Проклятьем заклейменный (СИ) - Батаев Владимир Петрович - Страница 10

Но это вряд ли. Похоже, слухи о распутстве Воронцовой сильно преувеличены. Наверняка завистливые однокурсницы их и распустили. Но, возможно, она дала к тому повод… Надеюсь, она в народ выходит не в той одежде, в какой я её застал? Иначе слухи ещё даже мягкие.

И Одоевский, получается, просто понтовался там в коридоре. Втроём в душ, ага, как же, держи карман шире и закатай губу. Но для репутации в коллективе подобные заявления полезны, конечно — если речь о коллективе юных студентов. Мол, да я… Да моя баба… Да пошли к нам третьей… Да я вас обеих… А моя не против… Только работают такие понты ровно до тех пор, пока не придёт «его баба» и прилюдно не скажет, что выставляет его погулять в коридор, пока одевается и красится. Ну и всё прочее про раздельные кровати.

Скорее всего, и полотенце-то с Соколовой он сдёрнул случайно. И сам оторопел, потому я и застал его врасплох. А сама она не орала и не звала на помощь.

Так что, кажется, плохой парень в этой истории — я. Избил беднягу, который просто убивал время и понтовался в меру своего разумения. Ещё и опозорил, макнув в унитаз. Ну и ладно, — а всё потому, что хамить не надо! По идее, за такое хамство аристократы и на дуэль вызвать могут. Надо будет разузнать, как тут с этим.

Что ж, ладно. В ответ не буду рассказывать про раздельные кровати с Воронцовой. Если Одоевскому хватит ума не продолжать наш конфликт. Что вряд ли, конечно. Этот юношеский гонор… Даже у меня проявляется, гормоны играют, хотя умом я давно взрослый мужик, уставший от всех этих детских разборок.

Но тут уж, как говорится — если ты в Древнем Риме, то учись изъясняться на латыни. А раз попал в тело студента, то веди себя соответственно. Ну, в целом я не против вспомнить юность, весело тогда было. Надо только найти пару приятелей, с кем можно пообщаться на разные темы и выпить пивка, желательно, чтоб хотя бы один на гитаре играл. Ну и девчонки… Девчонки тут многие очень даже ничего. И, хотя аристократки, кажется, не так уж сильно пекутся о репутации. Так что научить их играть в карты на раздевание — вполне может прокатить.

Может, они тут живут по принципу: «Всё, что происходит в Академии — остаётся в Академии»? Или с этими Прорывами демонов-гулей попросту далеко не все доживут до выпускного?

Когда я помылся и вышел, Воронцова уже переоделась из домашнего в форму. Эх, а мелькала у меня мысль, что девчонка встретит меня в чёрном кружевном пеньюаре или вовсе без ничего… Но нет. Ну и ладно, то, что она не такая уж общедоступная — даже плюс. Да и вообще, ещё раннее утро на дворе, не до того, нет настроения.

— Спасибо за гостеприимство, госпожа Воронцова, — вежливо кивнул я. — Люди с птичьими фамилиями ведь должны помогать друг другу.

— Вали давай, про́клятый. Ключ в двери оставь, — сухо проворчала она.

Ну и ладно. Кстати, о ключах. Надо не забыть сдать на выходе ключ от своей комнаты консьержу. Или он скорее комендант общежития? Да нет, он явно простолюдин, а мы аристократы. Так что мешать нам делать, что хотим, и водить кого-то в гости вряд ли станет. А эта сдача ключей — вероятно, чтоб не потеряли. Так что всё-таки скорее консьерж по выполняемым функциям.

И ещё интересно, сегодня выходной или учебный день?

Ветер шелестит листвой, птички поют, тепло, светло, мухи не кусают — что ещё для счастья надо? Прогулка по парку, окружающему Академию, задалась. Я не пытался лезть по кустам, как лось в гоне, а просто бродил по мощёным дорожкам. Дышал свежим воздухом.

Ну ладно, насчёт тепла я малость приврал. Уже явно наступила ранняя осень. Что и логично, начало учебного года же! Но в камзоле я не мёрз, так, приятная прохлада.

Интересно, тут всегда так пусто? Или просто ещё слишком ранний час? Впрочем, похоже, я тут не единственная ранняя пташка.

— Паш, ну не надо, — донёсся до меня женский голос из-за кустов. — Давай не здесь.

Ох, похоже, этим утром не только у Одоевского гормон играет. И что, мне опять кому-то морду бить? Или мимо пройти? Раз девчонка в такую рань выбралась с парнем в парк, то… Хотя ничего это не значит.

Я всё же не стал ломиться через кусты, а обошёл по дорожке. Там располагалась беседка, я таких уже парочку видел во время прогулки. Только в этой решила уединиться парочка. Толстяк в униформе и девчонка в лёгком летнем голубеньком платьице. Прохладно ей, наверное, ещё и без нижнего белья.

Пухлая рука толстяка вовсю шарила в её декольте, скрывающем достаточно скромную грудь размера этак второго. Хотя это я набаловался, глядя на Изольду, Анхелику и Воронцову. В сравнении с той же Варей — у этой вполне себе грудь. Девчонка не пыталась вырваться и не отталкивала пузана, так что, наверное, всё же обойдёмся без драки.

— Кх-м, — кашлянул я. — Помешал?

— Соловьёв? — повернулся ко мне пузан. — А ты чего тут?

— Гуляю, свежим воздухом дышу, — пожал плечами я.

И вопреки собственным словам, достал пачку сигарет и прикурил от металлической зажигалки. Может, она даже серебряная, ещё и с гербом рода!

— Это ты зря, — качнул головой толстяк. Я было напрягся, но он продолжил: — Наставники сильно бесятся, когда у курсантов всякое лишнее барахло по карманам напихано. Если только курение не твой триггер, как вон у Юсуповой. Если не врёт…

Ага, так вот почему этакая девочка-припевочка, как Варвара, дымит, как паровоз! И сигарет у неё в ящике целый блок. Это же объясняет марку сигарет «Князь Юсупов» — если триггер на магию общая для всего рода штука. Но вряд ли так, иначе бы не было этой оговорки «если не врёт». Похоже, триггер предпочитают держать в секрете по возможности. Ну, мне-то это не грозит, пение попробуй скрой.

— Ты бы вернулся в комнату, оставил лишнее там, — продолжил он.

— И не мешал вам развлекаться, — договорил за него я.

Пузан наконец вытащил граблю из декольте девчонки, но ни капли не смутился.

— Да какой там, — вздохнул он. — Скоро на построение уже.

Так, значит, сегодня не выходной.

— А ты… Прости, запамятовал твою фамилию, Павел.

— О как, — с недоумением крякнул он. — Ну да, ты же из боковой ветви рода… Это нас с детства заставляли учить все фамилии, гербы и лица. А ты… Хм… — он махнул рукой. — Пузыня я.

Я удержался от хмыканья и даже усмешки, хотя и с трудом. Интересно, его все Пузаном кличут? Или у аристократов такое не принято? Хотя меня вон Соловьём называли, но только в моменты раздражения.

— А это… — перевёл я взгляд на девчонку.

Эх, мне бы интерфейс, как в играх. Чтоб над каждым встречным его имя подсвечивалось. А то хожу тут, как дурак, никого не знаю. Про отшибленную память уже задолбался рассказывать. Да и глупая отмазка это. А если меня обследовать решат на предмет травмы головы? И начнут спрашивать, что я вообще помню? А я ни шиша не знаю!

Павел глянул на меня с недоумением и рассмеялся.

— Дашка это. Моя… Денщик.

— А чё, так можно было⁈ — искренне изумился я.

— Во! Все так спрашивают! — уже громко заржал толстяк. — Можно, Демьян, можно. Пол прислуги не регламентирован.

— Пойду я, ваша светлость, — пробормотала девушка, сделав неглубокий реверанс. — Дел ещё много. Ваше благородие…

Последнее — это она мне. М-да, и чего все вокруг светлости, один я — благородие? Обидно. Видать, дело как раз в том, что я из побочной ветки рода. Но если вся родня перемёрла, разве я не должен был стать главой рода и получить титул? Или это не так работает?

— Я так понимаю, она в основном не сапоги тебе полирует, — усмехнулся я, когда девчонка убежала по тропинке.

— А? — он озадаченно почесал толстым пальцем в затылке. — Ну да. Хотя это тоже, работу выполняет. Слушай, Соловьёв… Я тебе секрет расскажу, чтоб ты не думал плохого. Это триггер мой.

— Что? — не понял я.

— Ну, девчонку помять за мягкие места, — пояснил Пузыня. — Хотя все думают, что мой триггер это жратва. Но нет, пожрать я просто люблю.

С этими словами он вытащил из-под лавки чёрный полиэтиленовый пакет. Достал из него белую коробочку, в которой оказался гамбургер, и впился в него зубами.