Чужая земля (СИ) - "Amazerak" - Страница 20

Начал издалека, спросил, как дела, откуда она, как оказалась на границе и прочее. Девушка была общительная, бойкая, она тоже уставщиной не страдала, мы быстро перешли на «ты». Через десять минут Лена уже смеялась над моими шутками, забыв разницу в званиях. Она в свою очередь заинтересовалась моей силой, и мне тоже пришлось кое-что про себя рассказать.

Про конфликт Вероники с полковником я спросил невзначай, как бы между делом.

— Такое ощущение, как будто у них какие-то разногласия, — сказал я. — Иначе почему нас посылают на бесполезные задания, как сегодня?

— У Жуковской с полковником? — Лена усмехнулась. — Да там у них всё сложно.

— Да? А именно?

Лена оглянулась по сторонам и заговорщицким тоном произнесла:

— Полкан на Жуковскую давно глаз положил. В штаб её хотел устроить, жениться обещал.

— Серьёзно?

— Абсолютно!

— И она отказалась?

— Ясен пень! Послала его на все четыре стороны. А полкан обиделся, как плаксивая барышня. Поэтому нас в первый эшелон пихнули, чтобы мы пробивали путь. И теперь хочет на неё всех собак повесить.

— Каких собак? Обвинить её в чём-то?

— Да! — Лена снова повертела головой по сторонам, поковыряла языком в зубах (заметил я за ней такую привычку) и добавила. — Думаю, он хочет взвалить на неё ответственность за потери и провал наступления. А может, просто давит на неё, чтобы она согласилась.

— Согласилась за него выйти?

— А то!

— А почему она не соглашается? Она же… вроде как вдова. По крайней мере, я такой слышал.

— Да не знаю я. Наверное, что-то ей не понравилось. Гордая слишком. Слушай, давай потом, скоро совещание должно быть. Я опоздаю.

— Завтра встретимся. Наверняка, нас опять пошлют искать пропавших.

— Не знаю, — хмыкнула Лена и пожала плечами. — Может быть.

— Погоди, ещё вопрос. А сам полковник Тюменцев вообще откуда? Он из Первосибирска?

— Нет, он… откуда-то с Урала, из Тоболькой губернии вроде как.

— То есть, не местный?

— Вроде, да, не местный. А что?

— Да ничего, забудь. Давай, до завтра.

Вот мои догадки и подтвердились: полковник оказался тем ещё куском говна. Преследовал несчастную вдову, пытаясь принудить её к замужеству. Я до сих пор не знал, правильно ли делаю, что вмешиваюсь в их конфликт, или нет, но голос совести требовал помочь Веронике.

Значит, полковника придётся убедить оставить вдову в покое. Вот только как? Вызывать на дуэль рискованно. Дуэли официально запрещены, и в армии данное мероприятие привлечёт ненужное внимание и даст генералу Юрьевскому зацепку избавиться от меня.

Вариант тайно убить Тюменцева я тоже отбросил. Гипотетически я мог проникнуть незаметно в палатку и прикончить его, но меня останавливали два момента. Во-первых, быстро с ним расправиться не получится. Полковник не слабак, он начнёт сопротивляться, и мы наделаем много шума. А во-вторых, меня смущал сам факт убийства. На мой взгляд полковник не провинился настолько, чтобы отнимать у него жизнь.

Я весь вечер размышлял над данным вопросом, и, наконец, мне пришла в голову идея припугнуть Тюменцева. Как? Да своими связями с командованием дивизии. Понятное дело, у меня никаких связей не было, но мы с генералом Юрьевским — оба из Первосибирска, а полковник не местный. Возможно, он поверит, что мы, первосибирские, все заодно, и пойдёт на попятную. Ну или не поверит. Исключать ничего нельзя. Но рискнуть стоило.

Были у меня мысли и по поводу Вероники. Она поехала на рубеж ради средств к существованию, но ведь деньги можно заработать и другим способом. Например, мне требовался новый начальник охраны. И нет, я не собирался увольнять Сатира. Просто подумал, что разведкой должно заниматься одно ведомство, а защитой предприятий и истреблением тёмных — другое. Сатира я хотел назначить главой службы безопасности, но тогда боевым отделением придётся руководить кому-то ещё.

Впрочем, меня терзали сомнения насчёт Вероники. Да, она имела некоторый опыт, командовала целым батальоном, но не безупречно. Да и согласится ли — тоже вопрос.

Я думал, что на следующее утро мы опять пойдём искать пропавший отряд, и мы действительно пошли к бездне, но совсем не за этим. Нам наконец-то приказали закрывать ямы, и для выполнения этого задания Вероника взяла с собой половину батальона, точнее, того, что от него осталось, то есть человек пятьдесят. Среди них были и я, и капитан Тараканов. В качестве машин поддержки поехали две самоходные зенитки и одна БМ-21.

Обосновался отряд в заброшенной крепости. Люди расположились в полуразрушенных зданиях, зенитки встали рядом, бронемашина заняла позицию возле бреши в восточной стене. Предполагалось, что тенебрисы будут атаковать нас наиболее активно именно с востока. Таким образом солдаты оказались хоть под какой-то защитой. Другой вопрос, как долго эти обветшалые руины смогут сдерживать натиск существ второй стадии и прочих сильных монстров.

К бездне отправился я один. Тщательно расставил артефакты так, чтобы области рассеивания перекрывали друг друга и заползали непосредственно на яму, прошёлся ещё раз вдоль них, подвинул те, что плохо лежали, и вернулся. Поднялся по уцелевшей каменной лестнице на стену и стал наблюдать за процессом.

Вначале дела шли неплохо. Тьма стала отступать. Не так быстро, как хотелось, но артефакты работали. Но потом со всех сторон стали стекаться монстры. Первыми прибежали мелкие существа, затем — лацерты и тенебрисы второй стадии.

Тех, кто оказывался в моём поле зрения, я уничтожал самонаводящимися сгустками тьмы. Мне помогала БМ-21 свое автоматической пушкой и ещё десяток солдат. С восточной стороны ни одна тварь не могла подобраться к крепости ближе, чем на двадцать шагов, с южной и северной существ отстреливали бойцы, засевшие в развалинах. Тенебрисов было немного, и наши пока справлялись.

Вдруг кто-то крикнул, что идут каракатицы, и я заметил чёрную дымку, летящую к нам по навесной траектории. До стены она не достала, но это было лишь делом времени.

Оставив солдат разбираться со всякой мелочёвкой, которая прибегала к нашей стороне, я спустился по лестнице и добежал до бреши в северной стене. Бойцы разместились среди нагромождений обрушившейся кирпичной кладки. Оборону на этом фланге возглавлял Тараканов. Он буквально расплющивал воздушным прессом бегущих к нам существ. А вдали, где тьма расползалась вдоль горизонта, показались три бесформенные твари с щупальцами и несколько магнусов.

Теперь я мог применять магию даже на расстоянии в двести-триста шагов. Одна проблема: сгустки во время полёта ослабевали и уже не оказывали столь разрушительного эффекта, как на ближних дистанциях. Да и целиться труднее. И всё же я решил взять каракатиц на себя, о чём крикнул капитану. И пока тот лупил воздушными кулаками бегущих магнусов, превращая их одного за другим в отбивную, я взглядом наводил тёмные сгустки на плюющихся в нас каракатиц.

Убить их удалось не сразу: на каждую требовалось по четыре-пять комьев тьмы. Но в конце концов, все три твари полегли, так и не попав в нас ни разу своими плевками. Два угодили в огрызки стены, а ещё два пронеслись над головами солдат и упали во дворе, остальные даже до крепости не долетели.

До конца дня было всё спокойно. В тумане иногда мелькала всякая мелочь, но к нам не шла. Крупные твари не появлялись.

На ночь я устроился в одном из помещений в уцелевшей части двухэтажного здания, похожего на казарму, в котором разместились ещё пара десятков бойцов. Поставили обогреватели и рассеиватели, чтобы обеспечить безопасную область, затянули брезентом оконные проёмы.

Дул промозглый ветер, свистел в пустых комнатах, было холодно. А под вечер ещё и снег пошёл, и с утра мы обнаружили, что всё вокруг стало белым. Похоже, зима окончательно вступила в свои права.

Следующий день прошёл относительно спокойно. Солдаты дежурили по периметру крепости, а я каждый час бегал к бездне и переставлял артефакты вслед за отступающей тьмой. За двое суток нам удалось отодвинуть бездну шагов на сто или даже больше, причём на достаточно широком фронте. Тенебрисы продолжали бродить одинокими чёрными точками по белому полю, но форт обходили стороной.