"Фантастика 2024-87". Компиляция. Книги 1-20 (СИ) - Смекалин Дмитрий - Страница 153

— Ничего. Завтра же начнём решать мои и твои проблемы.

Нам принесли блюда. Порции оказались здоровыми, и мы ненадолго замолчали, смакуя странную луороветланскую кухню.

— Луо… луороветлане — это где? Не припоминаю, — спросил я, ковыряясь зубочисткой.

— Сид, твой барь — двоечник. Чукчи это, — вполголоса сказала Софья. — Я и то знаю.

— Недавно отмечали столетие покорения луороветланского княжества, — Сид поднял палец для важности. — Воздвигли Золотую Ярангу для примирение двух народов в Анадыре и даровали дворянский титул десяти семьям… Вот чёрт…

Договорить у него не получилось. С соседнего столика поднялась малозаметная фигура, мужчина подошёл к нам, на ходу вытирая рот салфеткой. Черты его лица стремительно менялись, и вскоре он превратился в Светозара Михайловича Кастелло.

— Сбежали от меня, Эльдар Матвеевич, ай-яй-яй… — сенситив расплылся в ехидной улыбке. — Так жаль, так жаль. Такой интересный случай… Ну, вашей матушке я уже сообщил. Как вы думаете, сударь, почему я сейчас не ассервировал ваше сознание?

Ассервировать… подчинить, поработить — подсказала память.

— Сударь, я вам за барина морду начищу! — Сид поднялся с места, вставая в боксёрскую стойку, но тут же снова резко приземлился на стул от лёгкого касания по полечу.

— Не касайся его, не касайся! — завизжала Софья, оттаскивая обмягшего Сида за рукав.

Официанты испуганно попрятались за барной стойкой. Светозар Михайлович встал у края стола прямо напротив меня и продолжил:

— Причин несколько. Наша клиника частная, удерживать против воли лицо дворянского сословия, дееспособное, не признанное официально душевнобольным будет вредно для репутации. До комиссии вы не дотянули всего пару дней, да и, правда сказать, не факт, что таковое признание бы произошло. Я вижу, что ваше сознание успешно вернулось… в норму? Или нет?

— Вернулось. В норму, — сухо кивнул я.

— Другая причина — гнев вашей матушки. Не думайте, что она не любит вас и не желает добра, но её опека, если бы вы не предприняли попытку от неё освободиться, стала бы для вас губительной. Как ваш лечащий врач я не могу этого допустить. Но главная причина другая. Совсем другая. Нам будет гораздо интереснее наблюдать за вами, дорогой Эльдар Матвеевич, так сказать… в вашей естественной среде обитания.

— Нам. Общество. Вы из Общества, так? — предположил я.

В глазах Кастелло мелькнул странный огонёк — не то испуга, не то злости. Затем он усмехнулся.

— Вы серьёзно думаете, что я связан с этими… фанатиками? Я спешу. Мне ещё нужно оформить документы по вашей выписке. Успешной вам… жизни, или что бы у вас там ни было, Эльдар Матвеевич.

И он неспешно покинул кафе.

— Что, разрешилось? — предположил Сид, растирая затёкший загривок.

— Не знаю. Вообще пока не знаю. Пока следуем предыдущему плану. Домой я пока возвращаться не хочу.

Мы доели блюда, обговорив план действий и понаблюдав за вылезающими из укрытий официантами. Выходило, что у Сида была работа в имении рано утром, потому приходилось возвращаться домой и оставить нас с Софией в квартире одних. Я расплатился, и пока София отошла в уборную, я спросил у Сида:

— Если тебя её идея про переночевать напрягает — вопрос с гостиницей всё ещё открыт.

После небольшой паузы он ответил:

— Не напрягает, барь. Тут в округе приличных гостиниц нет, а в Москву ехать — то же самое. А если ты про это… то я любую измену или намёк на неё учую загодя. Надо уметь доверять? и ей, и тебе. Ты, конечно, теперь для меня тёмная лошадка… Мир ещё уничтожить хочешь, говорят…

Он выразительно на меня посмотрел.

— Мало ли чего мой прошлый разум сказал в бреду, — отмахнулся я. — Бедный парень… Не знал, что такое возможно. Уверен, что после ухода переселившегося сознания обычно наступает безумие.

— Это всё потому что, как ты выразился, “магия” у нас в мире? Непривычно? — усмехнулся Сид.

— Непривычно, — кивнул я, и мы прервали разговор, потому что подошла София.

— Ну, парни, сначала до банковского аппарата, мне тут кто-то наличность должен, а потом — поехали меня подвозить.

Прогулялись, и с подсказками Сида я обналичил пару рублей. Затем погрузились в тесную машину, и я поехал в сторону Москвы, где жила София.

Москва, если взглянуть на карту, здесь, как и в большинстве других миров имела круглую форму, правда, слегка с неровными краями. Одним из таких краёв на самом юге был район Чертаново, куда мы и направлялись. Мимо проплывали пейзажи, тысячи похожих на которые я видел во всех предыдущих моих воплощениях: безликие одинаковые многоэтажки, разбавленные крестами редких церквушек, коробками вычурных торговых центров и редкими скверами. Только вот колорит всё равно чувствовался — то тут, то там попадались белые ствола эвкалиптов и каких-то морозоустойчивых пальм, на плодовых деревьях в феврале виднелась яркая зелёная листва и цветы, а стены домов то и дело украшали странные и загадочные граффити.

По дороге позвонила мать. Уговаривала вернуться — сначала в больницу, потом в имение, говорила, чтобы не устраивал глупостей, и что “взгреет этого Сида, пусть только подумает перечить”.

— Это моё решение, мам, — сказал я спокойно и твёрдо. — И он — мой крепостной. Я обязательно вернусь к тебе, когда всё уляжется. А пока что мне надо подготовиться к работе.

— Да какая работа, тебе голову надо лечить!.. — зашлась маман в длинной тираде, но я не выдержал и положил трубку.

Дом Софии оказался сравнительно-новой шестиэтажкой с тесной парковкой и кричащей вывеской “Пивная 24” на углу. Сид помог выгрузиться, обнял свою подругу и о чём-то тихо с ней побеседовал. Она хихикнула, взглянув на меня, поцеловала моего комардина и повела меня наверх.

Хорошая пара, подумалось мне. Совсем неправильным было бы её разрушать.

Именно поэтому последующие несколько часов явились определённого рода испытанием. Софья быстро переоделась в ультра-короткие шорты и футболку-пижаму с розовыми мишками и безо всяких признаков предметов нижнего гардероба под ней. Включила музыку — тяжёлый “электроджаз”, как здесь говорили. Квартира оказалась достаточно просторной, однокомнатной, но с большой гостиной, в которой мне развернули кресло-кровать. Вокруг царил типичный беспорядок молодой студентки, лишь недавно почувствовавшей свободу от родительского контроля. Разбросанные тут и там предметы нижнего белья, стены, украшенные многочисленными плакатами музыкальных групп: в чёрном гриме, позирующие с косами и мечами. На одном из постеров изображалась полуобнажённая девушка в коже, привязанная к пыточному средневековому механизму в окружении четырёх музыкантов с гитарами. Мрачная, но весьма интересная эстетика.

Стол с невзрачным экраном рихнера, заваленный учебниками и конспектами и одинокой банкой не то пива, не то какого-то безалкогольного напитка. И здоровенное, в шесть октав электропианино со встроенной микрофонной стойкой, стоящее по центру комнаты.

Софья общалась мной общалась коротко. Видно было, что слегка стесняется и даже, возможно, боится.

— Жрать будешь? В ресторанах этих ваших хрен наешься, — спросила она, после того, как я переоделся в домашнее.

— Не откажусь. А можно воспользоваться рихнером? — спросил я.

— Угу. Садись.

Она достала из холодильника какую-то похлёбку, бросила в “быстропечку”, как тут называли микроволновки. Затем поставила тарелку, наклонилась через плечо, чтобы ввести пароль, на миг коснувшись грудью через футболку и тут же отстранилась. Я покосился на неё, и она поймала мой взгляд. Признаться, в этот момент я подумал — уж не проверка ли это на вшивость?

В этом теле у меня ещё не случалось ничего с девушками, а тут мы были совершенно одни и организм мой — возможно, вместе с прошлым владельцем — просто орал: давай, опробуй меня в действии. Никто не узнает, а она не будет против, подсказывал чёртик на левом плече. Всплывали в голове разные неприличные исторические аналогии про барское “право первой ночи”, включился азарт, и…