В шаге от любви (СИ) - Коняева Иринья - Страница 29

Она уже вовсю рыскала в безразмерной сумке. Если бы у меня такая была, аллергик мог бы уже сто раз умереть, потому что я бы ни за что не нашла там блистер с таблетками, однако дама достала пухлый, лопающийся от карточек, кошелёк и через пару минут Демьян выпил таблетку и спокойно выдохнул.

Мы в два голоса поблагодарили женщину, я же пообещала себе купить и носить всегда–всегда минимальный набор лекарств. Мало ли, не мне, так кому–нибудь другому пригодится.

— Извини. Никак не мог предположить, что кто–то умудрится добавить брокколи в бутерброд.

— Сейчас все озабочены правильным питанием, так что не удивлюсь, если и в крем для торта запихнут эту мерзкую капусту, — рассмеялась я.

— Этого я точно не переживу!

Мы немного поболтали, но поскольку телефон Демьяна то и дело вспыхивал всеми индикаторами, оповещая то о звонках, то о сообщениях, пришлось довольно быстро распрощаться, условившись о встрече.

— Я тебе позвоню! — пообещал мужчина, вызывая мне лифт.

Мы замерли. Посмотрели друг на друга. Казалось бы, это не свидание, а простая встреча, но почему, почему я только и думаю, что о возможном поцелуе? Взгляд сам останавливается на красиво очерченных губах. Я тихо и осторожно выдыхаю, чтобы это не выглядело пошло или наигранно. Пусть лучше не заметит.

Он делает шаг. Я запрокидываю голову, едва заметно улыбаюсь. Его рука мягко ложится на талию, притягивает меня к мужскому телу и я послушно делаю шаг.

Наши тела почти соприкасаются. Его парфюм с нотками можжевельника и перечной мяты будоражат моё обоняние.

Ещё мгновение. Доля секунды.

Бесконечность.

— Вы забыли пакет! — раздалось сбоку и мы дружно повернулись в сторону голоса. Девушка из кафетерия посмотрела на нас нерешительно, но всё же продолжила: — Пакет с едой. Я всё вам упаковала.

— Спасибо.

Момент был упущен. Мы с Демьяном улыбнулись друг другу, я забрала хрустящий пакет из крафтовой бумаги с едой, к которой мы даже не прикоснулись, и села в подошедший лифт.

— Я позвоню, — пообещал мужчина.

— Буду ждать.

Я уехала с лёгким чувством сожаления, но по пути домой решила, что всё, что ни делается, делается к лучшему. Может, не время. Может, мы не созданы друг для друга и мой ангел–хранитель изо всех сил старается нас развести в разные стороны. А может, напротив, судьба–злодейка мешает нашему счастью.

В любом случае, я безумно рада, что в тот момент, когда я разочаровалась в мужчинах, на моём пути появился Демьян. Ну и Глеб, возлюбленный подруги, в довесок. Тоже для хорошего примера. Чтобы я не имела морального права даже из обиды говорить: «Все мужики — козлы!»

Дома меня встречала нервная Алина. Она бегала по квартире — было бы где бегать! — и волновалась.

— Что мне надеть? Я не знаю, куда он меня поведёт! — вопрошала она, экспрессивно поднимая руки к потолку.

— Напиши ему и спроси.

— А если он занят?

— Ответит, когда освободится.

— Может, всё–таки джинсы? Вроде как я не очень–то и хотела с ним куда–то идти и не прилагала особых сил? — вслух подумала сестра.

— А вдруг он забронировал столик в дорогом ресторане или поведёт тебя в какое–нибудь не джинсовое место?

— Тоже верно. Платье? Открытое, закрытое, короткое, длинное, в пол, летящее, светлое, тёмное?

— Алина, уймись. Надень неприличное бельё и приличное платье.

— О! — Сестра посмотрела на меня с восторгом. — А ты знаешь толк!

Пока я ворковала с Данечкой в спальне, Алина весёлым ёжиком носилась ко квартире, топая пятками и хлопая дверцами комодов, шкафов, антресолей, крышками пластиковых боксов, в которых она тоже хранила одежду. Я не выдержала и, держа на руках сына, вышла в прихожую.

Сестра балансировала на колченогом табурете и одной рукой нащупывала что–то на антресолях.

— У тебя там парадно–выгребное бельё? — съехидничала я.

— Не, это твоё там может теперь храниться, — ляпнула она, но тут же извинилась: — Прости, я машинально. У меня там коробка из–под обуви с тонкими шарфиками, вот один из них мне нужен. Красный с чёрными висюльками–кружочками.

— Давай пододвинем что–нибудь повыше.

— Не, я уже почти–почти. Там колечко в коробке, пытаюсь нащупать и подтянуть на себя.

Табурет так шатался, что я на всякий случай сбегала отнесла Даньку на игровой коврик, а сама вернулась и ухватила сестру за ноги, придерживая, давая опору.

— Есть! — победно воскликнула Алина.

— А–а–а — а–а! — включил сирену Данька, требуя срочно вернуть его к просмотру ток–шоу «тётя Лина норовит грохнуться».

С горем пополам Алина всё же нарядилась, накрасилась и упорхнула на свидание, предупредив, что, возможно, будет поздно, так что мы можем со спокойной совестью ложиться спать. Я только посмеялась.

Доктору, конечно, повезло. Наверняка у него никогда не было даже похожих знакомых! Сестра была неординарной личностью. Она с раннего детства твёрдо знала, чего хочет и как этого добиться. И сейчас ей нужен был доктор.

В общем, если бы кто–нибудь принимал ставки, я бы поставила на сестричку.

Позвонившей мамуле радостно сдала Алину, но та лишь обрадовалась.

— Доктор в семье — это же отлично! И Данечка под присмотром, и мы все.

— Ма, да он ведь не терапевт, а занимается всякими исследованиями ДНК, может, ещё чем–то, я не узнавала.

— Это совершенно не важно. Врачи все друг друга знают. Молодец Алина. Ты давай тоже скорее разводись и ищи себе полезного для семьи мужчину.

Я воздержалась от комментариев и с трудом перевела тему беседы. Впрочем, мамуле нужны были уши, так что мне достаточно было лишь поддакивать в нужных местах, да периодически восклицать: «Да ты что! А он? А она?», хотя сплетни на мамулиной работе меня особо не интересовали, но раз уже ей хочется их обсудить, пожалуйста–пожалуйста, я не в претензии. Лишь бы не возвращалась к разговору о моей личной жизни.

Мама сегодня разошлась, так что под её щебетание я умудрилась уложить Данечку и даже сделать несколько новых шаблонов в фотошопе.

— Ой, уже почти одиннадцать! — очнулась моя родительница. — Всё, милая, ложись спать. Ты должна быть свежей и красивой, тебе ещё папу для нашего Данечки искать. Спокойной ночи.

— И тебе спокойной ночи, ма. Папуле привет.

Ма как всегда на своей волне.

Я достала облепиху и нарезанный имбирь из морозилки и приготовила себе чай. Все гаджеты долой. Свет — кыш. Только я, тишина и ночной пейзаж за окном.

Золотом светились чужие окна, подмигивали, успокаивали. Я улыбалась своим мыслям и немного мечтала. И твёрдо решила завтра с утра заняться разводом. В конце концов, Костик со своей мымрой, точнее, с красивой девушкой–адвокатом, явно затягивают. Я до сих пор ни слухом ни духом, как протекает дело и вообще, подал ли он заявление на развод. Ведь одно дело сказать, а другое — сделать.

Мало ли, что изменилось за это время. Не зря же Мегера приходила в гости с абсурдным предложением.

Однако с утра я настолько была выбита из колеи, что позабыла обо всём на свете, в том числе и о Костике с разводом!

А ведь ничего не предвещало. Я проснулась сама, за двадцать минут до будильника. Обычно в такие дни я полна сил и энергии, бодра и весела. Данечка сегодня поел под утро и провалился в настоящий богатырский сон, так что у меня был минимум час, а то и два–три на утро для самой себя.

Душ, маска, кофе и завтрак. И Алинке что–нибудь вкусное приготовлю. Она наверняка пришла поздно, так что воскреснет к обеду, а тут я, вся такая идеальная сестричка, с готовыми завтраком, обедом и ужином, чтобы она могла не напрягаться, а спокойно прийти в себя, поиграть с племянником и вообще, блаженствовать.

С огромным удовольствием приняла душ, почти не прислушиваясь к звукам в квартире, даже голову помыла относительно стойко, не нервничая и не выглядывая каждую секунду из–за шторки. Надела любимый домашний трикотажный костюм, подсушила волосы и побежала на кухню. Пора творить.

Только вот, на кухне уже творили… Или творилось нечто.