Красная королева (СИ) - Ром Полина - Страница 105

Ни для кого не секрет, что детские дружеские связи со временем перерастают во что-то большее и могут продержаться всю жизнь. За этой самой компанией я наблюдала пристально и неустанно, дабы выполоть сорную траву, если такая появится. Однако Алекс и сам был достаточно аккуратен и внимателен в выборе приятелей.

Тем более, что его учеба не прекращалась никогда, ни на один день. С того момента, как я стала брать его на заседания Большого Государственного Совета, у нас появилась традиция: максимально подробно разбирать насущные проблемы и обсуждать, почему конкретный человек проголосовал так, а не по-другому.

Уже к четырнадцати годам Алекс достаточно хорошо разбирался во всех местных течениях и группировках. Тогда я немного изменила стиль обучения.

Постепенно день перед Советом перешел в довольно интересную игру: мы садились с сыном за стол и подробно расписывали будущий Совет. Кто как проголосует, примут ли нужное короне решение или противники окажутся излишне сильны. Все меньше я подсказывала сыну, и все чаще его прогнозы, сперва несколько бестолковые и иногда шутливые, а со временем и достаточно серьезные, совпадали с реальностью.

Я очень много раз слышала о том, что сильная женщина не может вырастить сильного мужчину. Пожалуй, это был один из самых больших моих подсознательных страхов: вырастить слизняка и мамсика. Такого, каким был Ангердо. Все же Ателанита, упокой Господи ее душу, успела научить меня очень многому.

Может быть, поэтому я давала Алексу максимальное количество свободы в принятии решений. И если решение его было ошибочным, то не наказывала, а учила понимать, в чем он неправ и как это исправить.

Сейчас моему малышу исполняется двадцать лет. Уже молодой и полный сил мужчина, способный не только возложить корону на собственную голову, но и оценить все плюсы и минусы этого действия. Именно поэтому за три дня до начала празднеств он пришел ко мне:

— Мама, я боюсь…

— Это нормально — бояться, Алекс. Только идиоты не ведают страха и смело совершают ошибки одну за другой, не опасаясь последствий. А ты умеешь думать и анализировать, и потому твои опасения вполне понятны. Просто не дай страху и нерешительности завладеть тобой.

Я подошла к сыну, сидящему в кресле, и стала разминать ему плечи и шею, как в детстве. В большом настенном зеркале он отражался анфас: молодой красивый мужчина, так похожий на отца. С темными, чуть вьющимися волосами, которые он стриг достаточно коротко. С темными же бровями и ресницами, которым вполне могли позавидовать придворные красавицы. Только, в отличие от Ангердо, и линия рта, и упрямый подбородок говорили о том, что характер у моего мальчика есть. И эта минута слабости, которую он себе позволил, вполне естественна.

Алекс умел и знал очень многое, был физически развит и крепок. Он вобрал в себе все то, что я могла дать и так же почерпнул все, что мог дать его родной мир. Надеюсь, он будет хорошим правителем для Луарона. А для меня, пожалуй, настало время собирать камни. Моему сыну двадцать лет…

Через несколько дней на его голову возложат корону, и он станет полновластным правителем. А еще через год-два нам придется заботиться о династическом браке. На это место существует четыре вполне достойных кандидатуры. Хочет он или нет, но ему придется сделать выбор. Впрочем, до решения этих проблем у нас есть еще пара лет. А пока я сидела рядом с сыном, молча поглаживая его руку и любуясь своим мальчиком.

День совершеннолетия одарил нас прекрасной погодой. И отлично удались и все шествия, и все пиршества, и все фейерверки. Думаю, три дня празднования запомнятся горожанам на всю оставшуюся жизнь.

Такое событие случается лишь раз в жизни. Я к нему готовилась и копила средства несколько лет, а теперь щедро раскидала это по Сольгетто яркими фейерверками, памятными медалями, тушами жаренных на площадях быков и овец и усиленной стражей, которая споро разнимала драчунов и пьяниц.

Бесчисленные группы уличных комедиантов давали представления для зевак. Десятки тысяч небольших листовок с гравированным портретом будущего короля осели в карманах всех желающих. Этими портретами потом украсят дома и даже хижины. Они пойдут путешествовать по стране в повозках и лотках богатых торговцев. Таких сувениров Луарон еще не видел.

Два дня город отдыхал, чистился и отсыпался, а на воскресный день ожидал нового празднества — коронационного.

В день коронации, точнее, еще ночью начал моросить мелкий омерзительный дождик, а с утра грянул нормальный весенний ливень.

В храме, где происходила церемония, отчетливо пахло мокрой псиной, сладкими духами, которыми повадились поливаться придворные модники. Даже мощные ноты ладана не перебивали эти раздражающие ароматы.

Алекс был серьезен, сосредоточен и немножко похож на робота: было заметно, что мальчик волнуется. Однако вся церемония прошла четко. И когда Вильгельм, встав на колено, протянул молодому королю лежащий на бархатной подушке ритуальный меч, все придворные слышали, как юный король сказал:

— Благодарю вас за службу, фельдмаршал.

Почему-то многие были уверены, что как только Алекса коронуют, для Вильгельма де Кунца начнутся тяжелые дни. До сплетников так и не дошла одна простая истина: пусть изначально Вильгельма в круг общения королевской семьи ввела именно я, но за эти годы фельдмаршал успел завоевать если не любовь, то уважение и привязанность как дофина, так и принцессы Элиссон.

Возможно, это была слабость с моей стороны, но пока навалились хлопоты с совершеннолетием и коронацией сына, думать о свадьбе дочери, которая состоится уже осенью, я себе просто запретила.

Уж вроде бы и будущий муж Элиссон совсем не плохой человек. И финансово, и политически этот брак обещает быть весьма удачным. Но мысль о том, что девочка уедет в далекие дали и больше мы не увидимся, рвала мне душу.

Первый же Большой Королевский Совет, состоявшийся после коронации, дал понять моему сыну, как много для него изменилось: советниками был поднят вопрос о браке и необходимости наследника.

Если раньше, когда я еще сама рулила этой сворой, для каждого советника публичные вопросы подобного рода обращались моей немилостью, то сейчас Алексу придется отдуваться самому. Хотя сперва по привычке, молодой король оглянулся на меня, но, увидев только легкую насмешливую улыбку, сообразил, что говорить придется самому. Впрочем, мальчик не оплошал:

— Я осознаю свой долг перед страной и готов выполнить его. Жду от Совета предложений: разумных и взвешенных. И прошу не забывать о моей личной заинтересованности в этом вопросе! К докладам о финансах и договорах приложите портрет девушки.

Похоже, никто из советников не ожидал столь быстрой победы, и легкий гул удивления пронесся по залу. Герцоги и министры оживились: впереди ожидались серьезные бои за продвижение собственной кандидатки.

Насколько я знала, серьезных претенденток существует всего четыре. Но точно также и я, и Алекс знали, что две из них абсолютно точно рассматриваться нами в качестве возможных невест не будут. Одна из девушек имела слишком дурную наследственность в виде сумасшедших и истериков и по отцовской, и по материнской линиям. Вторая же отличалась неумеренным аппетитом и уже сейчас, в свои девятнадцать, весила раза в полтора больше, чем нужно. Кроме того, и характер девица имела весьма склочный и обидчивый. Привести такую в семью значило испортить жизнь и королю, и всем окружающим.

Вообще, в отличие от собственного папеньки, Алекс был весьма аккуратен в личных пристрастиях. Насколько я знаю, первые более-менее постоянные отношения у него возникли в шестнадцать лет. Я заранее позаботилась о том, чтобы среди придворных на момент его полового созревания отсутствовали невинные девицы на выданье. Думаю, это сберегло кучу нервов, сил и денег всем нам.

С сыном я беседы об отношении к женщинам вела: рассказывала, к чему приводит распущенность, а особенно распущенность царствующих особ. И, думаю, достаточно впечатлила его. Именно поэтому выбор его пал на двадцатилетнюю очаровательную вдовушку, которую он баловал недорогими побрякушками, но даже минимального шанса стать официальной фавориткой не давал.