Его строптивая любовь (СИ) - Краева Ирина Олеговна "kozyulya" - Страница 38

— Она жива? — вскрикнула испуганно.

— Жива. Но больше нас не побеспокоит, — с поклоном ответил Маро и продолжил путь, направляя перед собой по воздуху спящую леди Фогрейв.

А меня словно током ударило. Рыжик — огненный тёмный, он не знает жалости, не испытывает сомнений и, похоже, студентом только притворяется. Он куда старше, чем пытается казаться, а значит, их приватное общение с моей тётушкой может закончиться чем угодно.

— Выживет? — тихонько уточнила, пытаясь успокоить себя мыслью, что она мой враг и я не должна быть настолько мягкосердечной, чтобы переживать за неё и печалиться.

— Станешь моей невестой, тогда начну отчитываться, а пока… — Маро подмигнул и беспрепятственно прошёл через защиту Хрустальной башни вместе со своей ношей. — Рагнар, я к твоим услугам через четверть часа, пока немного занят, — на ходу сообщил он пламенеющему от ярости дракону, который всё это время вынужден был простоять за порогом. — Сладких снов, моя принцесса, — крикнул рыжик уже мне и захлопнул магией дверь, не позволяя рассмотреть, чем закончилась их стычка.

Несмотря на усталость я подбежала к двери и попыталась её открыть, однако та не поддалась. Обратилась к башне, уговаривая не дурить. Та нагрела воздух между мной и деревянным полотном и пружинисто–мягко оттолкнула.

— Ты на его стороне, да? — обиженно спросила у башни. — Неужели Маро так тебе нравится? Ты ведь первой приняла именно меня, так зачем подселила этого рыжего? Между прочим, неприлично, когда девушка живёт с парнем под одной крышей, могла бы поберечь мою репутацию. Её и так тут здорово подпортили.

Тяжело вздохнула и прошла по комнате, призывая ветерок из–за окна, уговаривая очистить комнату от посторонних запахов. Ветер не стал перечить, но показал свой дурной характер и отношение к моим просьбам, разбросав бумаги, перевернув стул и попытавшись задуть огонь в нише, которая навсегда отпечаталась не только в стене Хрустальной башни, но и в моей памяти. Лучшего напоминания, что нужно всегда себя контролировать, не придумаешь.

— Спасибо, дорогой, — поблагодарила стихию, которая напоследок так громыхнула окном, что едва стёкла не вылетели из рам. — Ничего, мы с тобой ещё подружимся. Тебе придётся. Я упрямая.

Потёрла руки и сложила их на груди, размышляя, так ли я хочу посмотреть на дуэль. С одной стороны, безусловно да. С другой, после шоу лжематери появляться на публике — сомнительное удовольствие.

Но и прятать голову в песок непозволительно. Я — огненная тёмная, а не простая девчонка. Пусть мне ещё семнадцать, но гордость и честь — не пустые слова. Если мне придётся выдержать не просто повышенное внимание, но и порицание общественности, я не стану прятать голову в песок, откладывать неизбежное в долгий ящик, а пронесу это с достоинством. И башня не посмеет перечить.

Выпрямилась, многозначительно посмотрела на каменную кладку.

— Я не собираюсь устраивать сцен и ломиться в комнату Маро, поэтому давай договоримся сразу: сейчас я привожу себя в порядок и иду по своим делам, а ты не препятствуешь, — произнесла, стараясь показать башне порядок своих действий ещё и визуальным рядом.

Мне потребовалось немного времени на стихийный душ и смену наряда, затем я вновь призвала ветерок, чтобы просушить волосы… Стратегическая ошибка. Этот гад организовал на голове стог сена вместо причёски. Но, как говорится, жизнь подкинула лимон, добавь сахарку и сделай лимонад. Расчесалась и заплела волосы в две объёмные косы, лишь после вспомнив, что в Эрмиде их носят воины. По крайней мере, так утверждал Рагнар.

Посмотрела в зеркало.

— А мне нравится, более того, сегодня косы как никогда в тему, — проговорила упрямо и направилась к двери. — Открой, — приказала башне так, словно я была вправе. Именно так, как мне показалось, делал Маро, но мысленно.

Дверь послушно отворилась.

Поблагодарила башню и не торопясь пошла вниз. И только на полпути сообразила, какая мысль во время сборов на долю секунды возникла и упорхнула. Вечно я так: задним умом крепка. Хорошо, вспомнила. Похоже, это важно.

Рядом с Маро я чувствовала себя маленькой девочкой, которая хочет забраться на ручки, есть пряники и смеяться его шуткам, а не решать проблемы. Стоило рыжику меня пожалеть, как я тут же разнюнилась и не смогла препятствовать любым его деяниям, даже почти не анализировала их. Пыталась — да, но выходило из рук вон плохо. А чем ближе он ко мне подходил, тем слабее я себя чувствовала, тогда как с Рагнаром происходило ровным счётом обратное — я будто качала из него энергию и буквально искрила ею. И если и хотела на ручки, то по другому поводу — совсем неприличному.

— Занимательно, — проговорила задумчиво.

Маро располагал к себе и пугал одновременно. Порой казалось, что он действует противоречиво — то в категоричной форме настаивает на своём, то вдруг поддаётся мне. И эта его странная фраза про мечту. Он словно действительно переживал, что я не получу того, что хочу, и внимательно слушал слова Рагнара, анализировал их, стараясь узнать обо мне больше.

Если бы не предложение обручиться я бы, пожалуй, решила, что он мой родственник. Не очень близкий, раз тётка оказалась роднее и важнее настолько, что сработал древний закон, но всё же не посторонний. Однако предложение было и, пусть оно не касалось чувств, о чём–то говорило. Хотя, кто знает, может у тёмных свои правила. Вон, вся история европейских королевских семейств пестрит браками между родственниками.

Кем может быть рыжик и как здесь оказался? Если доверять интуиции, а она меня редко подводит, мужчина появился неспроста. Он гораздо старше, хорошо разбирается не только в законах и традициях Эрмида, но и в особенностях иных рас. В общем, подготовлен куда лучше моего.

Я выпорхнула на улицу и, если бы не знала, где находится полигон, по шуму поняла, куда следует идти. На удивление он выглядел уже совсем по–другому и больше напоминал хорошо освещённый теннисный стадион.

Меня увидели сразу. Несколько мгновений тишины — и трибуны взорвались гулом пересудов.

Неспешно, позволяя внимательно рассмотреть причину сегодняшней суматохи, я спустилась к самому краю размеченного на квадратные сегменты «корта».

— Алессаль, иди к нам! — донеслось справа.

Нарин сидела в окружении незнакомых мне барышень, облачённых в придворные наряды. Не академия, а проходной двор какой–то. А говорили, сюда просто так не пройти, не проехать. Врали! Или очередное исключение из правил. Не удивлюсь.

Я поздоровалась с девчонками и села рядом с Нарин, та тут же склонилась и зашептала на ухо: «Ничего лишнего им не говори, они нам не подруги».

— И не сомневалась, — ответила девушке, горько раздумывая над тем, что подруг в Эрмиде у меня нет и быть не может. Я слишком много раз обожглась за последние несколько месяцев и не готова довериться кому–то ещё.

Прикусила губу, сдерживая эмоции. Я всегда была общительной и легко находила общий язык с незнакомцами, теперь же даже знакомиться лишний раз ни с кем не хотела. А ещё мне безумно не хватало моей подруги Тани, единственного человека, кому можно рассказать всё от и до. И Цоды. Удивительно, но мы сразу сошлись и я не чувствовала в ней ни фальши, ни зависти, лишь искренние участие и интерес. А также заботу и бережное, нежное отношение к моим чувствам.

Теперь же, вместо приятного общения, приходится обмениваться светскими любезностями с аристократией Эрмида.

Покрутила головой. В зрителях сидели представители всех рас и профессий, в том числе немагических. Я точно знаю, что дамы в белых кружевных фартуках — это продавщицы из королевских кондитерских, и у них нет ни грана магии. В Эрмиде запрещено влиять магией на покупателя, потому сотрудников отбирают специально, об этом я прочитала ещё в Ургране.

— Нарин, а почему здесь горожане? Разве в академию могут пройти посторонние?

— По особым случаям. Для магов это балы или дни поступления, а для простых горожан единственный случай пересечь порог магической академии — это визит его величества. Разумеется, они рванули следом, да остались посмотреть, что да как. Стоит им выйти за ворота, как они снова лишатся доступа, — объяснила красавица–брюнетка, поглядывая на полигон, где сейчас находились не только Рагнар и Маро, но и ректор, и ещё пара неизвестных мне мужчин, один из которых двигался настолько мягко и плавно, что я тут же заподозрила в нём котика. Оборотень!