Белая Кость (СИ) - Эль Кебади Такаббир "Такаббир" - Страница 23

Киаран сузил глаза:

— Странный приказ, ваша светлость. А как же трофеи, на которые рассчитывают воины? Где же злость и боевой азарт? С таким настроением мои люди ни одной крепости не захватят.

Рэн уцепился за переднюю луку седла Киарана и притянул к себе с такой силой, что Вепрь, словно безропотный ягнёнок, уткнулся лбом в шею боевого Стрижа.

— Я не обещал, что всё будет по вашим правилам, лорд Айвиль. Если бы вы не поставили меня перед выбором, если бы предложение занять пост командира королевской охраны исходило от меня…

— Коннетабля королевской гвардии, — поправил Киаран, поигрывая желваками.

— Нелепо называть командира небольшого отряда коннетаблем.

— Смею вам напомнить, в гвардии две тысячи человек.

— В моей охране будет сотня.

Киаран открыл рот, намереваясь образумить герцога.

— Не перебивайте! — одёрнул Рэн. — Дослушайте до конца. Если бы предложение занять пост командира гвардии исходило от меня — первым делом я бы предупредил вас о новшествах и трудностях. И выбирали бы вы, а не я. Но вы побежали поперёд коня, так что получайте копытами в спину и не жалуйтесь. Или вы передумали мне помогать?

Киаран стиснул поводья до боли в пальцах:

— Не передумал.

— А теперь как человек чести дайте мне честный ответ: почему вы заняли мою сторону? Почему не Мэрит, не Лагмер, а я?

— Мой отец просил перед смертью…

— Правду!

По спине Киарана волной прокатил озноб.

— Мои амбиции соответствуют размерам моего состояния. Я рыцарь, лорд и самый богатый человек в этой стране. Мне не нужны деньги, у меня их с избытком. Мне нужны слава и власть. На вашем штандарте написано: «Верность и честь». Я не знал вашего деда, зато я знал вашего отца. Несгибаемый, верный свои идеалам, преисполненный истинной чести. Он ни разу не нарушил девиз своего рода. Уверен, что и вы не нарушите. Поэтому я выбрал вас, а не Мэрита или Лагмера.

Стриж забил копытом. Рэн похлопал его по шее, успокаивая.

— Повторю ещё раз. Никаких убийств и изнасилований. Никакого мародёрства. Мы пришли воевать не с крестьянами.

Киаран всё-таки выдал себя недовольной гримасой.

Рэн скривился от досады. Коленями сжал коню бока и, развернув его мордой к отряду, прокричал:

— Сыны Стаи! Кто из вас считает крестьян, женщин и детей достойными противниками?

Выродки молчали.

— Кто считает, что в битве с ними надо проявлять отвагу? — Не получив ответа, Рэн продолжил: — Убийство женщин и детей никому не делает чести. Хотите женщину? Идите в бордель. Я оплачу шлюх. Оплачу выпивку и еду. Но бейтесь только с достойным противником и только на поле боя славьте Стаю!

Киаран дал указания Выродкам. Всадники съехали с дороги, рассредоточились и пустили коней галопом через перелесок. В первой встретившейся на пути деревне загнали крестьян в амбар и сожгли для острастки молельню. Под плач и крики черни перекусили тем, что обнаружили в нищенских домах. Усадили на тощих кляч мужиков и послали в соседнюю деревню — предупредить о визите незваных гостей. Выждав немного, с криками и улюлюканьем отряд помчался следом.

Покачиваясь с пятки на носок, секретарь-нотарий постоял возле портрета герцогини. Украдкой посмотрел на лорда Мэрита. Во что превратился этот человек, некогда входивший в Хранилище грамот с таким видом, будто очутился в клоповнике? Окатывал клерков презрительным взглядом, говорил через губу. А теперь сгорбился в кресле, уронил подбородок на грудь. Ноги широко расставлены, руки безвольно свисают с подлокотников. Не великий лорд, а какая-то квашня.

Усевшись за стол, секретарь-нотарий поставил на колени кожаную сумку, пощёлкал косточками пальцев. Мэрит не пошевелился. Спит, что ли? Или не до конца понял, что написано в уведомлении? Может, не оправился после смерти сына и плохо соображает?

Секретарь-нотарий покашлял в кулак, привлекая к себе внимание, и заговорил, подглядывая в лежащий на столе документ:

— Согласно закону о наследовании, в случае кончины женатого бездетного дворянина клирик Просвещённого монастыря обязан взять у вдовы оного мочу на анализ для подтверждения или опровержения факта её беременности. — Секретарь-нотарий побарабанил пальцами по сумке. — Лорд Мэрит, вы меня слышите? Скоро к вам пожалует учёный монах. Надобно известить вдову, чтобы ждала и никуда не уезжала.

— Не уедет. Она в тягости, — пробубнил Мэрит.

— Вы уверены?

— Да.

— Отличная новость, лорд Мэрит! Поздравляю! И давно вы узнали об этом?

— Недавно. После смерти Холафа.

Секретарь-нотарий хмыкнул. Бездетные вдовы порой идут на хитрость, чтобы заполучить состояние покойного супруга. О внезапной беременности леди Янары надо доложить Хранителю грамот, тот сообщит главе Знатного Собрания, а тот в свою очередь оповестит настоятеля Просвещённого монастыря. Клирики быстро выведут прохвостку на чистую воду.

— Монах приехал бы прямо сейчас, — продолжил секретарь-нотарий, — однако, согласно закону о наследовании, должно пройти два месяца со дня кончины герцога, поскольку на раннем сроке беременности результат анализа зачастую бывает ошибочным, и Знатное Собрание не примет его к сведению. Согласно закону, вы имеете право находиться в этом замке, пока не станет известен результат. — Секретарь-нотарий указал на исписанный лист. — Всё это подробно изложено в уведомлении. У вас есть время уладить дела, навести порядок в документах и найти себе новое жилище.

— Зачем мне искать жилище? — Мэрит поднял голову и с искажённым от злости лицом повернулся к секретарю-нотарию. — Этот замок принадлежал моему сыну!

— Герцог унаследовал замок от матери, а не от вас. Он был владельцем, а не вы. Не знаю, какие у вас отношения с вдовой…

— Кто она такая, чтобы выгонять меня из моего дома?

Секретарь-нотарий поёрзал на неудобном стуле. Ничего-то лорд не понял.

— Согласно закону о наследовании, отец не является наследником сына.

Мэрит выпустил из потемневших глаз ядовитые стрелы:

— А она, значит, является?

— Не является. Поэтому Знатное Собрание будет ждать результат анализа. Кстати, Хранитель грамот не обнаружил в реестре никаких записей о завещании герцога Мэрита. Как я понимаю, его душеприказчик допустил халатность. Пусть поторопится оформить документ должным образом.

Мэрит сник:

— Нет завещания. Я говорил Холафу, а он отмахивался, мол, успеется.

— М-да… — пришёл в замешательство секретарь-нотарий. — Досадная оплошность.

— А толку в этом завещании?

— Ну… герцог мог бы завещать вам охотничий дом.

— Нет у нас охотничьего дома.

Секретарь-нотарий окинул взглядом гостиный зал:

— Или что-то из обстановки.

— И где я поставлю эту рухлядь? Посреди чистого поля?

— Герцог не подумал о своей дочери. Прискорбно.

Мэрит нахмурился:

— Вы что-то путаете, секретарь-нотарий. У Холафа нет дочери.

— Хорошо, если у вдовы родится мальчик. Он унаследует всё, чем владел его отец. А если девочка?

— А если девочка? — повторил Мэрит.

Секретарь-нотарий и вовсе растерялся. Лорд придуривается или на самом деле не знает? Его жена была хранительницей титула. Наверняка посвятила его в детали. Скорее всего, он запамятовал.

— Если у титулованного дворянина нет сыновей, титул и состояние покойного передаётся по женской линии до тех пор, пока не рождается мальчик.

— И?

— Это должно оговариваться в завещании!

— А если мальчик?

Тугодумие лорда Мэрита начало донимать. Секретарь-нотарий напомнил себе, что перед ним сидит убитый горем человек, и проговорил ровным тоном:

— Есть завещание или нет — наследником покойного отца является старший сын. Всегда! Таков закон. Точка.

— А вдова?

— Она будет распоряжаться замком и землями до совершеннолетия сына.

— А если родится девочка? — спросил Мэрит.

Великий лорд, прежде высокомерный и самоуверенный, сейчас ничем не отличался от бестолкового крестьянина. С простым людом секретарь-нотарий общался много лет назад, в самом начале своей службы в Хранилище грамот. Продвинувшись по карьерной лестнице, он уже давно ведёт дела только с дворянами. Не все отличаются образованностью, но им хотя бы хватает ума не показывать свою глупость. А этот…