Профессиональная интуиция - Серова Марина Сергеевна - Страница 7

• Предыдущая
• 7/7

– Есть немного.

Хотелось бы знать, для чего я все это делаю? Надеюсь, не только для того, чтобы поближе познакомиться с классическим годзю-рю. Насколько я поняла, из всех направлений карате Андрей предпочитал именно это.

– Хорошо, давай немного поспаррингуем. Посмотрим, как у тебя дела с ударами и блоками обстоят. Неполный контакт.

Я тут же приняла привычную стойку боевой готовности.

– Что за стойка? – недовольно сказал Андрей. – Мы же только что отрабатывали. Ну как ты стоишь?

– Стою так, как удобно, – отрезала я. Игра в начинающего каратеку меня уже несколько утомила.

Андрей вздохнул:

– Ладно. Сейчас ты на практике убедишься, что удобно не всегда означает рационально. Вот смотри: я нарушил дистанцию, для тебя возникла реальная угроза атаки. Скажу даже заранее, что атаковать для начала буду ногой. Из такой стойки выполнить нормальный блок ты не сможешь – лишние движения делать придется и равновесие сразу же потеряешь. Или наклонишься и подставишься.

Я изобразила полное непонимание. Андрей провел атаку, намереваясь слегка проучить строптивую и туповатую ученицу.

Блок я выполнять не стала, а лишь слегка отвела атакующую ногу в сторону, скользнула вперед и деликатно бросила противника на татами. Прием нехитрый, Андрей его наверняка знал, но в моем исполнении он явился для сенсея полной неожиданностью.

На мгновение Андрей замешкался, прикидывая, то ли произошедшее было случайностью, то ли он сам забыл правило номер два, гласящее, что противника никогда не стоит недооценивать. Я попрыгала, ожидая, пока он соблаговолит подняться.

Андрей пружинисто вскочил, буркнул:

– Хорошо. Трехминутный спарринг. Забудь все, что я тебе говорил. Любая стойка, приемы. В голову, пах – не бить. Готова?

Я пожала плечами:

– Вполне.

Правильнее было бы сказать не «вполне», а «в основном». К длительным спаррингам с условием неполного контакта, да еще и с ограничениями в ударах, я не была приучена. Реальные «спарринги» – ситуации, когда биться приходится врукопашную, не имея под рукой огнестрельного, холодного или другого «убойного» оружия, длятся, как правило, от нескольких мгновений до нескольких секунд. Независимо от того, один у тебя противник или несколько.

Поначалу Андрей действовал осторожно, не будучи еще до конца уверенным в моих неожиданных способностях. Это дало мне некоторую фору, возможность приноровиться к ограничительным условиям тренировочного спарринга. Постепенно движения Андрея стали убыстряться, я тоже начала работать более активно.

Когда в зал зашел Горшенин, мы уже не молотили друг друга почем зря, набирая условные очки за достигшие цели удары и защитные комбинации, а кружили друг вокруг друга, выискивая слабые места противника и провоцируя ошибки, которыми можно было бы воспользоваться.

Все время, что продолжался спарринг, я старалась не только соблюдать установленные Андреем условия, но и не выходить за рамки обычного рукопашного боя. Иногда, правда, излишне увлекалась, тогда приходилось себя останавливать или перенаправлять начатое движение по другой траектории. Мне совсем не хотелось показывать, на что я действительно способна. За многими гениальными по своей простоте приемами нетрудно угадать специальную подготовку и знание некоторых видов смертельно опасных боевых искусств.

Заметив Горшенина, Андрей остановил спарринг, уважительно мне поклонился и подошел к директору.

Говорили они тихо, но не выходя из зала. Некоторые слова до меня все же долетали. «Не тот уровень... хорошая реакция... силовая...» – слышала я. Особенно настораживало упоминание «не того уровня». Вряд ли речь шла о более низком, чем у Андрея, уровне подготовки. Я от души надеялась, что не перестаралась.

Помахав мне рукой, Горшенин ушел.

– Интересовался, как твои успехи, – пояснил Андрей.

Я сосредоточенно делала пресс, поэтому ограничилась лишь кивком. Чуть погодя спросила:

– А он, собственно, кто?

– Игорь Викторович? – удивился Андрей. – Директор спорткомплекса. А я так понял, вы хорошо знакомы.

– Не с этой стороны, – пропыхтела я между отжиманиями. – Ну и как мои успехи?

Андрей только усмехнулся. Я мысленно чертыхнулась.

– Сейчас здесь у борцов тренировка начнется. Так что на сегодня все. Приходи завтра, в это же время. Если желание будет, конечно.

– Будет, – заверила я.

– Можно бы еще и вечером позаниматься, но, думаю, работать с группой тебе нет смысла.

Услышав такие слова, я совсем огорчилась. Как пить дать – перестаралась.

В фойе меня поджидал Горшенин.

– Я на машине, – сообщил он. – Сейчас собираюсь по делам, решил заодно поспособствовать вам в переезде в новую гостиницу.

Ломаться я, понятное дело, не стала. Дают – бери. Только поинтересовалась:

– Что за гостиница?

– Вам понравится, – заверил Горшенин, придерживая дверь. – Симпатичная и недорогая. Не самый центр, конечно, но оттуда в любом направлении удобно добираться. А вот и мое средство передвижения.

Привычно использовав трость в качестве указки, Горшенин ткнул ею в направлении двух машин, стоящих чуть в стороне от остального транспорта.

Черный «БМВ» ожидал хозяина в нескольких метрах от ступеней крыльца. Рядом с ним пристроился ядовито-желтый «Запорожец».

– Е-мое! – по привычке сказала я. – И которая же из них ваша?

– Та, что менее яркая. – Горшенин рассмеялся. – Не люблю ярких цветов. Прошу вас.

Я села в машину, прикидывая, как в такой ситуации должна вести себя Нинка. Вернее, теперь —Нина. Если сделать вид, что никогда не ездила в «БМВ», это будет, пожалуй, перебор, тем более что машина была далеко не последней модели. Но внезапного внимания со стороны Горшенина не заметить было просто невозможно. До сих пор я выглядела несколько мрачноватой, охотно, хотя и лаконично отвечала на вопросы, но не лезла с расспросами сама. Пожалуй, лучше вести себя так же и впредь. Буду делать вид, что если я что-то и замечаю, то мне все это абсолютно до лампочки.

Горшенин завел двигатель.

– Не холодно? Сейчас мотор прогреется, печку включим.

– Нормально.

Разговор пока не клеился. Два часа назад, когда мы стояли около доски объявлений, Горшенин не был так озабочен моей персоной, поэтому болтал непринужденно, безо всякой задней мысли. Сейчас ему явно хотелось и разузнать обо мне побольше, и одновременно не показаться назойливым в своем любопытстве.

– Вам, наверное, надо забрать вещи?

– Какие вещи? – удивилась я. – А-а, из этого клоповника. Нет, не надо, у меня все с собой.

На этот раз пришла очередь удивиться Горшенину:

– В этой сумке? Все?

– Мы же люди военные, – ухмыльнулась я. – А вообще-то у меня еще одна сумка есть, в камере хранения на вокзале.

– О!

Я с раздражением подумала, что если он будет слишком часто повторять свое «О!», то я его точно придушу. И расследовать дальше ничего не надо будет. Доложу Грому, что причина всякого рода нестабильности в городе Волгограде выявлена и успешно устранена, и дело с концом.

Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru

• Предыдущая
• 7/7