Сначала было слово… (СИ) - Леккор Михаил - Страница 41

— Мы обеспечим безопасность… — Пытался пояснить Безматерных.

Лучше бы он этого не говорил. Ох, как не хватало подполковнику умения общаться с толпой. Не это ему требовалось сказать. Многочисленные убийства горожан орками, а затем и грабителями настолько уронили авторитет силовиков, что одно упоминание о милиции вызывало у людей злобу.

Володя с ужасом представил дальнейшие события.

— Пешком пойдем! — Раздался чей-то крик из глубины толпы.

Этот возглас послужил сигналом для собравшихся на вокзала. Люди, уставшие ждать и понимающие бесполезность дальнейшего пребывания здесь, решились. Находиться в брошенном государством городе они не хотели.

Толпа дрогнула и хлынула в сторону шоссе, ведущего в областной центр. Безматерных, висящий на фонаре, бессильно наблюдал за уходящими из города людьми, которые не поверили его словам. Что он сделает с пятнадцатью милиционерами и двумя дружинниками, находящимися на вокзале. Он даже себя защитить не мог. Чтобы толпа не утащила его с собой, пришлось подняться выше. Такого унижения — замначальника ГОВДа спасается на фонарном столбе — он не испытывал давненько. Конечно, начальство и свое и вышестоящее время от времени возило мордой по столу, но на то оно и начальство. И он ничего не мог сделать и даже отомстить! Этих несчастных спасти бы, какая уж там месть.

Безматерных оглянулся в поисках взятых с собой студентов. Парней около столба не было. Обезумевшие люди уволокли их с собой. Нет, — облегченно передохнул он, чувствуя за мальчишек некоторую ответственность, — парни успели отбежать в сторону и прижаться к стене дома.

Толпа бурлила около фонаря несколько минут, пока все люди, находившиеся около него, не ушли, увлекаемые новоявленными вожаками. Только после этого Безматерных спрыгнул вниз, давая передышку натруженным рукам.

— Как жизнь? — Натужно весело спросил он у подошедших студентов.

— Да уж, — неопределенно ответил Дима, оглядывая место недавнего столпотворения. Кругом валялся мусор — примета цивилизации — и несколько человек, задавленных в суматохе. Около вокзала, правда, людей оставалось много.

— Пойти, посмотреть, — сказал подполковник, — что там они толкаются. Пойти следом за ушедшими все равно не имеет смысла. А, вы, парни, — обратился он к студентам, — бредите домой. Не ваше это дело. У меня своих дармоедов хватает.

— Пошли, — торопливо потянул Володя Диму за собой, опасаясь, что мент может передумать.

— Пойдем, — согласился тот, все еще ошарашенный произошедшим. Одно дело читать в книгах о всеобщей панике и бегстве, а совсем другое видеть своими глазами.

Володя не зря опасался коварства Безматерных. Не успели они пройти десятка шагов, как тот крикнул:

— Эй, вернитесь-ка обратно.

Дима с Володей переглянулись и тяжело вздохнули. Вот влипли! Они неспешно подошли к Безматерных.

— Рация не работает, — выразительно посмотрел подполковник на Володю, — своих ребят я гонять не хочу, и так их у меня мало. Поэтому, ты, Кудрявцев, отправишься в отдел, сейчас тебе накатаю записку. А ты, Соловьев, пойди к ректору, скажи, я через час у него буду. Пусть не уходит, надо переговорить. Пошел.

Дима прощально махнул рукой и направился в институт. Дождавшись записки дежурному, в путь двинулся и Володя.

Идя такими знакомыми и одновременно незнакомыми улицами, Володя подумал, что Безматерных направил его в слишком рискованный поход. Двигаться в одиночку небезопасно. И хотя он не беззащитная девчонка, которую подстерегает столько напастей в ставшем опасным городе, а здоровенный парень с секирой в руках, но все-таки и на старуху бывает поруха.

Несмотря на опасения встретиться с нежелательными прохожими, Володя без всяких приключений добрался до места назначения. Дежурившие на входе два омоновца недоверчиво выслушали рассказ Володи и не захотели его пропускать. Его популярность в милиции была не настолько велика, чтобы каждая собака приветливо улыбалась. Студента их суровость не напугала. Он независимо объявил, что ему сказано принести записку. А что с ней будут делать, его не колышет.

Уверенность пришедшего омоновцев впечатлила. Один из них куда-то сбегал и приволок знакомого по вчерашнему патрулю капитана. Тот, поздоровавшись с ним (омоновцы удивились едва ли не до икоты) уверенно развернул записку, прочитал ее, скривился и спросил:

— Что-нибудь на словах передал товарищ подполковник?

Володя отрицательно покачал головой.

— В таком случае благодарю, — капитан, куда-то спешащий, не стал пускать в разговоры. Он лишь протянул руку для прощального рукопожатия. Володя пожал руку и двинулся в общагу. Большего он не ожидал. Не пивом же его угостят в ходе воспоминаний о вчерашнем дне.

Выйдя на перекресток, Володя остановился, выбирая путь покороче. В голову пришла мысль заодним издали посмотреть, что творится на вокзале. Крюк не велик и ноги уверенно направили его в дорогу.

До вокзала оставалось не так далеко, когда возня и придушенный вопль из внутреннего двора длинного пятиэтажного здания заставили его остановится. Происходило явно что-то неладное.

«Может, не стоит влазить? — Мелькнула предательская мысль. Володя поспешил ее отогнать. — Ну и сволочь же ты!» — Укоризненно сказал он себе и решительно направился на шум.

Его предположение о неладном оказалось верным. Два типа неопределенного возраста рвали одежду на девушке. Один держал ее, другой срывал джинсы. Расстегнуть их несложно. Но снять, поскольку на ногах девушки оказались кроссовки, оказалось не просто.

— Врежь ты ей в живот, — попросил снимавший джинсы.

Но компаньону его не слышал. Прижав одной рукой руки девушки к телу, другой он ее тискал, не обращая внимания на сопротивление. Куда уж хрупкой девушке отбиться от двух головорезов. Кричать она тоже не могла — рот был заткнут тряпкой.

Володя девушкой не был. С двумя чукчами, решившими воспользоваться суматохой сего дня, он расправится коротко и жестко.

— Господа! — Обратился он к ним, подойдя на десяток шагов. — Я бы попросил вести себя покультурнее с девушкой.

Изысканный тон внезапно появившегося студента привел насильников в ступор. Снимавший джинсы, повернувшись к Володе, застыл в неподвижности, открыв от изумления рот. Второй оказался покрепче.

— Будешь третьим? — Деловито спросил он.

Володя усмехнулся.

— Я-то буду, — сказал он, имея в виду совсем другое, — а вот вы явно нет, поскольку доживаете последнюю минуту. У вас есть еще что-то сказать на прощание?

Он решительно двинулся к ним, взяв секиру на изготовку. Недвусмысленный вид студента не оставлял никакой возможности для продолжения пикника. Первым не выдержал неудачливый сниматель джинсов. Взвизгнув, он побежал вглубь двора, взяв хороший старт. Когда Володя приблизился вплотную и поднял секиру в демонстративном замахе, не устоял и второй.

Швырнув девушку навстречу Володе, он вскочил на ноги и шарахнулся в глубь двора. Двигался он не очень быстро, не веря в возможность нападения на него. И зря.

Володя догнал его и опустил секиру на спину. Убить придурка он все же не мог. Удар наносился обухом. Мерзавец надолго запомнит и такой подарочек студента. Володя бил где-то в четверть силы. Но сила-то орчья.

От удара насильник заорал от боли и упал. Володя навис над ним с секирой наизготовку. Тот решил, что пришел его смертный час.

— Не убивай Христа ради! — Вспомнил он о боге.

— Каждому да воздастся за дела его! — Торжественно произнес Володя фразу из Библии.

— Я больше не буду! — Завопил тип.

Детское обещание от человека далеко за тридцать, а то и сорок с чем-то, Володю насмешило.

— Живи, — разрешил он и пнул по мягкому месту. Тип только скривился. Застонать от боли он не решился.

— Считаю до пяти, — объявил Володя.

Мужичку не пришлось ничего разъяснять. Он вскочил на ноги и, кренясь влево, — удары студента не прошли незамеченными — побежал следом за своим компаньоном.