Слово силы: Боль (СИ) - Зверев Павел Александрович - Страница 62

Спускался по лестнице осторожно, насколько это вообще возможно с таким-то количеством скрипящих досок. Замирал на каждой из них, вовсю сосредоточившись на слухе. Спокойный, размеренный тон Лешка и такой же, но слегка заикающийся, от толстяка. О, женщина в разговор встряла, тут же получив насмешку от Седого. Хм, хлопок?

Выглядывал я, застав картинку, когда старик смачно так шлепнул одну из женщин по заднице. Та в ответ только губы поджала, но замахнувшись полотенцем, заставила старого приподнять руки в защитном жесте, после чего все засмеялись. По-доброму так, по-семейному.

Моё появление стало полной неожиданностью для остальных, а людей в зале находилось ажно пятеро.

— Доброе утро, — поприветствовал всех, с удивлением отмечая Шустрого. — Ты, прям, на премию нарываешься?

Тот ничего не ответил, только плечами пожал, да взгляд отвел.

— Мы еще живы, да, — хохотнул Лешк, салютуя мне кружкой с чаем. — Но это ненадолго. Рассказывай, давай, Гибс, что тебе пташка на хвосте принесла.

— Сегодня ночью нас придут убивать, — ровно произнес Шустрый. Теперь вот знаю не только погоняло, но и имя. — Картен свои права на всё имущество Волков заявил, ночью сходка была. До вечера время нам дали, убирайтесь мол, если жить хотите.

— Страаанно, — протянул я, потягиваясь. — Пожрать бы. И помыться. Есть где?

— Лика! — рявкнул старый, в сторону кухни. — Иди, проводи человека до банной комнаты. Пусть освежится напоследок, да пожрать че сооруди.

Ликой оказалась одна из девчушек. Не скажу, что красавица, но фигура нивелирует мордашку на все сто. Там, в принципе, желания на лицо смотреть не будет, коли такие идеальные пропорции пробиваются сквозь одежду. Тонкая талия только подчеркивает выдающиеся данные, а шмотки подобраны, будто напоказ: белая блузка, с черным корсетом и обтягивающие штаны.

— Прошу за мной, — пытаясь в вежливость, даже реверанс какой-то изобразить попыталась. — Только вода у нас ледяная, из скважины, напрямую идет.

— Без разницы, — отмахнулся я. — Лишь бы освежиться.

Банная комната представляла собой помещение, достаточно просторное и на удивление чистое. Чем-то напомнило парные с Земли, где полки и каменная кладка для пара в углу. Тазики, щетки а-ля вехотка на палке и потрескавшиеся мыльные куски.

— Мне помочь вам снять доспех? — переборов себя и стараясь скрыть страх, с напускной улыбкой выдавила девушка.

— Не стоит, — покачал головой в ответ. — Лучше поесть собери, а то я голодный, как волк. И да, давай лучше на ты. Курт меня зовут, и остальным передай, чтоб не выкали. Всё, беги.

Проводив буквально испарившуюся девчушку, принялся стягивать с себя доспех. Нет, я был бы совершенно не против компании, но после Заны меня выворачивает от самой только мысли брать кого-то против воли.

Вот, вроде бы, отморозки, головорезы и просто бандиты, а банная комната продумана на отлично. Или это еще от прошлых хозяев осталось? Не суть. Стоя под струями ледяной воды, с каждой секундой, с каждым мгновением избавлялся от напряжения, которым был пропитан насквозь. Я свободен, свободен, черт бы вас всех задрал! Ни Мастера, ни его выблядков, ни Баэля, рогулы и Заны. Ни пыток, ни боли. Господи, как же хорошо…

Мимолетный укол сожаления был отброшен в сторону усилием воли. Бессмысленно переживать о том, что уже нельзя изменить.

Сложно описать то состояние, в которое погрузился. Ни мыслей, ни чувств, ни ощущений. Я просто стоял, и ловил кожей каждую капельку воды, будто они и есть то самое проявление истинной свободы. Тишина казалась абсолютной, как и нос не улавливал лишние запахи, позволяя просто расслабиться.

Назад в зал возвращался я минут, наверно, через сорок. Кроме душа для души своей, простирнул еще эльфийские шмотки. Понятное дело, что на чистое тело совсем не хотелось натягивать грязное тряпье. С доспехом то ладно, а вот нижнее белье, как, впрочем, штаны и что-то на подобии тонкой кофты, простирнуть надо. Эти уже не выглядели, как поддоспешники, а вполне себе походили на повседневную одежду.

— Значит, говоришь, до вечера живем? — энтузиазм из меня прямо-таки лился.

— Где-то около того, — лениво кивнул Лешк. — Шустрый, ты как, барахло своё решил кому оставлять будешь?

— А-то, — спокойно кивнул мужик. — Есть у меня бабенка одна на примете…

— Что будет, если я пойду и завалю Картена? — прервал, несомненно важный рассказ Гибса.

Ну, реакция, в общем-то, ожидаемая. Шустрому повезло и тот только удивился. Сильно. А вот Седой как раз делал глоток чая, из-за чего подавился до невозможности вздохнуть. Беднягу пришлось приложить по спине, но делал это не я, так что старый выжил.

— Беспредел, Курт, это называется беспредел, — поднял на меня очумелый взгляд Лешк.

— То есть, ему разрешается прийти к нам в гости и вырезать всех, а нам можно только сидеть и ждать? — хмыкнул я, запуская ложку в аппетитное варево.

Тарелка на этот раз была заметно больше вчерашней, так что предвкушал основательное утоление голода.

— Так на сходке порешали, — пожал плечами Шустрый. — Им виднее.

— А нас просто в расчет уже никто не берет, — сипло выдавил Седой. — Жест доброй воли, мол, сваливайте, да всё на этом. Время дали и ладно, можно сказать всё честь по чести.

— На болту я своем такую честь вертел, — сморщился в ответ. — Ладно, понял. Сколько их припрется? По идее, должно быть немного?

— Скорее всего Хрус появится, — почесал небритый подбородок Шустрый, — с быками своими. Хрус — правая рука Картена и людей под ним, человек двадцать. Отморозки те еще, в общем. Карательный отряд, если порезать кого надо. Самому Картену здесь делать нечего. Он по точкам нашим пойдет, представляться, как новый хозяин будет.

— Какие смелые, прям, — хохотнул я. — На практически уничтоженную банду, где три калеки осталось, да бабы, они карательный отряд пускают? Удара по чести не будет, не?

— Был бы, если бы о нем было кому рассказать, — пожал плечами Седой. — А так, говорю ж, кто останется, тот труп. Кто захочет жить и уйдет уже никакого голоса иметь не будет. И даже если потом вякнуть посмеет, то десяток сантиметров стали под ребро и делов-то.

— Значит так, уф, — добив тарелку, отодвинул её от себя. — Еще хочу. Шустрый, собирай всех, кто еще пока с нами. Слово говорить буду.

— Там это, — мотнул он головой, — семеро выживших после ушастых есть. Раны несерьезные, так что свалить успели. Хотят потрепаться насчет того, что ты у нас теперь всему голова.

— Ну вот, — тяжело вздохнул я. — Опять ведь сопляку не поверят и снова придется кровь проливать.

— Зак боя просит, — отвел глаза Шустрый. — Он с мужиками толковые бойцы, сработанные. Не помешали бы нам.

— Ммм, черт, — потер я переносицу. — Лик опустился бы до подобного?

— Он с этого и начинал, — фыркнул Седой. — Они с Волтом первый десяток так и сколотили, так что считай, это тебе знак уважения.

— Вот, блять, я так рад! — вырвалось у меня. — Ладно, черт с вами, ущербные. Гибс, я там перед трактиром площадку видел, огороженную, всех туда. Ну и с Заком бой тоже там будет. Как раз морду ему начищу и слово толкну. Давай, двадцать минут у тебя, да выйду.

Надо срочно привести мозги в порядок. Пожрать то я пожрал, но вот ни вчерашний день, ни тем более уже сегодняшний, так и не обдумал. А тут с каждой секундой всё больше и больше информации, от которой просто так отмахнуться не получится. По крайней мере, если я хочу во всё это дерьмо встревать. А вообще, чего я, собственного хочу? Кроме глобальных: разорвать пару аристократических глоток? Буду реалистом и признаюсь сам себе: хрена с два я доберусь до кого-нибудь из них вот так с наскока. А значит… Значит, будем сначала превозмогать, а уже после выполнять обещания.

Комната Лика встретила, как родная. По крайней мере, ощущения были именно такие, домашние. Кажется, я уже успел записать её себе в собственность и это что-то, да значит.

Итак, начнем, пожалуй.

Мастер сдох, я полностью свободен. Судя по тому, с каким остервенением действовали солдаты и рясочники, в живых никого не осталось. Как его там? Чистейший? Местный божок и его артефакты не только позволяют определять демонические воплощения, но и вполне себе неплохо так их ослабляют. Да здравствует хомяк, который пару этих штуковин запрятал за пазуху. Авось, пригодятся.