Эромант. Система Соблазнения (СИ) - Чехин Сергей Николаевич - Страница 23

После едва ли не пинками затолкали в клетку, и несмотря на обилие молодых обнаженных тел вокруг я не испытывал ничего, кроме ярости и жажды мести. Эти ублюдки за все ответят — кровью клянусь.

Фургон тем временем подцепили к чадящему грузовичку и потащили прочь от города. Километра через два вдоль обочин грунтовки потянулись пшеничные поля с огромными — в предплечье ребенка — колосьями.

Стебли же могли сравниться с тростником или кукурузой, за которую я изначально и принял поросль, но ближайшее рассмотрение все расставило на свои места.

Это именно что пшеница — огромная, как хрен знает что. Никакое ГМО не позволило бы добиться такого размера, и как вскоре выяснилось, дело даже не в плодородной почве волшебного мира.

Точнее — не совсем в ней.

Посреди полей (довольно небольших, площадью с гектар, но очень частых) стояли деревянные столбы, сплошь изрезанные замысловатыми рунами и колдовскими знаками.

На этих столбах развесили полуобнаженных эльфиек, чьи лодыжки и ладони приколотили к дереву длинными гвоздями. Чтобы бедолаги не загнулись от жары и мучений, за ними ухаживали соплеменницы, поднося ко ртам смоченные в воде тряпицы.

Тонкие струйки крови стекали по искусной резьбе, и столбы (а точнее, огромные посохи) источали едва заметную зеленоватую ауру — простой человек ее бы, наверное, и вовсе не заметил, но колдун видел довольно отчетливо.

Очевидно, что принесенные в жертву девушки — чародейки, чья стихия — Природа, и таким образом хозяин плантации насыщал землю чистейшей первородной энергией, что и приводило к таким урожаям.

И я даже думать не хотел, в ходе каких экспериментов они додумались удобрять почву подобным образом и сколько рабов при этом погибло.

Да тут отряд 731 отдохнет, и именно в логово этих безумцев нас и везли. И сердце чуяло, что обменивать меня вряд ли станут — куда проще приколотить к столбу, причем не в поле, а на ферме, чтобы насытившиеся эромантией свиньи плодились сутки напролет быстрее кроликов.

Еще через три километра вдали показался большой каменный особяк, укрепленный ничуть не хуже любого замка. В башнях по углам стояли проржавевшие, но все еще чрезвычайно грозные спонсоны с пулеметами Гатлинга, обеспечивающие полноценную круговую защиту.

Куполообразную крышу дома венчала башня уже танковая, снятая с чего-то наподобие FT-1. Небольшая, с малокалиберной пушкой, но способная нанести сокрушительный урон наступающим аборигенам. И я даже представить не мог, что увижу оборону в действии столь скоро.

Над укреплениями взмыла сигнальная ракета, раздался протяжный вой сирены. Водитель крикнул: «гребаные эльфы», и обращался он явно не к пленницам в клетке.

Вдали я увидел облако пыли — со стороны леса к нам неслась кавалькада на белоснежных мускулистых лошадях. Всадники носили украшенные бахромой кожаные куртки, штаны и холщовые зеленые штаны с капюшонами, длинные волосы заплетали в косы, а из оружия предпочитали луки — несложно догадаться, кто именно шел на штурм.

Конницу вела женщина в обруче с оленьими рогами и посохом в руке. Очевидно, колдунья должна была нивелировать превосходство людей в тяжелом оружии, и у нее это почти получилось.

Как только лениво застрекотали первые «перечницы», скрещенные трассеры разбивались о полупрозрачный магический клин, подобно носу корабля летящему перед клином воинов и легко отражающим свинцовый шквал.

В ответ со свистом полетели стрелы — единым очень точным залпом. Четверо стрелков на стене рухнули вниз с пробитыми головами, но остальные лишь усилили нажим.

Когда же до крепости оставалось метров двести, ушастая ведьма воздела посох над головой, и с неба рухнул здоровый — с колесо от телеги — огненный шар и врезался прямо в угловой спонсон.

Сам поворотный цилиндр выдержал и лишь промялся в паре мест, а вот каменная кладка не устояла, и тяжеленная конструкция грохнулась наземь, похоронив под собой артиллеристов. Сразу после этого громыхнула пушка, и с фугасным снарядом истощенный барьер уже не справился и лопнул искрящимися многоугольными осколками.

Эльфы тут же развернулись и дали стрекача, но пулеметчик и охранники успели прикончить не меньше пятерых нападавших.

Одного придавило убитой лошадью, и ковбои сразу бросились в погоню уже на своих скакунах — еще бы, волшебное удобрение на дороге не валяется. Вернее, валяется, но очень редко и обходится немалой ценой.

Водитель снова обругал ушастых последними словами и покатил к воротам. Эти уже выковали из стали и открывали с помощью моторов — очевидно, где-то в особняке (скорее всего, в подвале) стояла силовая установка на манороде, что и питала всю плантацию.

Машина остановилась посреди пыльного двора, где тоже встречались закованные рабы из разных рас. Преобладали, само собой, эльфийки — не исключено, что полковник основал колонию на острове, где этот народ издревле жил до вторжения.

Фургон обступили разгоряченные боем ублюдки — все как один усатые, загорелые и с протокольными рожами, словно только что прибыли со съемок спагетти-вестерна.

Вот только лапали и били эльфиек они по-настоящему, но совсем уж распускать руки им, похоже, запрещали — но чисто по утилитарным поводам.

Может, истерзанные изнасилованные колдуньи питали землю кровью, и вместо громадной пшеницы росла всякая ктулхуанская дичь. Может, таким образом наемников держали в узде, но ни один из них даже не попытался присунуть пленнице, хотя хотели явно многие, если не все.

Смиренных девушек пинками и хлыстами гнали в левое крыло с зарешеченными окнами, но как только очередь дошла до нас, янки оживились пуще прежнего.

— Ничего себе, — один из них схватил Анри и прижал к себе. — А это кто еще такая?

— На эльфу не похожа, — крякнул второй — небритый и с гнилыми пеньками зубов — схватил подругу за волосы и запрокинул голову. — Ну да, уши человечьи.

— А наших баб нам трогать никто не запрещал, — заржал третий — совсем молодой, но уже лишившийся глаза. — Давайте-ка отведаем, что за новый товар нам поставили.

Дюран толчком швырнули на землю и обступили со всех сторон, гнусно хохоча и позвякивая ремнями с патронташами.

Воспользовавшись тем, что охранники полностью сосредоточились на рыжей, я вырвался из хватки, разбежался и так врезал уроду плечом в спину, что тот грохнулся плашмя и хрустнул челюстью, и этот хруст божественной музыкой благословил мои уши.

Правда, мигом позже меня благословляли уже ударами мысков по ребрам, да так, что никаким оркам и не снилось. Я попытался ударить хоть одного током, но стоило применить заклинание, как ошейник пустил разряд уже в меня — причем в утроенном размере. Так вот как работает эта срань. Что же, учтем.

Побоище меж тем продолжалось прямо как в песне Круга — от ударов отключался, от ударов приходил в себя. Раз-два-три по почкам, раз-два-три по печени, четыре-пять-шесть по животу, спине, голове и ногам, но я лишь скалился в ответ, потому что главную задачу выполнил — отвлек этих упырей от Анри, которую уже увели в барак.

Вот только янки останавливаться не собирались, и тьма застилала взор все чаще. И когда я уже приготовился отойти в край вечной охоты, над головами грянул мощный выстрел.

Наемники тут же расступились и вытянулись по струнке перед крыльцом. На котором стояла фигуристая леди лет под сорок с собранными в хвост каштановыми волосами и самодовольной физиономией.

Носила она высокие кавалерийские сапоги, облегающие кожаные брюки, тяжелый ремень, едва застегнутую белую рубашку и китель цвета хаки.

Справа на груди болтались медали в виде округлого белого креста, золотой шестиконечной звезды и серебряного кружка — как вскоре выяснится, награды за участие в Первой мировой войне.