Кречетов, ты – крестьянин, а не наследник! Том 2 (СИ) - Тайецкий Тимофей - Страница 30

Кублай-хан продолжил свою речь:

— Моя семья настаивала на другом браке для нее, — сказал он мне голосом, лишенным теплоты. — Они говорили, что ее лучшие годы прошли даром. Я медлил, искал того, кто бы был достоин ее. Что я получу за испорченное сокровище, Ярослав? Вы причинили мне большой вред.

Его слова пронзили меня. Черт возьми, как я попал в эту переделку?

— Вы думаете, что убить меня будет достаточным возмещением? — спросил я, стараясь сохранить спокойствие, несмотря на панику. Моя жизнь на кону, поэтому я знал, что нет времени на колебания.

— Либо вас, либо убить вашего слугу, — произнес Кублай-хан, его голос звучал угрожающе. — Мне нужно восстановить свою репутацию.

— Какой у меня есть ещё выбор? — мои мысли бегали в поисках выхода из этой тупиковой ситуации. Я был бы не прочь избавиться от пирата, но нужно найти что-то получше.

Кублай-хан презрительно покачал головой. Его веки, подведенные карандашом, добавили ему отталкивающую неприязнь.

— Вы покупаете то, до чего дотронулись, — холодно ответил он. — Но, к сожалению, Алтынсу гораздо выше вашего уровня.

Его последние слова сопровождала едва заметная ухмылка, и я понял, что моя жизнь висит на волоске.

— Возможно, — начал я, и в глазах Алтынсу замелькала тревога. Я почувствовал, что что-то не так.

«Она не знает, бедняжка,» — подумал я.

Но я не мог остановиться сейчас. Это была бы ужасная смерть для Олафа, если бы он знал.

— Я повелитель Руси и князь Новгорода, — мое откровение ошеломило собравшуюся толпу до полной тишины.

— Повелитель Руси — хорошая отправная точка, — неожиданно сказал Кублай-хан. Его ястребиный взгляд не отрывался от моего лица, и наш разговор перед всеми этими людьми был странным.

И вдруг я понял, что они все были свидетелями. Хитрый Кублай-хан действительно устроил великолепное представление. Просто спектакль из живых актеров, которые сами не подозревали о своей игре.

— Государь, — предостерегающе сказал мне Добрыня, но было уже слишком поздно.

— Я все еще молод, — невозмутимо ответил я.

«Но я знал, что старше его сестры».

— В таком случае, каково самое сокровенное желание князя всея Руси? — театрально спросил Кублай-хан. Более шестидесяти пар глаз повернулись ко мне, чтобы услышать мой ответ.

«Желание твоего сердца,» — сказала мне Дана, когда мы сидели на острове. Она спросила меня чего я больше всего хочу.

И теперь мне пришлось раскрыть это. Хотя я не имел представления, что это может быть. О том, чтобы уединиться с очаровательной сестрой хана, не могло быть и речи. Несмотря на то, что это был желанный исход.

Получение золота или монет звучало как что-то незначительное. Хотя это была лучшая и более осуществимая из всех идей.

Я не мог рассказать им о проклятом мече. Эти суеверные жители наверняка пришли бы в ужас от этого. Они, вероятно, оставили бы меня в живых. Но просто содрали бы кожу. А моих спутников сразу убили бы, как пособников дьявола.

Итак, я выбрал первое, что вспомнил.

Что подразумевалось, но никогда не упоминалось при беседах с Даной. Возродить древнюю Империю и стать новым Императором мира. Прямо как в древних легендах. Это означало, что я должен завоевать всех. И северян и степняков. И всех кто встретится мне на пути.

— Мое желание Золотой трон Императора, — сказал я.

Войдя в громадный шатер, Добрыня схватил меня за локоть. Он сморщился так, что его лицо приобрело почти угрожающий вид.

— Что вы себе позволяете, государь?

Даже старый лысый осел выглядел лучше.

Глубоко вздохнув, я подождал, пока ноги перестанут дрожать, и сказал со всей серьезностью:

— Отпусти мою руку.

— Подумайте, что вы делаете с людьми, — хмуро бросил Добрыня, и его стальная хватка ослабла. Но локоть все еще пульсировал от боли.

— Я делаю то, что должен делать, — сказал я, делая шаг назад и не желая вступать в драку с ветераном. — Что тебя внезапно охватило?

— Правда? — Добрыня уставился на меня. — Вы же только что обещали степнякам получить власть над землями.

Я нахмурился.

— Не помню, чтобы я такое делал.

— Вы дали слово перед богами и людьми!

— Слушай, приятель, — попытался я начать.

— Зачем? — Добрыня оборвал меня в ярости. — Чтобы у них был еще один раб? Что с вами не так?

— Я взял Алтынсу в жены, — заявил я, будто еще не мог поверить в этот поступок. — И спас шкуру Олафа.

Прямо так.

— Благодарю, государь, — поблагодарил меня Олаф, все еще стоя у входа в шатер и пристально следя за реакцией окружающих. Осторожный тип.

— Торговля Новгородом, чтобы спасти головореза, не вызывает восторга. — Ответил ему Добрыня.

— Эй! — возмутился Олаф. — Я вполне себе приличный парень.

— Это не шутка, черт возьми! — Добрыня рявкнул на него. — Новгород — вассал Ханства, — Он обернулся ко мне. — Словами вы это не измените, князь Ярослав. Ни за жену, ни за десять.

Я вздохнул.

— Я не собираюсь отдавать им наши земли, Добрыня.

— Но вы же заявили о притязаниях на трон.

— На Золотой трон.

Добрыня взглянул на Олафа, а тот лишь кивнул, поддерживая мою позицию.

— Какая разница?— фыркнул Добрыня, глядя на меня. — Трон императора сделан из золота. Это знает каждый, даже этот придурок! — Последнее слово было адресовано Олафу, который не отреагировал, стараясь выглядеть мужественнее.

Или может, он просто предпочитал не вступать в схватку с более крупным мужчиной.

Я не подумал об этом варианте, и теперь понимаю, что из-за моей небрежности весь план мог сорваться.

— Я никогда не намеревался обсуждать это, — настаивал я, перекрестив руки на груди. — Кублай-хан спросил, что я хочу, и я ответил.

— Ваш ответ был недостаточно ясен, государь. Этот чертов торговец считает, что он приобрел и Новгород, и право на наследника. Он побежит с этим к главному хану!

Я покачал головой, видя, как далеко ошибается старый солдат.