Боги, пиво и дурак. Том 8 (СИ) - Горина Юлия - Страница 15

— Не надо плакать, — сказала богиня баюкающим тоном, чуть покачивая малыша.

Мелкий вцепился ручонками в складки ткани у Фемиды на груди, все еще судорожно всхлипывая и бормоча свое «дай, дай».

Несчастный Бельский. Долго же тебе ждать придется…

— Вот и накрылась медным тазом вся информация, — проговорил я, глядя на эту парочку.

— Ничего не накрылось, — печально ответил мне дворецкий, прикладывая платок к раскрасневшимся глазам. — Я в курсе всех дел господина. И пока остальные не узнали, что его… больше нет, — тут голос его дрогнул, но дворецкий тут же взял себя в руки и продолжил говорить. — Все остальные ресурсы также к вашим услугам. Мне многое поручалось делать от лица господина, и никто не удивится, если…

Тут шевельнулись тени, и дворецкий умолк. Перевел вопросительный взгляд на меня, мол, видел ли я это?

— Так, женщины и дети — медленно на выход! — скомандовал я. — Плавно, не делаем резких движений…

Но процесс уже начался. Черные силуэты с шелестом и шепотом хлынули к нам.

Я развернулся к ним лицом, готовый вступить в бой, и в это мгновение на весь подвал раздался писклявый окрик:

— Кака!!!

Стражи замерли — и послушно расползлись по прежним местам.

Я в абсолютном офигевании оглянулся на кроху-Бельского.

— Вы в сознании?.. Ой, то есть вы помните, кто вы?

— Дай, — сказал младенец.

Я подошел к ребенку и заглянул ему в лицо.

— Так, давайте-ка договоримся. «Дай» — это будет у нас согласие, или «да». «Кака» — «нет». Договорились?

— Дай, — серьезно повторил малыш.

— Вы — розовый бегемот?

— Кака.

— Вы — господин Бельский?

— Дай.

— И тени будут слушаться вас даже в таком виде?

Ребенок задумался.

— Дай кака дай.

— Стало быть, хрен его знает, но скорее всего да.

— Дай.

— Слава богу, хоть так! — облегченно выдохнул дворецкий.

И тут опять подала голос Фемида.

— Спасибо, что пришли за мной, — сказала она, с интересом разглядывая нас. — Я уже и не надеялась, что кому-то еще кроме Станислава есть до меня дело.

Я кашлянул.

— Ну эээ… Вообще-то, если честно…

Демка больно ткнула меня локтем в бок и зыркнула испепеляющим взглядом.

И с дружелюбной улыбкой ответила:

— Рады, что смогли помочь.

— Ты же Деметра, верно? Я помню тебя.

— Да, ты не ошибаешься.

Фемида перевела взгляд на нашего барона.

— А ты… Тебя я не знаю.

— Позвольте представиться — барон Самеди! — с достоинством поклонился скелет. — Очень рад познакомиться с вами, сиятельнейшая госпожа!

— Ну, это ты напрасно, — усмехнулась богиня. — Я даже без энергии чую, что по тебе давно предвечная виселица плачет.

— Ах, как обидно слышать!.. — огорченно проговорил тот. — Это несправедливо…

— Это я-то несправедлива? — строго переспросила Фемида.

Самеди охнул, поняв свою оплошность.

— Все, молчу, — пробормотал он, отступая за мою спину.

— Я — Петр Шубин, верный слуга господина Бельского, — представился дворецкий, почтительно склонив голову.

— И правда, верный, — проговорила богиня, глядя на дворецкого своими малоподвижными темными глазами.

А потом повернулась ко мне.

— А ты кто?

Под ее пристальным взглядом я даже как-то немного растерялся.

— Я… Я — Даниил Кораблев. Вот…

Наступила неловкая пауза.

Фемида внимательно всматривалась в меня не меньше минуты, ничуть не смущаясь устремленных на нас взглядов и тишины вокруг.

А потом вдруг рассмеялась.

— Ай да юноша! Какое счастье, что мне не нужно сейчас вершить твою судьбу. А то ведь тебе чего только не полагается! И лавровый венок, и бочонок цикуты, и кол в задницу с наградной статуей в придачу. Весело живешь, смертный! То-то намучаются с твоей душой подземные боги, когда наступит твой час.

— Надеюсь, что не очень — у меня там кое-какие знакомства имеются, — улыбнулся я.

— Давайте уже выбираться отсюда, — сказала Деметра, поднимая с пола оставшиеся кусочки яблока. — А то мне уже дурно от этих благовоний. Да и просто дурно.

— Согласна, — кивнула Фемида. — Подержи-ка его немного…

Она передала Деметре ребенка, наклонилась к серому камню и легонечко так этот монолит приподняла.

И вытащила из-под него большой тусклый меч.

— Ну вот, теперь можно идти.

Она забрала малыша у Деметры, превращаясь в гибрид Мадонны с младенцем и памятника воину-освободителю. И решительно двинулась вперед.

— А я предупреждал, что куда только этот ваш Даня не придет, там везде, пардон, наступает жопа, — негромко сказал печальному дворецкому Самеди. Но под моим тяжелым взглядом умолк и двинулся следом за Фемидой, что-то насвистывая.

— И чего они все такие недовольные? — обиженно пробормотал я. — В конце концов, уж лучше ребенком в детской коляске пару лет поездить, чем двухсотлетним старцем — в инвалидном кресле!

Поднявшись из подвала, мы все, не сговариваясь, завернули в столовую и еще раз выпили.

Бедный наш Бельский тоже потянулся было ручонками к стопарю, но разве мы звери, чтобы ребенку алкоголь давать? Фемида без задней мысли ловким движением сунула ему в протянутую ручонку кусок яблока с фруктовой тарелки.

Получилось жестоко. Как говорится, сожравши раз ешь и сейчас.

Мелкий не сдержал эмоций и заревел в три ручья — видимо, детская нервная система не смогла совладать с настоящим взрослым горем.

Причем меня совершенно потрясла реакция очередной молчаливой женщины в платье горничной, которую мы застали в столовой в процессе замены грязной посуды новой.

Увидев среди нас Фемиду с мечом и младенцем на руках, она…

Просто поклонилась, поставила последнюю тарелку на тележку и бесшумно ушла.

Вообще не удивившись! Подумаешь, откуда-то в доме вооруженная баба взялась. С мелким детенышем на руках. Эка невидаль. Каждую четную неделю по пятницам и четвергам такое происходит, ага.

Ко мне даже закралась мысль, уж не под гипнозом ли они все? Уж больно все какие-то тихие, молчаливые и… прямо не люди, а ходячие функции. Ни эмоций, ни реакций. Интересно, если вазочку хлопнуть об пол, она хоть вздрогнет? Или невозмутимо пойдет за щеткой и совком?

Я невольно вспомнил птиц Оракула…

От этого воспоминания мне стало как-то неуютно.

— Ваши горничные, случайно, не андроиды новейшего поколения? — с кривоватой усмешкой спросил я дворецкого.

— Нет. Просто прислуга высшего уровня.

— Которая ничему не удивляется?

— Выражение эмоций не входит в перечень предоставляемых услуг. А вот спокойствие и услужливость — да.

— А если бы они вошли в столовую и увидели на полу труп? Тоже просто поклонились бы и ушли?

— Нет, — невозмутимо отозвался дворецкий. — Они бы вместе вынесли его в техническое помещение, растворили в кислоте и тщательно вымыли бы здесь пол перекисью водорода. Разумеется, если бы не поступило каких-то других распоряжений на этот счет. К слову, этот пункт как раз-таки включен в их обязанности. А теперь пойдемте со мной, я должен навести кое-какие справки…

И он с каменной физиономией двинулся к потайной двери, откуда мы попали в очередной коридор, и опять в темную комнату, и еще в один коридор.

А я шел и все никак не мог перестать думать о трупах, кислоте и перечне услуг. Блин, вот интересно, он так меня троллил или говорил всерьез?

Впрочем, наверное, ответ на этот вопрос лучше и не знать.

Наконец мы оказались в небольшом кабинете, похожем на тайный центр управления мировым правительством. Или ассоциации героев. Или и то, и другое одновременно.

В центре полукругом стояли столы с ноутбуками, на стене висело несколько здоровенных мониторов, невидимо жужжали компьютеры. Огромный стеллаж сбоку поблескивал осыпавшимся золотом книжных корешков. Вдоль дальней стенки уютно расположились два кожаных диванчика с журнальным столом между ними. Посреди столика лежала большая криповая русалка с раздвинутыми на груди ребрами и красной подсветкой из пустого нутра — должен признать, это была одна из самых креативных пепельниц, что я видел.