Горячее лето 42-го - Поселягин Владимир Геннадьевич - Страница 6

Что еще я могу сказать. Сталин умрет в пятьдесят третьем. Инсульт, но в течение двух суток к его телу не подходили, охрана не подпускала, и он умирал, пока Берия из командировки не вернулся, но поздно, спасти не смогли, умер через сутки. Как Власика арестовали по надуманному предлогу, так и получили доступ к телу. Есть мнение, что вождя отравили, все указывает на Хрущева и двух его помощников, Маленкова и, кажется, Булганина. Они вызвали Жукова с верными ему генералами, и те арестовали Берию, в тот же день расстреляв его, за власть свою боялись, и правильно боялись. Именно Хрущев и был инициатором развала Союза, отдав приказ карающим органам, госбезопасности, снять надзор с высших чиновников. Они стали творить, что хотели, ведь не подсудны. Их дети летали за границу, видели, как там живут, и желали жить так же. Появилось слово – номенклатура. Простых людей к власти не допускали. Именно эти дети чиновников, придя к власти, и развалили страну, разворовывая ее – кому заводы, кому пароходы или нефтяные скважины.

Да, товарищ генерал, я живу в капиталистической России, и наши олигархи и богачи – это потомки ваших коммунистов. Развал страны произошел в девяносто первом. Тогдашний правитель страны, Михаил Горбачев, пятнистая тварь, как его называют, у него родинка на лбу, большая, кажется, он уже родился, стал первым президентом СССР перед развалом страны. Много можно и нужно рассказывать, но давайте вернемся к претензиям по этой войне. Окружение Паулюса под Сталинградом по сути это единственное окружение крупной массы войск противника. Сталин отдал странный приказ, выдворять немцев с территории, избегая их окружений. Это как? Сталин вообще за нас или за немцев? Опытные солдаты, что воюют уже много лет, каждый раз встречают наших солдат на новых рубежах, и мы несем потери. Это явное предательство. Далее. В сорок третьем в Тегеране произойдет встреча глав государств. Сталин, Черчилль и Рузвельт делили страны, и повернули те два политика все так, что после этой войны, где пролито столько крови, нам ничего не досталось. Какие-то занюханные Румынии, Болгарии и Польши с Чехословакией, которые нам на хрен не сдались. Зачем они нам? Тем более чуть позже они все нас предали и ударили в спину. Лучше бы атаковали Норвегию и Финляндию, взяли их под нашу руку. С той же Финляндией. Эти твари помогали губить ленинградцев, а им простили, подписали в сорок четвертом, как раз после снятия блокады, мирный договор, и они отвели войска на свою границу. Это как? Они столько людей в концлагерях сгубили, немцы были в изумлении, хуже их, а им простили только потому, что британцы попросили. Ну вы и суки. Это вам от имени потомков говорю. Можно Европу атаковать, а эти якобы братские страны на хрен. Ту же Польшу. Да оставьте ее немцам. Поляки только при немцах как шелковые были, у них не забалуешь, а нам, когда мы Польшу освобождали, в спину стреляли, сколько солдат сгубили. А потом вообще не немцев, а нас называли оккупантами и начали требовать контрибуцию за оккупацию. Не берите их, к черту, пусть немцы маются. Верните территории до Буга, а всех поляков выселите за речку, и будем вам хорошая жизнь. Обойдите Польшу и берите Германию. После Победы, а союзники высадили войска Второго фронта в Нормандии, немцы им чуть ли не коврами дорогу устилали, чтобы те быстрее до Берлина дошли и взяли его раньше советский войск. Не успели, мы освободили Германию и взяли Берлин. Вот только по странному решению Сталина половину Германии отдали, как и половину Берлина. Это как? Я повторюсь. Ну вы и суки.

А националисты украинские? По странному решению Сталина, тем, кто уничтожал население, служил в полицаях, давали от шести до десяти лет, смертные приговоры редкость, а выходя из лагерей, они возвращались на свои земли и учили детей, как правильно жить и убивать москалей. Когда Союз рухнул, Украина тут же отделилась в отдельное государство, у них стал желто-синий флаг и эмблема националистов, трезубец, и они взяли власть на Украине. По такому же странному решению Хрущева Крым отошел Украине и бандеровцы там стали хозяевами. Я повторюсь, ну вы и суки! Если вы считаете, что потомки вам благодарны за все, что вы просрали, то я скажу так, не дождетесь. Все, что вы могли развалить и ухудшить, вы сделали это. Подарили нашу победу союзникам, и в Америке в будущем учат в школе на уроках истории, что это они победили Третий рейх, а русские в войне вообще не участвовали. Мне много что нужно бы рассказать, но смысла не вижу, все равно все изгадите. Ладно, идем к танкам, докажу, что я из будущего, заодно подарю устав образца сорок пятого года. Написанный кровью.

Ушли мы от танков не так и далеко, метров на сто. Генерал явно был придавлен свалившейся на него информацией. Дергался только тогда, когда я Сталина хаял, явно с трудом сдерживаясь. Хотя вроде и верил и нет, но не перебивал, слушал внимательно. Молча мы вернулись. Я помог ему забраться на корму и показал пустой танк, экипажа нет, после этого стал покупать в магазине разные уставы и наставления, в основном послевоенные. Солидная стопка получилась. Купил офицерскую сумку и убрал все туда.

– Это кольт. Подарок на память, – показав тяжелую кобуру и бумажные пачки патронов, тоже убрал в сумку и протянул генералу.

Помог спуститься, и дальше танк показал танковую польку. Станцевал. После этого я отогнал БТ, и тот самоуничтожился за границей дистанционного управления. А чуть позже я снова вызвал его и немецкую «двойку». А пофиг уже на свидетелей из охраны генерала.

– Так я и бил немцев в сорок первом. Они мне уничтожат танк, а я новый вызываю. Если бы не окруженцы, стрелял в меня некто Кусков, так бы и громил тылы. А сейчас извините, пообщались и хватит. Я один хочу побыть, выговорился, опустошение чувствую. Да и подраться хочу. До немцев недалеко, устрою им показательную порку.

Генерал пытался меня остановить, что-то говоря про Москву и общение с нужными людьми, но я махнул рукой и скользнул в танк, охрана среагировать не успела, хотя им дали команду фас, и я погнал прочь. Чуть позже я остановился и, открыв крышку люка, наблюдал, как четыре «лаптежника» штурмуют тот перекресток, что только что покинул. Там стояли машины кортежа генерала, горели, ну и разбегались немногие выжившие. Вот так вот, модераторы сработали. Не дают информации распространяться. Что ж, буду знать. Хм, и выговорился, а то тяжесть на душе была, все это видеть и ничего не сообщить, и заодно проверил, отслеживают выдачу информации или нет. Отслеживают. Вот только почему так мерзко на душе? Пусть я слишком много чернухи дал генералу, а ведь у моих современников именно такая каша в голове, это я искал информацию как крупицы золота, а ее хорошо прятали, и знал, что не все так плохо, как я описывал Малиновскому, хотя многие уступки Советского Союза вызывали недоумение даже у меня. Я хотел встряхнуть его и руководство Союза, чтобы на переговорах были злее, да вышло как всегда. Как сказал один русский политик, никогда такого не было, и вот опять.

Немцы, видимо, потратили боезапас и полетели прочь, хотя я уже маневрировал всеми тремя машинами, чтобы не потерять их. Но те улетели, и я возвращаться не стал, смысла не видел. И построив танки в колонну, погнал дальше. Впереди БТ, потом мой китаец, и следом немец. Его скрывала пыль, так что особо тот тыловые колонны не пугал. А вскоре совсем умаялся, но ножом бить в руку и лечиться, чтобы прийти в порядок, не стал, согнал технику с дороги, укрыв в кустарнике, замаскировал машины, устроился спать прямо на снарядах на дне танка. Постелил купленную шинель и вырубился. Ночью мое время, вот там и буду действовать. Жаль, но проснулся я не сам. Разбудили.

Открыв глаза, я на миг замер, вслушиваясь в тишину. Вот опять. По танку явно кто-то ходил. Стараясь не шуметь, сел, убрав в сторону автомат, который обнимал, и, поднявшись к месту командира, осмотрелся в смотровые щели. Двигался я бесшумно, это было легко, сапоги снял перед сном, босиком был. Правда стукнулся о какую-то выступающую железку, но даже глазом не моргнул и не издал ни звука. Хоть больно было жуть. Оказалось, трое в стороне прятались, и у танков возились четверо оборванных бойцов Красной армии, двое из них забрались на танки. Мой и немецкий. Оставшиеся стояли внизу. Оружие было только у одного. Это надо же себя довести до такого состояния. Гнать их в шею. Башни танков стали почти одновременно поворачиваться, отчего все семеро бойцов мигом смылись. Пятеро светились зеленым, двое – нейтральным оранжевым, но меня это не интересовало. Визуально я видел троих, но рядом еще были. Останавливать я их не стал, к окруженцам после последнего случая стал относиться достаточно жестко. Уходят и черт с ними.