Треск штанов (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич - Страница 60

Вот и отправилась 5-ая пехотная дивизия из Новгородского армейского корпуса сюда. Со всей возможной спешкой. Благо, что ситуация у мосси и амхара была хоть и стабильной, но тяжелой. Из-за чего торговля почти не шла. И весь Большой торговый флот, который в навигацию 1713 года дополнился еще одним конвоем здоровенных галеонов, мог очень оперативно отреагировать и решить этот вопрос.

Раз.

И тридцать пять здоровенных парусников по две тысячи тонн водоизмещения[1] каждый заявились к берегам Аютии. Привезя сюда разом и дивизию, и приданную ей артиллерию, и припасы, и прочее.

Успели.

Под самый занавес.

Незадолго до критического момента.

Еще бы совсем чуть-чуть и получилась бы ситуация 2-ой Тихоокеанской эскадры, которая шла в Порт-Артур, а его взяли и сдали…

Едва причалили корабли пришла новость — идут враги.

Пришлось спешно выгружать пехоту, чуть ли не в плавь. Подключая к этому все плотики и лодочки местных. Ну и отправлять ее форсированным маршем прямиком «с корабля на бал». То есть, в бой — к столице.

Большая часть обозного хозяйства все еще оставалось на кораблях. Поэтому в поход вышли люди с ручным оружием. Прихватив с собой только ящики с патронами[2] да сухие пайки. И все. После чего, более не медля, и ничего не ожидая ринулись вперед. Стремясь опередить противника и не дать ему захватить столицу…

И вот — пришли.

Под вечер. А утром — жутковатое шоу. Остатки войск местного правителя вывалили из джунглей и отошли в город. Потрепанные. Измученные. Изнуренные. Сообщив, что враг идет по пятам.

На бегу.

Продолжая энергичное отступление. В то время как русская пехота, выбрав позицию на широком поле, начала развертываться.

Полк к полку. Батальон к батальону. Рота к роте. Рисинка к рисинке. Растягиваясь в одну линию из четырех шеренг. С учетом небольших зазоров между подразделениями вся дивизия заняла километр. Но в тылу у нее оказалось пусто. Совсем. Никаких резервов. Только нестроевые с ящиками патронов, которые они тащили на себе, на импровизированных носилках.

Да, где-то там, у моря, стояли корабли и артиллерия. Но здесь только тонкая линия пехоты. Рисковая стратегия. Однако генерал хотел воспользоваться огневым превосходством от обороны.

Между ротами мушкетеров суетились огневые взводы крепостных мушкетов. Тех самых — нарезных и заряжаемых с казны. Их ставили на треноги и готовили к бою. Всего шестьдесят четыре таких взвода при ста двадцати восьми «бабахах». Все что наскребли — все сюда отправили…

И тут из джунглей вдали показались слоны.

Много.

Реально много.

И здоровенные все. Частью прикрытые доспехами.

Чуть погодя за ними появились и остальные войска. Слоны их подождали. Видимо их погонщиков смутила эта тонкая линия солдат, вставшая у них на пути. И видом, ибо мундиров таких тут не знали, и явным желанием драться. Местные войска ведь даже не пытались…

Накопились.

Быстро.

И пошли.

Вон — даже где-то на опушке развернули вьючные пушки. Мелкие. Легкие. И они попробовали стрелять на пределе своей дальности. Но грунты здесь ядра пускать вскачь не позволяли — слишком мягкие, а попасть даже в такую шеренгу они не могли. Из-за чрезвычайного рассеивания. Слишком далеко… слишком… Поняв это, они начали спешно сворачиваться, чтобы перебраться поближе. Тем временем слоны вышли на дистанцию в тысячу шагов…

— Бей! — раздались многочисленные команды.

Командиры огневых взводов стояли с ручным пропорциональными дальномерами и, имея, в сущности, одинаковую выучку, на одних и тех же приспособлениях, получились очень близкий результат. А может и нет? А может первый крик на них так повлиял, запустив цепную реакцию? Кто знает? Так или иначе, но все сто двадцать восемь крепостных мушкетов жахнули немного нестройным залпом. Отправляя свои тяжелые, дюймовые пули в слонов.

Далековато.

Но эти «карамультуки» сумели вполне продуктивно отработать. Во всяком случае с десяток слонов упало и еще порядка двух десятков повели себя так, словно их ранило. Кто-то развернулся и побежал назад — на своих. А кто-то и вперед, явно входя в раж.

Стрелки работали хладнокровно.

Откинули защелки «трэпдоров». Извлекли сменную камору. Поставили новую — снаряженную. Защелкнули затвор. Поставили капсюль, а все крепостные мушкеты в России уже переделали в капсюльные. Взвели курки. И прицелились.

Вновь прозвучала команда.

И вновь боевой порядок окутался дымами нестройного залпа крепостных ружей. Только в этот раз слонов упало куда как больше. Во всяком всех побежавших вперед прибрали. Целиться-то в них вышло легче…

Чуть погодя прозвучал третий залп. И почти сразу за ним вся пехотная линия окуталась дымами дав четыре беглых залпа с шестисот шагов. Более шести с половиной тысяч пуль за какие-то шесть-семь секунд!

Чудовищный шквал!

Адский!

Тем более, что стреляли бойцы этого полка из новых дульнозарядных винтовок компрессионными пулями. То есть, чем-то в духе знаменитых Энфильдов, которые так славно себя показали в годы Крымской войны.

Так что…

У армии Бирмы слонов больше не было.

Вообще. Во всяком случае, если учитывать выставленных тут. Еще и идущей следом пехоте кое-что перепало. Шагов с восьмисот в такую толпу пули вполне неплохо залетали.

— Раз на колено! Раз-Два товсь! — раздались крики командиров. — Правь! Бей!

И первые две шеренги пехоты дали слитный залп по наступающему врагу. Жахнув роем из более чем трех тысяч пуль. Далеко. Целиться очень сложно с открытых прицелов. Вон — все рамочки откинули. Но и мишень здоровенная — огромная толпа врагов.

— Три-четыре вперед! Три на колено! Три-четыре товсь! Правь! Бей!

И новый залп.

Тем временем первые две шеренги без команды перезаряжались.

Спокойно.

Хорошая выучка позволяла им довольно уверенно делать по четыре выстрела в минуту. Если очень надо, то и по пять. Здесь такого не требовалось. Здесь и сейчас вполне хватало и двух, которые они выполняли спокойно, размеренно и без всякой суеты, движениями, доведенными до автоматизма заряжая свое оружие…

У врагов же творился ад.

Шла всего-то третья минута боя, а от армии Бирмы осталась жалкая пародия на нее былую. Слоны кончились. По пехоте и кавалерии было убито и ранено свыше пяти тысяч человек. И ситуация стремительно усугублялась и паника, которая, казалось, разлилась там всюду. И была такой густой, что ее можно было резать ножом да подавать к столу как изысканное блюдо.

Несмотря на активную работу пехоты крепостные мушкеты не замолкали. Они тоже продолжали вести огонь.

Четвертым своим залпом они «зарядили» в расфуфыренную толпу начальствующего состава. Куда влетел рой из 128 нарезных дюймовых снарядов. Формально еще пуль, но какая к черту пуля калибром в 25 миллиметра? Да еще удлиненная и весившая весьма ощутимо.

И наделал этот рой дел — мое почтение. Ведь ударил под разными углами в достаточно небольшую группу всадников. Едва в полсотни человек.

Через двадцать секунд прозвучал еще один залп «бабах». Уже пятый. Туда же. Почти что не породив «мясных фейерверков». Кто мог — упал. Кто хотел — убежал. Если успел. Большинство же лежали на траве в частично разобранном состоянии. У это армии больше не было командования. Так что крепостные мушкеты с чистой совестью переключились на артиллерию противника…

Все происходило слишком быстро. Поэтому вьючные пушки просто не успели перебросить на новые позиции. Строго говоря, их еще даже не собрали и загрузили на животных. Вот шестой залп этих тяжелых «стволов» и полетел туда. К ним. Знакомиться, так сказать.

Не захотели.

Не понравилось.

Чуть погодя попытались еще разок. Но эти прекрасные люди оказались куда сообразительнее своего командования и уже весьма бодро разбегались. Причем, что занятно, во все стороны…