Комплекс полноценности - Миронов Алексей - Страница 10

Обмозговав все это на ходу, Антон устремился на Финляндский вокзал. Там он купил билет до Зеленогорска и, посмотрев расписание, выяснил, что осталось всего пять минут до отправления ближайшей электрички. Не теряя времени Гризов бросился на перрон, заскочил в вагон и едва успел пристроиться на свободное место у окна, как электричка, звякнув железными суставами, тронулась в путь.

Ехать было минут сорок-пятьдесят. Чтобы как-то развлечься в пути, поскольку спать уже не хотелось, Антон достал смартфон и начал пролистывать новостную ленту. Вскоре наткнулся на статью знакомого журналиста «В космос через ощущения» и начал ее читать из уважения к ФИО автора. Однако быстро разочаровался. Как выяснилось, Ф. Ф. Кулумбарий, главный редактор старейшего СМИ в стране, ранее освещавший новости отечественной космонавтики, не так давно вдруг решил сменить амплуа и начал бесстрашно освещать проблемы секса среди подростков. Тема оказалась востребованной, аудитория старейшего СМИ начала стремительно молодеть.

Гризов, мечтавший прочесть что-то новое об успехах космонавтов, даже расстроился. Он только что побывал на пресс-конференции, посвященной недвижимости, где все закончилось разговорами о сексе. По дороге на вокзал со всех билбордов и рекламных плакатов на него смотрели полураздетые личности, навевавшие мысли только о сексе, а не разнообразных товарах, которые им следовало рекламировать. Сегодня только ленивый не рассуждал о сексе. О космонавтах и других героях сообщали гораздо меньше. Вот и некогда уважаемый им за профессионализм Ф. Ф. Кулумбарий, похоже, переориентировался, свернув на кривую дорожку. Более того – стал энтузиастом международного движения «За свободный секс». Ходили слухи, что на старости лет секс-революционер развелся с женой, начал посещать странные клубы и даже ходить на закрытые показы.

Ранее запретная тема ему настолько понравилась, что ни о чем другом он больше писать не хотел. Это же так перспективно. И, главное, интерес публики никогда не иссякнет. Секс, понимаешь, он и в Африке секс. Кулумбарий активно гордился, что был первым журналистом в стране, официально обнаружившим у ее жителей все признаки сексуального поведения. Ему нравилось видеть людей через секс. Получалось проще и значительно интересней.

Куда ни глянь, в глазах людей читалось одно сплошное либидо. Едет шофер автобуса – в глазах секс. Долбает шахтер в забое стену угля длинным и теплым молотком – в глазах секс. Закручивает механик гайку с дыркой, а руки его дрожат от сексуального влечения к трактору. Прошерстив все профессиональные темы для взрослых, прозорливый Кулумбарий вскоре взялся за подростков, стремясь объяснить им на примерах тонкости и различия загадочного мира, на пороге которого они находились.

Одна подружка Гризова по университету, работавшая без педагогического образования учительницей русской литературы средних классов – теперь и таких брали на работу, – весьма оригинально описывала сцену дуэли Пушкин-Дантес. Выглядело это историческое событие с ее слов примерно так: «В общем, поссорились писатели Пушкин и Дантес из-за тетки, жены одного из них, и застрелились. Теперь на месте дуэли стоит памятник, а рядом станция метро, которая, блин, почти всегда закрыта. А еще Пушкин очень любил свою няню и часто проводил с ней время».

Вспомнив об этом, Антон на минуту отвлекся от увлекательного триллера и подумал, будут ли подростки после эротических новостей от Ф. Ф. Кулумбария и такого обучения читать хоть что-нибудь из школьной программы. Точного ответа он не знал, но догадаться было не сложно.

На днях Гризов слышал по радио, что в Африке какой-то малолетний недоумок стал отцом в четырнадцать лет и занесен за это в Книгу рекордов Гиннеса. Помимо этого примечательного факта, старик Гиннес прилежно записывал в свою книгу тех, кто отрастил самые длинные в мире ногти, принципиально не моет руки десять лет, не хочет стричь трехметровые грязные волосы, плюет дальше всех против ветра, а также громче всех пукает. Чего ни сделаешь ради известности. Но если раньше все это случалось только в дикой Америке, то в последнее время привычная с детства картина мира вокруг журналиста тоже дала трещину.

От нахлынувших мыслей Антон давно перестал читать с экрана смартфона и тупо смотрел в окно на пролетавшие мимо деревья и дома. Его просто тянуло побыстрее снять стресс знакомыми средствами.

К счастью, электричка скоро прибыла в Зеленогорск, город домохозяек и добрых мафиози, рассыпанный по гостеприимному берегу Финского залива. Антон спустился по бетонной лесенке. И, осторожно переступая через рельсы, пошел в сторону видневшихся над кронами сосен редких многоэтажек.

Если посмотреть с высоты птичьего полета, то в Зеленогорске была всего одна главная магистраль – проспект Ленина. Только она и состояла из высоких домов, привычных глазу городского жителя. Только она давала Зеленогорску право называться городом. Все остальные дома тонули под кронами деревьев, и на площади более десятка квадратных километров были абсолютно невидимы. В этом и заключался шарм Зелека, как его любовно называли аборигены и даже приезжие туристы. Город вроде бы есть, но в то же время его как бы и нет. Обволакивающий город-невидимка, где может произойти что угодно.

Когда Антон толкнул всегда открытую дверь в квартиру Вертиполоха на Комсомольской улице, то обнаружил, что все друзья уже были на месте. Ждали его одного. В воздухе висело предвкушение веселой студенческой пирушки. Озорные взгляды гостей сшибались на подлете к пробкам, отчего студеная водка понемногу начала нагреваться. Стол ломился от колбасной нарезки, сыра и маринованных огурчиков. Из кухни тянуло жареным мясом и вареной картошкой. Гризов пожалел, что вообще пошел на пресс-конференцию.

За столом, как всегда, расположились проверенные временем собутыльники – Кузьмичевы, Мареевы и сами Вертиполохи. По рюмашке они уже пропустили и с опоздавшего потребовали «штрафную».

– Ну, – решил не затягивать вновь прибывший, взметнув заиндевелую стопку вверх. – Прощайте…

И закончил, увидев удивленные взгляды друзей:

– …Трезвыми сегодня больше не увидимся.

Начало праздника, первые четыре стопки, отпечатались в мозгу Гризова довольно четко. Но вот за все остальное, что случилось в этот вечер, он бы наутро не поручился.

Приблизительно через пару часов заливания за воротник настал первый перекур. Антон не курил, поэтому продолжил насыщение – сказывалась жизнь студента-заочника и бедного журналиста одновременно. Когда же первая партия перекуривших вернулась с балкона, то с удивлением обнаружила, что закусывать родившийся тост просто нечем. Антон виновато улыбнулся, мол, незаметно, за размышлениями все куда-то испарилось. Да и запасы спиртного быстро подходили к концу. Делать нечего – пришлось всей компанией выдвигаться в магазин.

Едва оказавшись на улице, друзья направились к ближайшей торговой точке, быстро затарившись алкоголем и закуской по полной программе. Однако на обратном пути выпитая водка смешалась с магией Зеленогорска и проникла в кровь. Под шелест листьев таинственный город нашептывал свои расслабляющие мантры. Движение как-то замедлилось, а потом и вовсе остановилось. Домой уже никому не хотелось, всех тянуло на подвиги.

Друзья немного потоптались во дворе, побрякивая содержимым пакетов. Вечерело. Неожиданно Мареев предложил пойти искупаться. Все сразу согласились. И веселая компания направилась в сторону прибрежной полосы, где так заманчиво плескался Финский залив со своими белыми барашками.

Быстро скинув с себя все лишнее, народ устремился в уютную на вид воду. Но, едва погрузившись, все стали с визгом выпрыгивать обратно. Несмотря на летнюю пору, вода показалась друзьям прохладной. Видимо, где-то на траверзе Зеленогорска плавал одинокий айсберг.

К счастью, все было поправимо. Стас Мареев предложил гениальную идею: «Надо разогреть себя изнутри так, чтобы температура тела стала в несколько раз выше температуры воды, тогда холод перестанет чувствоваться». Все необходимое для этой формулы, алкоголь и пластмассовые стаканчики, имелось в ассортименте. Идея понравилась. Прихватив пару бутылок и раздав всем непотопляемые емкости, команда снова погрузилась.