Титан империи 4 (СИ) - Артемов Александр Александрович - Страница 7

Из степи тут же показались фары, а в следующую секунду к нам подъехала тачка Рея.

— Благодарю! — кивнул я и спрыгнул следом. — Ставлю вам за обслуживание крепкую четверку. Балл пришлось сбросить из-за степных покатушек, но вы держались молодцом!

— Спасибо… — пробурчал проводник, и тут у него из-за спины показалась Настя с Берсом.

И все вместе — под бдительным оком Горна — мы загрузили багаж в машину, а потом расселись в салоне. Красавка запрыгнул последним.

— Женя, ты точно уверен, что эта машина проедет хотя бы сто метров? — спросила Настя, оглядывая непрезентабельный вид тачки Рея.

— А то, барышня! — повернулся к ней водила. — Моя красотка доехала до сюда аж с самой Камчатки и, будьте уверены, проедет еще немало! Будете?

И он протянул ей банку недопитого пива. Настя поджала губы и вежливо отказалась.

Инквизитор напоследок стрельнул зловещим взглядом на проводников, которые столпились в тамбуре с таким видом, словно провожали нас в последний путь, затем сплюнул и уселся на переднее сиденье.

— Привет тебе, хмурый брат! — встретил его Рей. — А ты, наверное, дедушка моего спасителя?

Горн ухмыльнулся, но только вдарил кулаком по потолку.

Тачка взревела, и мы помчались в ночь. Поезд постоял на месте еще немного, а потом, загудев, продолжил путь в прежнем темпе. И пока его огни не затерялись среди деревьев, я постоянно чувствовал на себе взгляд, но так и не смог понять, кто смотрит и откуда.

— Сука… — буркнула Герда и в сердцах пнула почерневшую деревяшку. Та отлетела и смешалась с другими обломками и кучей пепла — всего, что осталось от усадьбы Герасимовых.

А вокруг трупы слуг и охраны, которые присматривали за домом. Всех разорвали на части как кукол.

Герда откладывала визит сюда до последнего. Почему-то казалось, что Борис Сергеевич вынюхал здесь все сверху до низу, и ездить сюда — пустая трата времени. Но попробовать стоило, и…

Вот тебе на! Теперь только головешки перебирать! И что характерно — никто не видел зарева пожара. Вот что значит жить на отшибе.

Герда вздохнула и полезла в карман, где вот уже минуту как резанный надрывался телефон.

— Алло! — вздохнула главный инквизитор аж целого Фаустово.

Следующую минуту она слушала льющейся из динамика доклад, после чего убрала телефон обратно в карман.

Еще один приближенный Герасимова найден мертвым в своем доме. На этот раз начальник охраны, который первым пошел на сделку со следствием. Зараза… И как много из них уже на том свете?

Итак, что мы имеем? Сначала убийство барона Берцовского, потом похищение Федора и налет на усадьбу Скалозубова. И мало им мороки! Еще и за подданными Герасимовых теперь нужен глаз да глаз.

Александр Христофорович сполна раздал долги и, сука, исчез! Обыски, облавы и кордоны на дорогах, которые проходили вчера целый день, не дали ничего. Как в воду канул!

Еще у него дочурка учится в столице, но за ней присматривают днем и ночью. Если Герасимов решит сунуться во Владимир — ему крышка.

Герда нервно хихикнула. И подумать только? Глушь глушью, а истории в Фаустово творятся такие, что и даже для столицы круто. Пятнадцать поколений Герасимовы жили как все, интриговали, грызлись с соседями, иногда приносили пользу, а тут на тебе — мятеж и наследников под корешок за какую-то неделю. В итоге в роду мужиков больше нет, а последний представитель династии решил заделаться местным Джеком-Потрошителем.

Хоть слагай с себя обязанности инквизитора и садись сочиняй детективный роман! Правда, концовки что-то не видать.

Снова зазвонил телефон.

— Евгений Мих… — она вздохнула и оглянулась. — Женя, все хорошо?

— Да. Я в пути, и у меня две новости. Хорошая и плохая. С какой начать?

Герда едва не застонала. Ну что опять⁈

— Давай… С хорошей.

— Я убил Герасимова.

— Ты уб… Та-а-а-а-ак, — протянула Герда, и ее бросило в жар. — Ты не шутишь?

— Нет. Можешь плясать. Даю слово аристократа, что от нашего друга осталось одно мокрое место.

Герда еще раз оглянулась, но водитель смотрел в другую сторону, поэтому она могла себе позволить сделать несколько па, не совсем подходящих ее статусу.

Это просто отличная новость! Раз эта тварь теперь мертва, то и дело можно быстро закрыть, а Герде свалить из этой негостеприимной дыры!

— А какая плохая?.. — спросила она, молясь, чтобы не оказалось, что после смерти Герасимов превратился в призрака.

— Я же говорю — от него осталось лишь мокрое место. Это и есть плохая новость, но скорее для тебя, моя ненаглядная. Тела нет, а значит…

— Как⁈ — вцепилась Герда в трубку как в спасательный круг. — Что случилось⁈ Как можно убить человека, не оставив тела? Скалозубов, ты чего его в вулкан бросил!!!

— Ну… так получилось. Мы сражались, и… его сожрали нексы-потеряшки!

— Сука, Женя, как ты умудрился⁈ Ты не мог вырвать у них из зубов хотя бы голову? Или палец!

— Увы. По дороге поезд подзадержался на пустыре, а вокруг нексы. И… В общем, осталось от барона Александра Христофоровича только мокрое место да пара рваных носков.

— И как теперь доказать, что он мертв, если нет тела⁈ Если нет трупа, значит, формально сволочь жива и…

Ей придется задержаться в Фаустово еще хер пойми на сколько!

— Где это мокрое место⁈

— На полу в вагоне-ресторане Императорского спецрейса. Только это дохлый номер — его уже наверняка смели веником и выбросили на станции в урну. А пятно замыли тряпкой.

Герда со злости едва не швырнула телефон в кучу мусора, которая осталась от усадьбы. Если придется проезжать мимо каждой помойки на линии «Фаустово-Оренбург» и искать там остатки Герасимова, проводы на пенсию пройдут лет на двадцать раньше!

— Ну, что скоро тебя ждать в столице? — как ни в чем не бывало спросил этот рубака-балбес.

— Женька, ну ты!.. — скрипнула она зубами и отключилась.

Черт бы побрал этого Скалозубова! Постоянно путает ей все карты! Даже не смог убить своего смертельного врага и сохранить от него хотя бы мизинец!

Черт дери это проклятое Фаустово! Даже в столице, в случае разборок, друг друга травят или, на крайний случай, скармливают свиньям. Так хоть понятно, где искать улики!

— Ладно, валим, — махнула Герда рукой на бесполезные руины и направилась к машине.

Только она открыла дверь машины, как послышался шум.

— Что еще? — выглянула Герда. К ним приближался еще один автомобиль.

Главный инквизитор Фаустово не слишком разбиралась в местной символике, но такого герба ей пока видеть не приходилось — очередной пернатый, держащий в когтях подкову.

Когда машина остановилась, наружу вышел престарелый водитель с моноклем и побежал открывать заднюю дверь.

— О, господи, что тут произошло? — вышла из салона испуганная женщина с голубыми глазами. — Поджог⁈

— Я бы сказала, бойня, — хмыкнула Герда, осматривая незнакомку.

За ней выскочил какой-то совсем еще маленький паренек в берете и несколько молодых девушек. Женщина побледнела, стоило ей увидеть изувеченные тела в траве. Ее спутницы запищали, но женщина быстро взяла себя в руки и подошла к Герде.

— Прошу прощения, с кем имею честь…

— Гертруда Михайловна, инквизитор, а вы?

Женщина на секунду опешила, но к ним подскочил мальчишка и, подбежав к Герде, сорвал со своей головы берет:

— Прошу, мадам! — сказал он и элегантно поклонился. — Мы род Кречетовых-Герасимовых. И это наш несчастный дом.

Когда Рей сказал, что до Оренбурга ехать «всего-то час», он несколько лукавил. Ехали мы… чуть-чуть дольше.

Степь и степь кругом, и все просматривалось на многие километры. Уже брезжил рассвет, а проклятые просторы все не кончались. Дорога под колесами была, но и толку? Ехали мы по-прежнему словно из ниоткуда в никуда, на пути не попадалось ни одного указателя, и при этом стояла страшная жарища.

Встречные машины были, но очень редко — больше грузовики, усаженные пулеметными гнездами по самое не балуй.