Закон калибра 9 мм (СИ) - Поляков Владимир "Цепеш" - Страница 61

Понимающие улыбки. Ага, Тротил, он такой, готов был вписаться в любой кипеш, главное, чтоб отдача была подобающая. В данном случае для собственного чувства прекрасного, разумеется.

Всё, пошли кости Тротилу перемывать. Начала Алла, а там и моя прекрасная спутница подключилась, благо девушки творить подобное могут, умеют, практикуют. Васисуалий же уделял всё внимание не слишком демонстрируемому, но увлечённому ощупыванию Аллы. Руки… рука, как говорится, загребущая и шаловливая. Забавно наблюдать за подобным со стороны, право слово.

Мысли опять ушли немного в сторону, на сей раз метнувшись в этакий философский закуток. Глобальный, к слову сказать, относящийся к проблемам не сиюминутным, а общим. Да, именно общим. Цель! Чего я хочу добиться, к чему стремлюсь, каким именно образом планирую всего этого достигнуть. Весьма, к слову сказать, важные вопросы, особенно учитывая тот факт, что я о себе и не знаю толком ничего. а Всеволод Милютин явно не моё истинное «я», а всего лишь доставшаяся маска… Нет, скорее «личина», внутри которой я вынужденно оказался. Неплохая личина, к слову сказать, не отягощённая тяжёлым прошлым, позволяющая начать один из множества путей. В общем, как раз то, что доктор прописал, для человека, стремящегося…

А к чему стремящегося то? Во-от! Ясно дело, что прежде всего к хотя бы частичному восстановлению настоящей памяти, скрытой до поры. Что для этого нужно? Уж точно не визиты к врачам-психиатрам, благо я, с моей то антидоверчивостью, банально не рискну даже заикнуться о подобном. Тогда что? Есть одно интересное и способное помочь решение, основанное на личных наблюдениях. Чем больше и стремлюсь оказываться «на острие клинка», чем сильнее стремлюсь сделать шаг вперёд, поставить себя не как одного из множества людей, а как стоящего над обыденностью — тем чаще и сильнее случаются… Озарениями я бы это не назвал, полноценными воспоминаниями тоже. Зато «приветами» из той, истинной моей памяти и личности — вот это будет вполне справедливое наименование.

Более того, вот нутром — или отголосками той самой памяти — чую, что происходящее вокруг в какой-то мере знакомо. Я не про моих знакомых, окружающие городские пейзажи и всё в этом рода. Тут иное. Словно само происходящее в стране есть нечто уже известное, понятное, прогнозируемое… Нет, не то! Пережитое, вот верное слово. Словно всё это уже было в давние времена, было и прошло, превратившись в нечто иное, хоть не шибко и радующее и это ещё мягко сказано. Тогда что у нас получается?..

— Сев, что-то мне это… не нравится, — вернула меня из мира размышлений Карина. — Может уйдём отсюда, а?

— Это ты про что? Ага, всё понятно, — тут же, стоило бросить даже мимолётный взгляд на происходящее, понял я суть произнесённого. — Тупые бакланы, просто перья распушили, вообразив себя не то павлинами, не то, что вероятнее, иными птичками. Кукарекающими. Не беспокойся, если что, их заткнуть легко и просто.

Слегка недоверчивый взгляд, тяжелый такой вздох… Мда, не до конца мне верят в этом плане, хоть и не сомневаются в искренности. Понимаю, ведь наверняка Карина уже видела не единожды не самое вежливое поведение возомнивших себя хозяевами жизни типусов.

О ком это я? Да о компании из трёх псевдохомо околосапиенс, сидящих за одним из столиков и до сего момента относительно мирно накачивающихся чем-то алкогольным и занятых беседой — пусть и на несколько повышенных тонах — друг с другом. Типажи. Доложу я вам, те ещё типажи. Карикатурные даже в какой-то мере, но корчащие из себя тех, выше кого только горы, а круче только яйца бешеного страуса, вареные три часа в царской водке.

— Василий, ты только посмотри на этих… комиков. Балаган уехал, а вот клоунов точно забыли, — невольно усмехаюсь, хотя и произношу слова не особо громко. Безобразная свара мне без нужды не требуется, хотя исключать ничего нельзя, равно как и более неприятное развитие событий. — Пока только посмотри, может и угомонятся.

— А? О как! — обернувшись в показанную мной движением головы сторону, Геолог таки да узрел упомянутых личностей. — Они себя со стороны то видели?

Пожимаю плечами. Дескать, если и да, то однозначно не поняли всю нелепость. Классический вариант «златая цепь на дубе том»! И цепуры нехилые имелись, и рожи без сколь-либо выраженной работы даже отголосков мысли, и прикид дорогой, но абсолютно несуразный. Вот как можно объяснить людям, что классический серый пиджак никоим образом не сочетается с кроссовками «адидас», красной как пожарная машина футболкой и синей джинсой. Второй и вовсе напялил пиджак не просто, а подобающий разве что официанту, то есть ярко зелёный. Твою ж дивизию! Третий… Право слово, обычная кожанка смотрелась писком моды, хорошего вкуса и здравого смысла. Если б это чудовище ещё в этот момент не выплюнуло жевательную резинку прямо на пол.

Мда и ещё раз мда. Зато, как уже и упоминалось, златые цепи, золотые же массивные перстни, у одного мобила на поясе. А за ремнём, не исключаю, и стволы могут быть. Типичные бычары кого-то из новопроклюнувшихся авторитетов. Успевшие почуять вкус хорошей жизни. получившие определённую долю денег, но вот тратить их толком не умеющие. Зато очень много о себе мнящие. Именно их завышенное самомнение и сорванная от оного башня и стали причиной того, что Карина резко перестала чувствовать себя комфортно.

Приняв на грудь минимум по поллитра — это можно было понять из числа стоящих на столе опорожнённых и почти опорожнённых бутылок — сии «трое из ларца одинаковы с лица» возжаждали уважения в том смысле, в котором они его понимали. Проще говоря, возжелали внимания женского полу и принялись воплощать оное желание в жизнь. Сперва пробовали приставать к официантке, но та, для виду поулыбавшись и как бы дав определённые, хм, авансы, отлучившись в служебные помещения, просто слилась. Сама, по собственной инициативе, или предупредив остальных и с соизволения — это уж не скажу. Однако факт оставался фактом. И не только сама свалила, но и двух других подружек прихватила, как я понял. Остались только официанты, что вызвало у несвятой троицы братков сильное и искреннее раздражение. Уже выразившееся в порыкивании на официантов и даже в пинке под задницу одному из них. Ну типа чтоб быстрее шевелился и не разочаровывал «благородных донов» своей медлительностью. Хамьё как оно есть, ничуть не скрывающееся.

Жаль, весьма жаль! Это я к тому, что сейчас в «Орхидее» не было посетителей из числа тех, кто мог бы одним грозным рыком заткнуть распоясавшихся «бакланов», лишь чуть приподнявшихся, может и даже наверняка почуявших вкус крови, но не научившихся соизмерять собственные силы с реальностью. По большому то счёту вся эта троица — натуральные смертники, подобные долго практически не живут. Зарежут или пристрелят в пьяной драке, прикончат на разборке, забьют или повесят на платке на зоне или в камере СИЗО — вариантов масса, но оптимистических для сей публики практически не просматривается. Всё из-за категорического нежелания даже не отращивать мозг — это то им точно не грозит — а хотя бы прислушиваться к естественному для любого зверя инстинкту самосохранения. Так нет же, не прислушиваются, не понимают, что излишняя и показная борзота редко когда к чему хорошему приводит.

Редко, факт! Запугать таким образом можно обычных обывателей, к тому же ту их часть, которая уже давно и прочно покалечена той ещё, ныне канувшей в небытие властью. Для остальных же подобное хамство есть ни что иное как вызов. А на вызов отвечают либо сразу, либо ждут подходящего момента и потом бьют по не ожидающей того жертве. Именно жертве, лёгкой ещё и оттого, что сама она себя ею даже в мыслях не мнит. Дескать, мы есть вершина пищевой цепочки и не от всяких там фраеров ушастых ждать ответки. Только отличить покорного терпилу от того, что может либо сразу зубы показать, либо потом в спину ужалить — не-а, тут как раз нехватка что мозга, что звериных инстинктов.

Резко расстроенные отсутствием официанток, к которым уже начали было приставать, эти архаровцы стали искать другие объекты прекрасного полу для приложения своих подогретых выпивкой инстинктов. Ну а кто ищет, тот, естественно, всегда найдёт. Правда, далеко не всегда то, что ищет, но это уже разговор отдельный.