Я есть Жрец! (СИ) - Старый Денис - Страница 20

Но понял, что и спрятаться не очень-то получится. Оказывается, Днепр в этом времени вполне себе оживленная река. К примеру, я увидел, как из устья Сожа выходит не менее четырех плотов, каждый еще больше, чем мой трофейный, а так же однодеревки, при этом в некоторых по четыре-пять человек. Армия, никак не меньше! А после этого, на берегу Днепра, там же, в месте впадения Сожа в Днепр, появились рыбаки.

Вот тут я еще больше заинтересовался тем, как люди ловят рыбу. Боги с той армией, она ушла вниз по течению, и хрен с ними, абы не ко мне. А рыбы захотелось неимоверно, вот и появилось желание сравнить технологии лова. Уже для того, чтобы оценить свои приспособления.

Часть мужчин, трое, встали в какой-то протоке и подняли вверх то, что можно было назвать гарпунами. Еще двое мужиков бросали веревки с привязанными камнями и, видимо с крючками. Но крючка не было видно, а кусок мяса — да.

Попробуй такие виды рыбалки в будущем, так после часов потуг, пришлось бы ехать в ближайший магазин, да брать мясо на шашлык, ибо на уху рыбы не наловить. Но здесь… Рыбаки быстро вытягивали большие рыбины и практически каждый заброс веревки с мясом, приносил трофей, вроде бы чаще это были щуки. А гарпунщики втыкали свои оружия в протоке и подымали, как мне показалось, форель.

Вот за что бы руки пообломал, так за то, что рыбу нерест ловят. Но, наверное ее так много, что никто такими вещами не заморачиваются.

М-да, сюда бы организовать туристический поток, я бы обогатился за год. Не знаю мест в будущем, чтобы вот так легко ловили рыбу. А, нет, не легко. Вот уже потерян крючок с одной донки-удочки, через два заброса, другой. Один гарпун так же поломался. Узнать бы, сколько трудов стоит смастерить крючок, скорее всего из кости, или гарпун. Может быть так, что для часа такой работы, род трудится над снастями для рыбалки пару недель.

Но, у меня есть отличные наборы для рыбалки, с блеснами, два фидера, четыре удочки, из которых, правда две старенькие, леска, донки, паук, сеть, невод и телевизоры. А как иначе у браконьера? Не удивился бы и электроудочке с динамитом, но этого не нашел. Но и с таким набором можно прокормить целый род, если не племя.

— Ид са [рус. иди сюда]! — услышал я выкрик снизу, под елью, которую я облюбовал для осмотра окрестностей.

«Ид са» — это Никей уже удостоил меня русской речью. Взаимно учимся общаться. Думаю, через месяц уже свободно будем понимать друг друга, тем более, что словарный запас в этом времени не должен быть сильно большим.

Я слез и… захотел залезть обратно. Наставник воинов держал две палки, вернее, нашел черенки для сельскохозяйственного инвентаря в сарае и, что было понятно и без слов, предлагал подраться. Теперь я сожалел о том, что отпустил все, освободил пленников и не стал им запрещать лазить по сараям и двору, только дом закрыл на замок. Все равно бы не уследил за своими, надеюсь в будущем, друзьями. Но, как только хоть кто пропадет, убежит, и без предупреждений, подполю дом и отправлюсь гулять по реке в поисках пристанища.

— Ид са, млечхи [млечхи — чужак]! — настоятельно повторил воин.

Из сарая со свиньями вышла Севия, поставила пустое ведро и уставилась на меня с Никеем. Хочет стать свидетелем моего позора? Блин, попал, так попал. Нужно было заниматься историческим фехтованием. А то, помахал чуть мечом на фестах, да и дальше языком чесать, поближе к исторически наряженным дамам.

— Аруп кара [учебный бой]! — требовал воин, указывая на черенок.

— Вот же гад! Хочешь при девчонке меня унизить? — разозлился я, высказывая свое негодование вслух.

Можно было отказаться, не вестить на провокацию. Но даже в моем времени, когда быть слабым уже не являлось исключением, и обществом, в целом, не порицалось, мало кто будет с тобой считаться, если откажешься от драки. Тут же, в этом времени, когда только идет становление элит и лишь начало имущественного расслоения, это если меня правильному учили на историческом факультете, отказаться подраться, должно быть воспринято, как поражение и сразу запись в реестр рабов, ну или права не имеющих. Вот только что я рабовладелец, весь такой строгий, а теперь помахать палками не хочу. И мало было Никею, что я перебил его противников на острове? И лечился бы воин дальше, так нет.

Встали друг на против друга. Я собрался и смотрю без толики страха. Нужно все отпустить и постараться не только махать в сторону опытного воина, но и думать. Человек выделился из животного мира уж явно не благодаря своим физическим данным, но умом.

Замах! И я чуть одергиваюсь, выставляя палку в направлении предполагаемого удара. Но это Никей так раздергивает меня, только имитируя удары. В эту игру можно играть вдвоем. Я так же показываю удар по ногам, но сам, вторым концом черенка пытаюсь задеть раненное плечо воина. И плевать, что он раненый, сам захотел. Но Ником успевает сделать шаг в сторону, при этом ударяя меня в живот.

Неприятно отхватывать, но били меня не сильно, скорее обидно. Может, и не унизить желают, а чему-то научить? Хотя, скорее всего, проверяют мою подготовку.

Тренировка по принуждению продолжалась еще с минут двадцать, в ходе которых я получил по ногам, раз так десять, по спине разок, не остались без внимания и другие части моего тела. Я так же достал Никея, целых три раза. И что интересно — мне понравилось! Не удары получать, а учиться удары отвешивать. И, уверен, из меня мог бы получиться неплохой боец на палках через годик-другой.

Севия в это время смотрела с большим интересом, так и не приступив к другой работе, пока моя тренировка не закончилась.

— Шва [второй]! — сказал Ником, развернулся и отправился к Норею, который так же перестал копать землю под грядку и наблюдал за моими боями.

— После потренируетесь! — прокричал я, жестами подзывая Никея и Норея.

По моим планам, на сегодня было два занятия. Еще вчера сбор урожая с огорода, прежде всего картофеля, помидоров, капусты и моркови, рассматривался в среднесрочной перспективе. Но теперь, когда есть несколько пар свободных рук, решил, что можно и это начать делать. Дело в том, что, собрав капусту, которая, впрочем, могла еще расти, но зайцы ночью потрепали, несмотря на забор, необходимо начать и ее обработку. Думал квасить. Подобные занятия могли занять два-три дня, чего я не мог ранее себе позволить.

Теперь же, когда подготовлено две больших грядки, куда я посажу зелень, редиску и, опять же, морковь, нужно задумываться и о большем. У каждой хозяйки, если есть дача, тем более в деревне, семян разных всегда не менее, чем в небольшом магазине. Так что с этим проблем не было. А вот то, что нынче весна, и нужно, несмотря на изобилие, озаботиться продовольственной безопасностью — факт.

Показав, что именно я предлагаю делать, пошел в сарай, к трактору.

Что творилось в голове аборигенов, когда я выехал на тракторе, не знаю, но Севия спряталась за спину воина. Минитрактор чихал и пыхтел, трижды заглох, но пер к реке. Ни разу я не тракторист, но с этой техникой постепенно разбирался, благо пару рычагов, да руль. Методом пробного тыка я худо-бедно разобрался и, с помощью Норея, прикрепив плуг, стал распахивать незанятые под огород земли, полностью осваивая пространство до обрыва к реке. Получалось так себе, кривовато, ходя плуг отлично подымал пласты, насколько я могу в этом разбираться.

До обеда так и пахал. После сменил плуг на диски и поехал, подпрыгивая и матерясь, по своей вспашке. Как бы то ни было, но получалось. До вечера уже почти все намеченные площади были спаханы, а это может только чуть меньше, чем полтора гектара. Уверенный пользователь трактора, наверное, смог бы сделать больше, но я гордился собой.

С обедом не пришлось заморачиваться, плова было еще достаточно. А вот на немые вопросы о десерте, которым вчера было варенье, я покачал головой. Не стоит тратить стратегический продукт. Варенье — это что? Правильно! Самогон. И змеевик я видел. Бывшие хозяева, видимо, давно не гнали своего продукта, но части от кустарного аппарата имели, как и в каждом уважаемом деревенском хозяйстве. Соберу агрегат, приспособлю кастрюли. Как гнать, знаю. Бабушка, спасибо тебе еще одно! Бабулю бы сюда, вот она за неделю и самогона нагнала и поля засеяла, да зайцев с волками в одной вахте заставила охранять добро.