Преступные камни - Устинова Татьяна - Страница 5

– От стопки не окосеешь!

– Возможно, но даже она лишит меня определенного количества клеток головного мозга. Вы знаете, что они отмирают, когда вы употребляете алкоголь? А потом выходят с мочой?

Иннокентий, а больше его брат Лев, который, судя по лицу, любил к стопочке приложиться, открыли рты, чтобы опровергнуть эту теорию, но Люся не дала спору разгореться.

– Ах, какой вы, Емелюшка, молодец! – прочирикала она, покровительственно похлопав дочкиного кавалера по плечу. – Правильно делаете, что не употребляете. Это нам, девушкам, можно немного выпить, вы ж нас не за ум любите, а за красоту. А мужчина должен иметь высокий интеллектуальный уровень… – И очень к месту ввернула «разведывательный» вопрос: – Вот у вас какое образование?

– Высшее. Я кандидат химических наук.

Матушка от радости чуть не свалилась со стула. А Тоня, боясь, что та продолжит расспросы, вскричала:

– Так что же мы ждем? Давайте выпьем! С Рождеством!

Все радостно подхватили: «С Рождеством!» – и принялись чокаться.

Прошло два с половиной часа. За это время гости и хозяева успели изрядно нагрузиться (за исключением, естественно, Емельяна). А также съесть все холодные закуски и просмотреть «Иронию судьбы», которую по разным каналам показывали в течение всех новогодних праздников. Перед тем как подать горячее, Люся решила развлечь гостей. И если другие затевали игру в фанты или включали караоке, то маменька вытаскивала из тайника, коим именовалась жестяная коробка из-под чая, свое сокровище и демонстрировала его присутствующим. И не беда, что половина из них его уже не раз видела, старалась она не для них и даже не для тех, кто еще не видел. Люся радовала саму себя. Ей так нравилось хвалиться своим бриллиантом и рассказывать его выдуманную историю (с годами увеличивалась не только его стоимость, но также росло количество легенд, связанных с ним), что матушка не могла отказать себе в удовольствии.

– Видите, как играет? – восхищалась она, подставляя камень под лампу. – А какой оттенок… Удивительный, правда? Ну просто как мои глаза…

Тут Люся не врала. Бриллиант был действительно такого же цвета, как радужка ее глаз, – бледно-бледно-голубой. Насколько Тоня знала, это самый распространенный оттенок алмазов. Но разве с Люсей поспоришь?

– Стоит миллион, представляете?

– Миллион рублей? – ахнула Сонечка. Она и до этого видела бриллиант, но тогда матушка называла другую цифру, в несколько раз меньше озвученной.

– Долларов, милая, долларов!

– Да ты, Кеша, богатую невесту отхватил! – гоготнул Лев. А его брат-близнец рассудительно проговорил:

– Вы бы дома такую дорогую вещь не хранили, а то мало ли что…

– Ах, Эдик, перестань, – отмахнулась маменька. – Здесь же все свои! – Тут Люсе взбрела в голову новая идея, и она воскликнула: – А давайте гадать! Сейчас же самое время для этого! Пока мясо в духовке доходит, мы узнаем свою судьбу…

Против гадания возражать не стал никто, кроме Тони. Когда-то она увлекалась этим делом, кидала через плечо валенок, чтоб он указал направление, в котором живет будущий избранник, поутру спрашивала у первого прохожего имя, а перед тем как заснуть, приговаривала «суженый, ряженый, приди ко мне наряженный». Но так как, несмотря на положительные результаты гаданий, суженый так и не появился, то Антонина разочаровалась в этой девичьей забаве и зареклась больше дурью не маяться.

Но разве можно противостоять Люсе?

– Итак, ребятки, – начала она, притащив в комнату таз с водой и несколько свечей, – сейчас мы будем гадать на будущее. Что каждого из нас ждет в новом году. Поджигайте свои свечки, а когда воск растопится, капайте в воду.

Все дружно стали поджигать свечи. Антонине тоже пришлось.

– Чур, я первая! – вскричала Люся и перевернула свечу. – Ну, кто что видит?

Тоня – овальную каплю расплавленного воска, покачивающуюся на воде. И больше ничего!

– Мама, это обычный овал, – констатировала факт Тоня. – Или, если хочешь, эллипс!

– Включи воображение, детка. На что может быть похож эллипс?

– На мяч, – подал голос Иннокентий. – Для регби.

– И что это значит?

– Замуж за спортсмена выйдешь, – прошептала Марианна и хихикнула, прикрыв рот сухонькой лапкой в сетчатой перчатке.

Иннокентий, услышав это предположение, сурово нахмурился, а Люся захлопала в ладоши.

Ей всегда нравились спортсмены. Когда-то по молодости к одному такому, футболисту, она даже чуть не ушла от Тониного папы. Ничего, кроме его имени Слава и рода занятий, она о нем не знала, но разве это имело значение?

– Кеша, давай теперь ты!

Люсин супруг вылил воск своей свечи в воду. Следом за ним то же самое проделали его братья. У всех троих вышло что-то невразумительное. Обладающая самой безудержной фантазией Сонечка увидела в трех одинаковых пятнах колесо, обручальное кольцо и глобус. Что означало: Иннокентий купит машину, Лев вновь женится, а Эдуард отправится в кругосветное путешествие. Все трое несказанно обрадовались Сониным предсказаниям, а Кеша особенно.

– Наконец-то сбудется моя мечта! – вскричал он. – Душенька, а вы, случайно, не видите, какой марки будет моя машина?

Сонечка присмотрелась к кусочку воска, в центре которого была круглая дырочка, и предположила:

– «Ауди». Похоже, это одно из четырех колец его эмблемы.

– Эх, жаль, – досадливо протянул Иннокентий. – Я так хотел «Бентли»…

– «Ауди» тоже неплохо, – успокоил его Лев. – Я б лично не возражал против «Q7».

– А мне «А6» нравится, – встрял Эдик. – Благородная классика.

– Мальчики, может, закроем автомобильную тему? – перебила братьев Люся. – Кроме вас, она никому не интересна. – И объявила торжественно: – А теперь пришла очередь Емельяна!

– Я пропущу вперед дам…

– Нет, пусть у девочек больше воска скопится… – И Люся постучала алым ногтем по краю тазика. – Выливай, Емеля, выливай!

Емельян послушно перевернул свечу.

– Ого! – восхитилась Люся, увидев, какую форму приобрел растопленный воск. – У Емельяна, кажется, тоже кольцо! Как и у Льва, только гораздо более отчетливое.

– Да, похоже, – согласилась с ней Тоня.

– Обручальное!

– Да нет, скорее перстень…

– Точно тебе говорю, обручальное! – И матушка незаметно ткнула дочь локтем в бок. – Сейчас же и с камушками допускаются…

– Совершенно верно, – поддакнула Марианна. Она подрабатывала в загсе старушкой-веселушкой и считалась экспертом в брачных церемониях и во всем, что с ними связано. – А теперь моя очередь!

И она проворно выплеснула воск.

– Я вижу рог, – хмыкнула Марианна. – А вы?

– То же самое, – прозвучало единогласное мнение всех присутствующих.

– Но мне рога наставлять некому – я вдова!

– А если это рог изобилия? – предположила Соня.

– Тогда он был бы искривленным, а этот прямой, как у молодой козочки. Вернее, у его макушки утолщение, но это все детали, на тот рог изобилия, который обычно рисуют, мой не похож совсем…

– Какая же ты придира, – возмутилась Люся. – Радовалась бы, что тебе такое выпало…

– Порадуюсь я тогда, когда мне от Андрюши Малахова письмо придет, – просипела Марианна. Из-за ларингита говорить ей было трудно, но смолчать она не могла. – Я уже давно ему написала, попросила к себе в передачу пригласить, а он пока молчит…

– Надоела со своим Малаховым, – поджала губы Люся. Ей больше Иван Ургант нравился. – Пусть теперь Тоня капнет. Дочка, давай.

Антонина «дала»!

Люся, сощурившись, уставилась на образовавшееся восковое пятно. Тоне было ясно, что матушка хочет увидеть в нем тоже обручальное кольцо, но у нее ничего не выходит! У пятна не было правильной формы, больше всего оно напоминало обычную чернильную кляксу.

– Отдаленно на мужской профиль похоже, – сказала Сонечка.

– Да? – с сомнением протянула Люся. – А я что-то не вижу этого…

– Да вы приглядитесь! Вот нос!

– Какой огромный, – ужаснулась матушка.