы, я нечаянно, он был слишком близко, снова меня кружило от его запаха.

Мне стало неловко, что он поймет, как я волнуюсь от близости с ним, и я опустила глаза. Я помнила свою вину перед ним, я думала о его утрате.

Я хотела сказать… но сказал он, все так же придерживая меня за подбородок и повернув мою голову чуть в сторону:

— Смотрю, уже и не видно.

Бархатный густой низкий голос действовал на меня, как сабвуфер в проезжающей машине на оконные стекла.

— Доброе утро. Спасибо, уже в порядке, — нашлась я наконец.

Почему он так смотрит на меня? Даже не в глаза, а куда-то внутрь меня через глаза. Что он там хочет разглядеть?

Мне казалось, будто между нами происходит диалог, мы словно что-то громко и беззвучно друг другу кричим.

Я прикусила губу, хватит. Я уже наигралась, представляя мужчину тем, кем он не является на самом деле.

То, как вёл себя со мной Игорь, я принимала за любовь и внимание и мечтала о совместном будущем. Но Игорь не опасен, а этот…

Нет уж. Никаких больше иллюзий. Помимо моей воли на глазах выступили слезы, меня разрывали эмоции, я не понимала, что со мной творится, как перед шкафом с одеждой.

Кто эта новая я? Что со мной?

— Мы не представились вчера, как вас зовут? — спросил зверюга.

— Маргарита. Лучше Марго, — пискнула я в ответ.

— Хорошо, Марго. Яр, — представился он.

— Я зна… — ляпнула я, но тут же оборвала. — Очень приятно. Яр и? — намекнула я на отчество.

— Яр будет достаточно.

— Я хотела извиниться за свою вчерашнюю несдержанность, — залепетала я и тут же разозлилась на себя.

Да, что такое! Чего я перед ним как мышь перед удавом? Кажется, он заметил эту перемену. Видимо, всё, что со мной происходило — тут же отражалось в глазах.

Зверюга ухмыльнулся, даже не пытаясь скрыть эту ухмылку.

Он стоял слишком близко ко мне. Я чувствовала его горячее дыхание и оттого сама дышала чаще и горячее.

— Отправляемся, — объявил водитель автобуса.

Яр подал мне руку, когда я поставила ногу на ступеньку, он положил руку мне на талию, и скользнул по бедру, словно невзначай.

Но скользнул слишком медленно, чтобы можно было поверить, дескать — случайно. Я замерла. Для меня это было оскорбительно.

Он видимо прочитал по моему лицу то, что я испытывала, или привык, что девицы кидаются ему на шею, в любом случае, он ведет себя так, будто может рассчитывать, будто я дала ему повод рассчитывать на близость.

Яр поднялся вслед за мной. Он потянул было меня за локоть на задние сиденья, как бы уступая дорогу и подталкивая за локоть, но я села на место спереди, подальше от него.

Он прошёл назад, туда, где подальше от всех уже сидел его сынок-волчонок Марат. Остальные родители и дети были на своих местах.

Я прикидывала, сколько зверюге лет. В том смысле, что я знала сколько, конечно, но внешность у него была такая, что иногда он казался старше своих лет, а иногда наоборот — моложе своих тридцати пяти.

В бороде есть серебряные нити. Но морщин почти нет, только две на лбу, особенно заметные, когда он то ли презрительно, то ли удивлённо приподнимает бровь.

Я чувствовала в салоне автобуса запах его парфюма — восточный, но ненавязчивый и не раздражающий, едва заметный аромат.

Я глубоко вдохнула и тут же себя одёрнула. Что с тобой, Марго!

Я действительно никогда ещё так себя не чувствовала. То есть совершенно не могла контролировать свои эмоции. Какая-то другая я внутри меня обычной действовала по каким-то своим правилам.

И эта внутренняя я была мне незнакома. Что она себе позволяет, эта незнакомая мне Марго? А ведь автобус только отъехал.

Целый день впереди. И весь день зверюга будет рядом! И у него что-то на уме, а я не могу собой управлять.

«Ты готова к такой экскурсии, Марго?» — спросила я себя, откинулась на спинку кресла, запрокинула голову и закрыла глаза.

— У меня образовались неотложные дела. Мне надо уехать на юг, там у меня родня, бла-бла, бла-бла-бла.

Яр сидел в кресле, смотрел на няню Марата, няню имени которой он даже не потрудился запомнить, потому что это было бесполезно.

Няня номер четырнадцать лепетала какую-то дичь, смысл которой заключался в том, что она хотела смыться подальше от его сына и от него, невзирая на прекраснейшую оплату.

Яр махнул рукой, типа проваливай, я устал от твоего жужжания, и няня попятилась задом к двери, будто он хан и поворачиваться спиной к нему считается неучтивостью.

На память от няни номер четырнадцать Яру досталась смс с уведомлением, что сегодня состоится экскурсия на некую ферму.

Организатор поездки — тот самый творческий детский центр, с группой едет Марго Луговая — преподаватель, и дети обязаны быть с родителями.

Яр откинулся на спинку кресла. Образ Марго сразу же возник перед его взором. Он поедет.

Как глупо бы это ни звучало, но Яру хотелось показать ей, что она неправа, он умеет проводить время с сыном, он способен его воспитывать.

Яр усмехнулся, да что там она, он себе хотел бы это доказать. Значит, надо с чего-то начать, и начнёт он с этой поездки.

Тем более няня уволилась так вовремя, прямо перед его бизнес-круизом по Волге, прямо в день экскурсии творческой группы. Жалкие людишки, что с них взять.

На скулах Яра играли желваки. Он вызвал к себе начальника охраны и попросил предоставить полное досье на Маргариту Луговую.

Пока ждал начальника охраны, думал о Марго, мысленно раздевал её беленькое хрупкое тело. Она разбудила в нем запретные желания. И он не мог понять, в чем тут дело.

Она была не в его вкусе: слишком наивная, открытая, слишком нежная.

В его вкусе была Полина, жгучая язвительная брюнетка. Полина появилась в его жизни, когда он только выбился в люди, когда о нём впервые заговорили — с уважением, с интересом, с опаской.

Она стала для Яра вызовом — роскошная стерва.

Ведь его будущее тогда ещё только забрезжило впереди, ещё не было ясно удержит ли он завоёванные позиции в мире бизнеса.