Темный контракт. Том 4 (СИ) - Протоиерей (Ткачев) Андрей - Страница 5

— Что с моей слугой⁈ — даже и не подумал я отступить. А затем со страхом уточнил: — Она вообще жива?

Щербаков ответил не сразу. Более того, я почти уверен, что он не хотел отвечать. Но под моим взглядом всё же сдался и выдавил из себя:

— Было бы для всех лучше, если бы она просто умерла…

В душе поселился какой-то холодный, липкий ужас. Тот самый страх, который возникает на грани, когда неизвестность закрывает душу в мешанине образов от самых прекрасных до ужасных, но безжалостная реальность уже рядом и готова раскрыть самую кошмарную и неприглядную истину.

— Я… — я судорожно сглотнул. — Я должен её увидеть.

Елена спасла мне жизнь. Выходя из её палаты, я отчётливо это понимал. Окажись я внутри флаера в момент взрыва, меня не спас бы даже артефакт, который сработал по воле кошмара. И сейчас я в лучшем случае находился бы на месте девушки. А ведь Елена далеко не простой человек и за малым рангом скрывается сила, которую я создавал долгие годы и которые порой и меня пугала. И даже это не помогло моей подчинённой.

Я прикрыл глаза, пытаясь стереть из памяти, что я увидел в палате. Все эти трубки. Капельницы. Приборы. Бинты… И сама Елена. То, что от неё осталось. Нет, я не мог её такой видеть. Только не так.

— Всё хорошо? Отвести в палату? — доктор, что придерживал меня, мгновенно среагировал на моё мрачное лицо.

Юля тоже дежурил у дверей палаты и помогла мне сесть на ближайший стул.

— Что я могу для неё сделать? — только и смог я выдавить из себя.

— Разрешите отключить её, — как обычно, в своей циничной манере заявил Щербаков. — Каждая минута для неё — пытка.

— Нет! — тут же вскинулась Юля. — Так нельзя! Только не так! Возможно клонировать нужные органы и кожу? Или импланты? А может, ты, Артур, сможешь с помощью риту…

Я мрачно зыркнул на сестру и девушка тут же осеклась. О моих способностях ритуалиста не стоит распространяться лишний раз, тем более вне стен дома. Хотя я полностью понимал порыв девушки.

— Клонирование займёт минимум неделю. Елена столько не выдержит. Либо погибнет… либо сойдёт с ума от боли, что наиболее вероятно, даже несмотря на вливаемое обезболивающее, — доктор говорил спокойно, без привычной хамоватости, своим профессионализмом уравновешивая наш бунтующий дух. — Импланты… тут вопрос спорный. Жизнь они могут спасти. Но пока мы будем их устанавливать, ваша слуга будет всё чувствовать: соединение нервной системы и электроники проходит без обезболивания во избежание отторжения. Замена одного органа — неприятно. Замена группы органов — пытка. А помочь ей… Боюсь, опять же, её мозг не выдержит. Не говоря о том, что подходящие импланты нужно ещё достать! — Щербаков перевёл дух и спокойно добавил: — Лучший вариант — донорские органы… но боюсь, даже я со своими связями не наберу столько органов в больнице. Да и это больше временная мера — донорские органы, лишь продлят время и уменьшат страдания. Хотя если соединить медицину с вашими талантами…

«Таланты»! Громкое слово. Я действительно мог применить свои таланты и даже продлить жизнь Елены. Жизнь или мучения? В любом случае это стоило бы немало. Мне придётся принести в жертву десятки разумных, чтобы только на день-другой продлить существование моей слуги.

Стоит оно того? Определённо — да! Нужно будет, я и всю больничку вырежу ради Елены! Вот только сейчас не самое начало нашего пути. Теперь есть не только мы… У меня появилась новая семья. И что они будут делать, если я пойду во все тяжкие?

«Благословение рода» зашевелилось внутри, не одобряя мой самоубийственный порыв.

Елена! Ну почему ты не согласилась стать частью рода! Тогда бы «благословение» сейчас бы подтолкнуло бы меня спасти тебя и выбор был бы намного проще.

— Доктор, что насчёт того проклятия, о котором мы говорили в прошлый раз? — я почувствовал давящую боль в груди. Однако не остановился и продолжил: — О возможности его снятия?

— Вы уверены, что сейчас этот вопрос уместен? — растерялся доктор, бросив неуверенный взгляд на Юлию.

— Более чем… — с каждым словом боль лишь усиливалась. — Прошу…

Когда-то я сказал Елене: «Я последний оставшийся в живых из рода. И мои цели — это цели рода. И никак иначе!» Эту же мысль я внушал всем в своей новой семье. Догма!

Но делал я это не по тому, что самовлюблённая сволочь с завышенной самооценкой. Вернее, не только поэтому… На самом деле я пытался убедить всех в этом и себя в первую очередь, чтобы «Благословение рода» более не беспокоило меня. Если я суть и есть род, то и любое моё действие во благо. «Благословение» напрямую завязано на моё сознание, восприятие мира и блага рода.

Вот только как бы я ни желал себя в этом убедить, но полностью избавиться от контроля «благословения» мне не удалось. И пусть оно проявляло себя нечасто, но порой в весьма существенных моментах, как в случае с ритуалом повышения ранга, который превратился в ритуал создания рода.

И это было ограничение! То ограничение, от которого я жаждал избавиться… пусть за такие мысли «благословение» и карало меня болью.

И сейчас, как бы мне это ни было больно, но я должен был рассмотреть возможность отпустить Елену… отпустить так, чтобы самому сделать шаг к силе и величию.

— К сожалению, ничем не могу помочь… — покачал головой мужчина. — Ваше «Благословение», как вы его называете, слишком прочно вшито в вас. Вы с ним вместе до самой смерти. И я совершенно не уверен, что даже гибель снимет с вас его…

Значит, и по этому направлению провал. Я почувствовал, как «Благословение» отпускает сердце из тисков, словно бы даже смеясь над моей слабостью и беспомощностью.

— А что по проекту «Феникс»? Есть подвижки?

— Тише… — зашипел Щербаков. — Сектанты Расстригина везде! Они могут услышать… И как я вообще ввязался в эту авантюру? — я не спешил вмешиваться, давая доктору спустить нервный пар. — А по проекту… Через неделю новый этап. Как я уже говорил, последнюю куколку мы сумели стабилизировать, теперь время вводить ДНК. Будем наблюдать за результатом.

— Первый образец за мной! — строго напомнил я.

— Пока вы доставляете материалы для экспериментов и держите язык за зубами, то это приемлемая плата за ваши услуги, — Щербаков был явно не в восторге от сделки, но всё же уточнил: — Всё то же ДНК, или в связи с новыми событиями хотите изменить?

Пока Суворовы гадают, есть ли у Расстригина доступ к клонированию и переносу сознания, я знал наверняка: такой технологии у духовного наставника императорской семьи нет. Эту технологию сейчас разработал доктор Щербаков на основе аномальных полей и модификации аномальных сущностей из зоны магического загрязнения.

И я хотел получить часть этой разработки для себя.

— Подготовьте Елену к операции по установки имплантов, — не стал я отвечать, вернувшись к главному вопросу. — Я верю в Елену. Она выдержит, она сильнее, чем кажется. И я ей помогу всем, что только возможно. Завтра утром операция.

Я, чуть покачиваясь, поднялся и уверенно двинулся к своей палате. Мне нельзя разлёживаться… Только не сейчас. А в руках порхал коммуникатор, пытаясь определить, кому позвонить?

«Прохвостам»? Узнать, какой наёмник мог настолько обнаглеть, что взял заказ на меня? Кто-то задолжал мне одну смерть!

Или послу, чтобы предупредить, что мне сегодня не до чужих разборок… Хотя, нет! Отказываться от дела против Расстригина я не буду! Это отличная возможность найти пару-тройку «добровольцев» на донорские органы. Да и их души помогут с ритуалами на усмирение боли и стабилизацию разума Елены во время операции.

А может, бывшему военному Сергею Никифорову? Он так и не закрыл передо мной свой долг, и теперь точно пришла пора — военные импланты самые совершенные. А для Елены только самое лучшее.

Однако стоило мне начать переодеваться в свой чуть подпаленный, но ещё относительно целый костюм, как меня опередили — входящий вызов нарушил спокойствие палаты. Одного взгляда на имя контакта хватило, чтобы ярость вспыхнула в груди. Совершенно не до них.