Лягушка Басё - Акунин Борис - Страница 16
- Предыдущая
- 16/47
- Следующая
Батоно с интересом посмотрел на него.
- А что вы предложите за молчание господину Ладо?
- Ничего не предложу. Этому краснобаю и выпивохе без вас никто не поверит. Его репутация полиции известна.
И еще рукой на меня махнул, как на муху! Обидно было. Я думал, Иванэ меня уважает. Я думал, он мне друг. Я его учил по-грузински вино пить, тосты ему говорил. Плохой он оказался человек. Так и батоно Эраст сказал.
- Однако вы фрукт, Иван Степанович. Г-гнилой. А гнилым фруктам место на п-помойке. Ну-ка руки за спину. Вы арестованы.
Потом, конечно, я пригласил батоно Эраста к себе домой. Моя жена Мзия накрыла красивый стол, позвала хороших людей. Стал я им рассказывать, какой гениальный сыщик господин Фандорин. А он сидит мрачнее тучи. Не пьет, не кушает.
Я наклонился, спросил, в чем дело? Нельзя за таким столом грустным быть.
Он отвечает:
- Я не гениальный сыщик. Я г-глупец и хуже того - преступник. Как я мог допустить второе убийство? Почти что у меня на глазах! Сидел, идиот, смотрел на круги по воде… Это худшее расследование в моей жизни! А все потому что я неправильно трактовал смысл трехстишья. Тот, кто ничего не делает, а только пялится на круги по воде – к-кретин! Вот про что писал Басё!
Так сказал батоно Эраст и стукнул кулаком по столу.
А я хочу спросить вас. Как вы понимаете стих про лягушку и круги на воде? Что хотел сказать великий японец? Что такое старый пруд? Что такое лягушка? Почему и зачем она прыгнула? Круги сойдут – что останется? А если ничего не останется, то зачем всё это было – пруд, лягушка, прыжок?
Знает кто-нибудь ответ? Э-э. То-то.
Вот вам напоследок самый главный тост.
Пусть мы проживем свою жизнь так, чтобы в конце не спрашивать самого себя: а зачем всё это было?
До дна пьем, до дна!
Выбор продолжения:
Вы прочитали ветвь повествования для выбора жить умом. Хотите сделать шаг назад и прочитать вариант концовки для выбора жить сердцем?
Откройте оглавление и перейдите на главу Тост третий. Плеск воды. Эхо.
Или, может быть, вы хотите сделать два шага назад и прочитать как развивались события на Розовой половине?
Откройте оглавление и перейдите на главу Тост второй.На Розовой половине.
Или даже начать с самого начала и прочитать версию истории от Арона Бразинского?
Откройте оглавление и перейдите на главу Жабе с Басё. Повесть-машаль.
Тост третий
Плеск воды. Эхо
Согласен с вами! Я тоже так решил. Сказано: великие умы мыслят сходно.
А Фандорину я вот что сказал. Солидно:
- Вот вы говорите, уважаемый, кипродест или как там. Кому выгодно, тот убийца. А я вам по-другому скажу. Если бы люди были как бухгалтерские счеты – костяшка туда, костяшка сюда – они думали бы только про выгоду. Но люди, они живые. Старого князя было выгодно убить сыну – значит, он и убил, так по-вашему? В учебнике для сыщиков – может быть. Есть такие учебники?
- Есть, - говорит. - По к-криминалистике.
- А что делать вашей криминалистике, если я думаю про Котэ и никак он у меня убийцей не получается. Вы его видели? Он цыпленка не убьет, не то что родного отца. От одной мысли в обморок упадет. Это называется пси-хо-ло-гия.
Я ему мудрые вещи говорю, а он даже не смотрит. К двери повернулся, брови сдвинул.
- Слышали вы такое слово «психология», уважаемый? – повторил я.
Он шепотом:
- А вы слышали скрип за дверью?
И потом сразу громко:
- Эй, Константин Луарсабович! Желаете подслушивать - сняли бы ваши хромовые сапоги. Ах да, я забыл, без помощи слуг сделать это невозможно.
Тут и я услышал. Скрип за дверью, топот.
Фандорин к двери кинулся, ключ повернул.
- Куда же вы, - кричит, - Константин Луарсабович? Нет уж. Сюда п-пожалуйте.
И вернулся с молодым князем. У того голова опущена, весь красный от стыда.
Не говорит – блеет:
- Я не подслушивал... Я хотел войти в оранжерею, помолиться над телом бедного папá … Увидел, что дверь заперта… Остановился. Задумался, кто там. Услышал голоса...
Сыщик его перебил:
- Если бы вы собирались войти, подергали бы за ручку. Я бы услышал, у меня отменный слух. Нет, сударь. Вы стояли и п-подслушивали. Желали знать, удалось ли вам свалить вину на абрага? Нет, не удалось. Где вы были минувшей ночью? Разумеется, у себя в спальне, и никто не может это подтвердить.
Котэ давай креститься – размашисто, как мельница, когда она крыльями крутит.
- Я же вам клялся Иисусом и своей бессмертной душой, что я не убивал папочку! Все знают, батоно Ладо знает – я в Бога верую! Я бы никогда, никогда не дал такой клятвы ложно. Бог за такое сурово накажет!
Пришлось мне за него заступиться.
- Это правда, батоно Эраст. Котэ с детства был молитвенник. Все посты соблюдает, перед иконами по часу на коленках стоит.
- Всю прошлую ночь, до рассвета, я был в деревне, в церкви, у отца Амвросия. – Молодой князь уж и носом зашмыгал. - Сначала исповедовался, потом молился перед иконой Богоматери, чтобы она помогла мне обрести независимость и поскорее попасть в Париж. Я не знал, что моя мечта осуществится так быстро и таким ужасным образом...
Слезами залился, сморкается.
Фандорин на меня смотрит: верить, нет?
Я кивнул. Отец Амвросий, которого назначили на приход после меня, со знатными и богатыми угодлив. Коли молодому князю пришла фантазия изливать душу и молиться до рассвета, Амвросий про себя, конечно, чертыхался, но терпел.
- Не верите - спросите у отца Амвросия! – прогнусавил Котэ. - Что вы на меня так смотрите, батоно Ладо? Вы знаете, что такое «алиби»?
- Знаю, - говорю. - Я газеты читаю. Не обижайтесь, уважаемый, но вы могли убить князя, когда вернулись домой на рассвете. Луарсаб в оранжерее иногда до утра дрых... То есть почивал, - поправился я из уважения к покойному.
Котэ на меня мокрыми глазами похлопал. Вынул из-под рубашки крестик, поцеловал его, трижды перекрестился.
- Вот, на кресте клянусь! Я отца не убивал!
И руку к потолку поднял, а лучше сказать воздел.
Как было не поверить? Я Котэ с детства знаю, он у меня в церкви звонче всех дишкантом пел.
- Батоно Эраст, - говорю, - я, конечно, не сыщик, но людские души вижу. Князь правду говорит. Не убивал он. Я ему верю.
Думал придется Фандорина убеждать, а нет.
- Судя по состоянию тела, смерть наступила не позднее полуночи, - сказал он. - Так что у Константина Луарсабовича, если он ночью был у священника, действительно железное алиби. Отца Амвросия я потом допрошу, а пока, сударь, вы свободны.
- Ах, вы измотали мне все нервы! – взвизгнул Котэ и с ужасным кожаным скрипом удалился.
Я спрашиваю Фандорина:
- Что будем делать, а? Каха, который грозил Луарсаба убить, не убивал. Котэ, который «кипродест», тоже не убивал. В газетах пишут «следствие зашло в тупик». Мы зашли в тупик, да?
- Увы, - развел он руками. – Но это не значит, что следствие останавливается. В подобных случаях я применяю метод, который называется «Лягушка Басё».
- Какая-какая лягушка?
- Басё – это великий японский поэт, жил в семнадцатом веке. Он прославился короткими стихотворениями всего из трех строчек. Самое знаменитое из них такое:
- Предыдущая
- 16/47
- Следующая