Лич, который взрывает воздушные замки (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator" - Страница 81

— Ну, посмотрим, — вздохнул я.

/24 июля 2030 года, Праведная Республика, г. Душанбе/

— Ты скоро уже?.. — спросила запыхавшаяся Карина. — Я почти…

— Тоже скоро, — ответил я и усилил натиск.

Я жарю её на диване в гостиной — решили мы посмотреть кино под пиццу и газировку, но, как всегда, не получилось…

Зазвонил мой телефон. Блядь.

Ускоряюсь ещё сильнее, Карина начинает громко стонать, а затем я спускаю в неё — она решила, что мы достаточно близки, чтобы возможная беременность не стала проблемой. Всё-таки, ей бы к психиатру записаться, а то это точно нездорово, даже я даю себе в этом отчёт.

— О-о-ох, твою мать… — слезаю я с неё.

— Фух… — выдохнула Карина. — Было круто…

Отвечаю на вызов.

— Повелитель, срочные новости, — сообщил Аллен Адам.

— Что там? — спросил я.

— Летающие крепости покинули этот мир, — в голосе Адама было какое-то напряжение и сомнение.

— Это метафора или они реально покинули этот мир? — уточнил я.

— Были использованы порталы, повелитель, — ответил Адам. — Они ушли практически одновременно.

Захар был прав — им потребовалось время, чтобы просто выработать хоть какое-то решение. Зато решение однозначное — эвакуироваться к хренам, скорее всего, после тщательной проверки крепостей на предмет посторонних предметов.

— Это хорошая новость, — произнёс я. — Но удвойте штаты постов наблюдения — маловероятно, но это может быть подготовкой к массированному вторжению. Конец связи.

Я думаю, что в Протекторате обосрались. Возможно, кто-то даже потерял сознание. Осознание необоримого могущества врага несёт именно такие эффекты.

Да, очевидно, что если не давать нам доступа к своим мирам, мы не сможем повторить ничего подобного, но всё равно должно быть страшно.

— Что, всё? — спросила Карина, подобравшая с пола свои кружевные трусики.

— Что значит «всё»? — поинтересовался я.

— Ну, ты опять уходишь, и мы не увидимся ещё пару недель, а то и месяцев? — уточнила формулировку девушка.

— Почему это? — удивился я. — Всё идёт по плану, моего непосредственного участия не требуется — всё, что должно было быть сделано, уже сделано.

— Значит, мы можем продолжать чилить? — спросила Карина с недоверием.

— Так и собирался, — улыбнулся я. — Давай, наконец-то, досмотрим фильм, пока опять не началось?

Карина бросила свои кружевные трусики на кресло, после чего села на диван и взяла пульт.

— Ох, блин, «Фивы-сити» же скоро! — вспомнила она и переключила телевизор с DVD на телевещание.

На Первом канале шла реклама нового формата. Рекламировались женские духи с лотосом, магнолией и пионом, но теперь главной героиней рекламного ролика был не брутальный мужик со шрамами, а женщина, которая стоит перед зеркалом в роскошной ванной комнате и с видимым наслаждением брызгается рекламируемыми духами.

Естественно, в кадре сразу же появляется мускулистый полуголый мужик с искусственными шрамами на теле, светящий мышцами и делающий волевое выражение мужественного лица.

Мужественный мужик обнял женственную женщину со спины и с наслаждением понюхал её шею, на миг позволив себе размякнуть и улыбнуться.

— Лучшие духи! Ароматнейшие духи! — вдруг ворвался в ванную Александрос Кирион, знакомый мне по рекламе шампуня «Мирсина». — Духи «Рецентия» — это аромат успеха! Будь в авангарде! Подчеркни свою главную силу — женственность!

Всё ещё слишком топорно, слишком в лоб, но говорят, что Кирион, генератор идей для собственной рекламы, ставит новые рекорды продаж.

Наконец, реклама закончилась, напоследок показав адреса фирменных магазинов, после чего началась трансляция очередной серии «Фивы-сити».

Я ещё не подсел на этот сериал, слишком свежа была в моей памяти вся всратость первых серий, но Карина его прямо обожает.

— Ох, блядь… — вздохнул я, наблюдая за происходящим на экране.

Платформа-сценарист, переданная Лужко Захаром, могла качественно написать что угодно, под какого угодно зрителя, поэтому смехуёчки в сценарии специально адаптированы под местных жителей, затрагивают тематику быта, а также недавних событий. Платформа подключена к глобалнету, поэтому знает всё, что попадает в сеть — шутки и приколы на самые актуальные темы, с дозированной солёностью, правда, довольно-таки тупые…

— Что не так? — недоуменно спросила Карина.

— Ну, это же прикол уровня пятиклассников! — воскликнул я. — Это самый тупой прикол о мамке, какой я только слышал.

Дешёвый аналог Джоуи сцепился в словесной перепалке с каким-то буяном в таверне, в ходе чего применил прикол о мамке: «Твоя мама такая толстая, что промышленник, шивший ей шапку, разорился и закрыл свой завод».

— Будто бы ты можешь лучше, — усмехнулась она.

— Да легко! — ответил я на это. — Твоя мама такая толстая, что древние греки думали, якобы Земля вращается вокруг неё!

— М-м-м, слабовато… — покачала Карина головой.

— Ладно, — кивнул я. — Твоя мама такая толстая, что когда она загорает на пляже, «Гринпис» пытается оттащить её обратно в воду!

Карина улыбнулась.

— Или вот ещё, — продолжил я. — Твоя мама такая толстая, что когда она плавала в море, конкистадоры объявили её новой территорией испанской короны!

— Ха-ха, это смешно, — рассмеялась она. — Ладно, аргумент принимается.

Впрочем, чувство юмора у ещё вчера средневековых обывателей, как раз, где-то на уровне пятиклассников, поэтому контент получает живейший отклик. Карина вон, пожила в этой среде, полноценно вжилась в социум, из-за чего воспринимает такого уровня приколы вполне нормально.

А я пролежал дохрена времени в склепе, поэтому процесс вживания почти пропустил и мне весь этот младший школьный юмор как-то не очень…

— Да блядь! — увидел я, что мой телефон вновь вибрирует. — Аллё?

— Повелитель, — заговорил Кодзима. — У нас инцидент с бомбардировщиком.

— Что случилось? — напрягся я.

— На душанбинском аэродроме, во время учебно-тренировочного вылета, произошёл отказ левого двигателя самолёта «Демократ» с бортовым номером СЕ79, — сообщил мне главнокомандующий ВВС ПА ПР. — На самолёте были закреплены полновесные макеты бомб и ракет, поэтому пилот не смог выправить машину и врезался в бетонный ангар. Пилот и инструктор погибли.

— Это печально, — произнёс я.

— В ангаре, в тот момент, происходила загрузка боевых бомб и ракет на «Праведник» с бортовым номером АЕ117… — продолжил Кодзима. — Выбыло двадцать девять немёртвых, а также четырнадцать платформ-техников. Взлётно-посадочная полоса сильно повреждена, вылеты временно приостановлены.

Если там взорвалось двадцать с лишним тонн взрывчатки, то придётся перестраивать целый участок полосы.

— А вот это уже пиздец… — сказал я после паузы. — Причины установили?

— Чёрный ящик не уцелел, но данные из диспетчерской говорят, что техника была исправна, — ответил Кодзима. — Подозреваю диверсию — передал дело генерал-лейтенанту Адаму.

— Усугубляй подготовку личного состава, — приказал я. — Как выяснятся причины — на каждой летучке дрочи личный состав с доведением ценных сведений до самой тупой головы в комнате. Усиливай охрану и ПВО — удвоить караулы и перевести персонал всех аэродромов в состояние максимальной боевой готовности. Это же пиздец! А если вторжение⁈

— Уже начата расконсервация резервного аэродрома, — ответил на это Кодзима. — Боеготовность эскадрильи будет восстановлена в течение трёх часов.

— Свяжись с генерал-майором Сонмезом — тебе нужно наладить чёткое взаимодействие с военной полицией, — дал я следующий приказ. — Если диверсия, то это не будет лишним.

— Слушаюсь, повелитель, — ответил Кодзима.

— Всё, конец связи, — завершил я вызов.

Возможно, это просто роковой несчастный случай, но может и диверсия — перестраховаться надо на оба случая.

Техническая часть подвести не могла — платформы Захара всегда всё проверяют и не пропускают неисправности.